Шырав

Шырав ĕçĕ:

хӑйсен (тĕпĕ: хӑйсем) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫапла пурӑннӑ совет ҫыннисем, пысӑках мар паттӑрла ӗҫ туса пулин те, халӑха аслӑ ҫӗнтерӳре этемлӗх тӑшманӗсене хирӗҫ кӗрешме пулӑшас тесе, хӑйсен ирӗкӗпе чул ӑшне пытаннӑскерсем, хӑйсене ҫутӑсӑр, таса сывлӑшсӑр, шывсӑр, этеме кирлӗ хӑнӑхнӑ условисемсӗр хӑварнӑскерсем.
Так жили советские люди, добровольно обрекшие себя на заточение в камне, отказавшиеся от света, чистого воздуха, воды и всех привычных условий человеческого существования, для того чтобы своим хотя малым подвигам облегчить народу великую победу над врагом человечества.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Анчах кунта стенари пӗр пысӑк чулӗ хускалчӗ те стена хыҫӗнче ҫав тери пӗлӗш сасӑсем уҫҫӑнах илтӗнчӗҫ, малтан партизансем хӑйсен хӑлхисене те ӗненесшӗн пулмарӗҫ…
Но тут один из больших камней в вырезке стены шевельнулся, и голоса за стеной приобрели такие знакомые нотки, что партизаны сперва и ушам своим отказались верить…

Анчах ҫавӑнтан вара Ваня та, Володя та, хӑйсен ухмахла тӗш-мӗшӗнчен вӑтанаҫҫӗ пулсан та, урӑх унта ҫӳремен.
С тех пор ни Ваня, ни Володя не ходили туда, хотя и сами стыдились немножко своего глупого суеверия.

Ҫӗрле ачасем йӗплӗ пралук айӗнчен ӑнӑҫлӑ, шӑппӑн тухсан, каменоломньӑна кӗмелли, хӑйсен вӑрттӑн шӑтӑкӗ патнелле шурӗҫ.
Поздно ночью мальчики, благополучно проскользнув под колючей проволокой, подползали к своему тайному ходу в каменоломни.

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Ҫӗр айӗнчи партизансенчен хӑранине, хӑйсен ҫиллине ватӑ Москаленко ҫинче палӑртнӑ.
Всю свою злобу, весь свой подленький страх перед подземными партизанами выместили гестаповцы на старом Москаленко.

Вӗсем куҫӗсене хупрӗҫ, анчах ҫав вӑхӑтрах хӑйсен пуҫ тӗлӗнче Яша Манто пиччен сассине илтрӗҫ:
Мальчики от неожиданности зажмурились и тотчас же услышали над собой голос дяди Яши Манто:

Штабра вӗсем ҫинчен сӑмахланӑ вӑхӑтра ҫамрӑк разведчиксем, хӑйсен сентри ҫинчен анса, ӑнланмалла мар чинклатнӑ ҫӗре пӗр сассӑр утрӗҫ.
…А юные разведчики, о которых шла речь в штабе, в этот момент уже сползли со своих лежанок и бесшумно подбирались к месту, откуда доносилось загадочное теньканье.

Туртса илнӗ ҫӗрӗн парӑнман, хӑйсен ҫӗрӗ айне аннӑ чӑн-чӑн хуҫисене фашистсем сывлӑшсӑр пӗтерме шут тытнӑ.
И фашисты решили задушить камнем законных хозяев захваченной земли, ушедших в недра ее, но не сдавшихся.

Куҫ кунта пулӑшусӑр, анчах хӑнӑхнӑ хӑлха партизансене кирлине илтнӗ, Володя сасӑран ҫеҫ мар, ыттинчен те хӑйсен кашни начальникне палланӑ.
Глаза здесь были беспомощны, но привычное ухо улавливало все, что нужно было знать партизану, и Володя уже мог безошибочно узнавать не только по голосу, но и по походке любого из своих начальников.

