Шырав

Шырав ĕçĕ:

паллах сăмах пирĕн базăра пур.

паллах (тĕпĕ: паллах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Кун ҫинчен калаҫни, паллах, кирлех те мар ӗнтӗ; ҫапах та, ячӗшӗн тенӗ пек ҫеҫ, вӑл мана ҫакна тума хушрӗ.
Конечно, это объяснение излишне; однако же, более только для формы, он поручил мне сделать его.

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Паллах.
Куҫарса пулӑш

Эпир ҫакна, тен («тен» кӑна ҫав, «паллах» мар), тунӑ та пулӑттӑмӑр, анчах ку япала ун тӗшне тӑмасть вӑл.
Результат, которого я и она, может быть (но только может быть, а не наверное), достигли бы, не стоил такой потери.

Ята сахалтарах кӗрес тесен, манӑн хам характерӑн пӗр енӗ ҫинчен каласа кӑтартас пулать, мӗншӗн тесен вӑл уншӑн та, ҫынсемшӗн те чылайӑшсемшӗн ытла паллах мар-ха, ҫавӑнпа та, ӑнлантарса памасан, ман ҫинчен урӑхла шутлама пулать.
Чтобы смягчить порицание, я должен несколько поболее сказать о своем характере с этой стороны, которая ей и большей части других людей довольно чужда и потому без объяснений могла бы пониматься в неверном виде.

Паллах, ни хӑй Рахметова, ни Рахметов ӑна Вера Павловнӑпа Рахметов мӗн пирки калаҫасси ҫинчен пӗр сӑмах та каламан тесе Лопухов иккӗмӗш запискӑра питӗ тӗрӗс калать; Лопухов Рахметова лайӑх пӗлнӗ; пӗр-пӗр ӗҫ ҫинчен Рахметов мӗн шутланине те, Рахметов хӑҫан мӗнле калассине те пӗлнӗ; йӗркеллӗ ҫынсем пӗр-пӗринпе калаҫмасӑрах ӑнланаҫҫӗ вӗт пӗр-пӗрне; Рахметов Вера Павловнӑна мӗн калассине Лопухов питӗ лайӑх пӗлнӗ, Рахметов калас сӑмаха вӑл малтанах пӗр сӑмах сиктермесӗр ҫырса хума пултарнӑ, ҫавӑнпа Рахметова Вера Павловна патне кайма ыйтнӑ та ӗнтӗ вӑл.
Конечно, Лопухов во второй записке говорит совершенно справедливо, что ни он Рахметову, ни Рахметов ему ни слова не сказал, каково будет содержание разговора Рахметова с Верою Павловною; да ведь Лопухов хорошо знал Рахметова, и что Рахметов думает о каком деле, и как Рахметов будет говорить в каком случае, ведь порядочные люди понимают друг друга и не объяснившись между собою; Лопухов мог бы вперед чуть не слово в слово написать все, что будет говорить Рахметов Вере Павловне, именно потому-то он и просил Рахметова быть посредником.

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах та, эпӗ ӑна ӗлӗкхишӗн ятланисӗр пуҫне, — куҫран эпӗ ӑна, паллах, ытларах та хытӑрах каласа тултартӑм, — ҫак ахалех асапланмалли сиксе тухнишӗн айӑплӑ пулнисӗр пуҫне, ахаль асапланнӑ вӑхӑтра вӑл хӑйне питӗ ҫирӗп тытрӗ.
Но, кроме того, что я его браню за прежнее, — в глаза ему я, конечно, наговорил побольше и посильнее, — кроме того, что он кругом виноват в возникновении всего этого пустого мучения, в самое время пустого мученья он держал себя похвально.

XXX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Питех те лӑпкӑн, ахаль ҫеҫ иртмелли калаҫусем вырӑнне чуна ҫурса каякан мелодрама сиксе тухнишӗн, паллах, Дмитрий Сергеич айӑплӑ.
И в том, что вместо простых разговоров самого спокойного содержания вышла раздирательная мелодрама, виноват Дмитрий Сергеич.

— Паллах, пӗлетӗп.
— Конечно, известно.

— Паллах, Вера Павловна.
— Конечно, Вера Павловна.

Паллах, вӑл ним шухӑшламасӑрах тунӑ, анчах ҫавӑн пек ним шухӑш тытмасӑр тӑвакан ӗҫсенче палӑрать те ӗнтӗ ҫын сӑн-сӑпачӗ.
Конечно, он действовал бессознательно, но ведь натура и сказывается в таких вещах, которые делаются бессознательно.

Иксӗр те — вӑл та, эсир те, — сиртен пӗри те пулин ӑнланман ҫын, сӑпай мар, усал ҫын пулнӑ пулсан — упӑшкипе арӑмӗ хушшинче яланхи пекех харкашу пулмалла ӗнтӗ, — иксӗр те усал пулнӑ пулсан, эсир пӗр-пӗрне кӑшланӑ пулӑттӑр, е сиртен пӗри тепӗрне кӑшласа янӑ пулӗччӗ, — кирек мӗнле пулсан та, ҫемье каторги пулнӑ пулӗччӗ, — мӑшӑрланнӑ ҫынсен пурнӑҫӗнче ытларах ҫавна куратпӑр та ӗнтӗ эпир; вӑл, паллах, тепӗр ҫынна юратса пӑрахма кансӗрлес ҫукчӗ, анчах та чи йывӑрри ҫав каторгӑра, пӗр-пӗрне кӑшланинче пулать ӗнтӗ.
Если бы вы и он, оба, или хоть один из вас, были люди не развитые, не деликатные или дурные, оно развилось бы в обыкновенную свою форму — вражда между мужем и женою, вы бы грызлись между собою, если бы оба были дурны, или один из вас грыз бы другого, а другой был бы сгрызаем, — во всяком случае была бы семейная каторга, которою мы и любуемся в большей части супружеств; она, конечно, не помешала бы развиться и любви к другому, но главная штука была бы в ней, в каторге, в грызении друг друга.

— Философ, паллах, илмен; анчах та вырӑс ҫынни банкир патне кайса пурпӗрех укҫа хывнӑ та ун патне ҫапла ҫырнӑ пулать: «Укҫапа кирек те мӗн тӑвӑр, хуть те шыва пӑрахӑр, анчах эсир ӑна мана тавӑрса пама пултараймастӑр, эсир мана шыраса тупаймастӑр», — вара ҫав укҫа халӗ те банкир патӗнчех выртать иккен.
Философ, натурально, не взял; но русский будто бы все-таки положил у банкира деньги на его имя и написал ему так: «Деньгами распоряжайтесь, как хотите, хоть бросьте в воду, а мне их уже не можете возвратить, меня вы не отыщете», — и будто б эти деньги так и теперь лежат у банкира.

XXIX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Рахметовӑн вут-кӑвар пек хӗрӳ сӑмахӗсене илтсен, — паллах, юрату ҫинчен мар ӗнтӗ, — вӑл каҫсах кайнӑ: «Эпӗ ӑна тӗлӗкре куратӑп та, ун йӗри-тавра тӗнче ҫап-ҫутӑ ҫуталса тӑнӑ пек курӑнать», тенӗ вӑл Кирсанова.
Огненные речи Рахметова, конечно, не о любви, очаровали ее: «Я во сне вижу его, окруженного сияньем», — говорила она Кирсанову.

Вилӗмрен ҫӑлса хӑварнӑ дама, паллах, ӑна хӑй пӑхнӑ.
Спасенная дама, конечно, ухаживала за ним сама.

— «Паллах, сирӗн сӑмахсене ман кулса, мӑшкӑлласа калани вырӑнне хурса йышӑнмалла; кам пӗлет, тен, сирӗн хӑвӑрӑн та сӑлтав пулӗ, тен, мухтава тивӗҫлӗ сӑлтав та пулӗ.
— «Конечно, я должен принимать ваши слова за насмешку и грубость; а может быть, и то, что у вас есть свои причины, может быть, даже заслуживающие одобрения.

Вӑл сире хӑй ҫинчен, ӑна шанма юранипе юраманнине ыйтса пӗлтересшӗн, — ӑна, паллах, пӗр сӑмахсӑрах шанма юрать, тата паллашмалла-и унпа е паллашмасан та юрать-и, — вӑл кунта пуринчен те аслӑраххи, эпир пурсӑмӑр пӗрле те ун