Прожектор хыҫӗнчен пыракан нимӗҫ салтакӗсем, хулӑн резина кабелӗнчен тытса, хӑйсен еннелле туртаҫҫӗ.
А немецкие солдаты, шедшие за прожектором, уцепившись за толстый резиновый кабель, тянули его в свою сторону.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Ҫавӑн хыҫҫӑн тин гитлеровецсем хӑйсен гранатипе мӗн пулнине тавҫӑрса илнӗ.
прежде чем фашисты догадались, что происходит с их гранатами.

Сӑмахран вӑл, хушӑкра граната тытнӑ алӑ курчӗ, Важенинпа иккӗшӗ хӑйсен умӗнчи пӗчӗк чул бруствер хыҫне пытанчӗҫ те ҫавӑнтах взрыв шартлатни илтӗнчӗ.
Он, например, успел заметить, что над верхним краем стены поднялась рука с гранатой, прижался головой к полу за маленьким запасным каменным бруствером, где они лежали с Важениным, и тотчас услышал, как раздался взрыв.

Юлашкинчен те пулин фашистсем мӗлкесемпе мар, чӑн-чӑн ҫынсемпе ҫапӑҫнине хӑйсен куҫӗпе хӑйсем кураҫҫӗ.
Наконец-то они убедились, что воюют не с призраками, а с живыми людьми!

Фашистсем ҫӗр айӗнче хӑйсен ҫулне пысӑк прожекторсемпе ҫутатса пынӑ.
Фашисты шли, заливая путь под землю ослепительным светом мощных прожекторов.

Пӗр ярусран тепӗр яруса ҫӳре-ҫӳре, пионерсем командовани приказӗсене пӗлтернӗ, донесенисем йышӑннӑ, санчаҫран пулӑшу пама чӗннӗ, хӑйсен сӑмсисене кирлӗ мар ҫӗре чиккелеме тапӑнкаласа пӑхнӑ, анчах пӗрмаях кӑмӑллӑ ӗнсе чиккисем туяннӑ.
Они носились из яруса в ярус, передавая приказы, принимали донесения, вызывали помощь из санчасти и пробовали совать свой нос в такие места, где получали любовно, но увесисто по затылку.

Кайран тин Володя партизансем сӑмахланинчен ҫакна пӗлчӗ: фашистсен командованийӗ хӑйсен салтакӗсене, ҫӗр айӗнчи тӗттӗме анма хӑрушӑ ан пултӑр тесе, ӗҫтерсе ӳсӗртнӗ иккен.
Лишь несколько позднее он узнал от партизан, что немецкое командование подпоило своих солдат для куражу, чтобы не так было страшно идти в таинственную тьму подземелья.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Ҫул майӗ хӑйсен шахтеркисене тӳрлете-тӳрлете, «летучая мышь» хунарсен хӑйӑвӗсене пӑркаласа, хурал начальникӗсем штабран тухса кайрӗҫ.
Поправляя на ходу свои шахтерки, подвинчивая фитили в фонарях «летучая мышь», покидали штаб начальники караулов.

Кашни ушкӑн хӑй пӗлнӗ пек, хӑйсен условине шута илсе ҫапӑҫма тивӗҫ.
Каждая группа действует самостоятельно, сообразуясь с обстановкой.

Виҫ-тӑватӑ кун хушшинче партизансем уҫӑ сывлӑш кӗмен пӑчӑ ҫӗрте аран ҫунакан хунар ҫутинчен стенасемпе маччасем ҫине ӳкекен хӑйсен хуп-хура мӗлкисем пек курӑна пуҫларӗҫ.
За несколько дней люди стали такими же черными, как их собственные тени на стенах и сводах, которые освещало скупое горение фонарей, задыхавшихся в спертом, непроветренном воздухе.

Хӗрлӗ ҫӑлтӑрлӑ машинӑсем хӑйсен шавӗпе тӗнчери пур сасса хупласа иртсе кайрӗҫ те пӗлӗтре ҫухалчӗҫ.
С грохотом, покрывшим все звуки на свете, пронеслись и исчезли в небе краснозвездные машины.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика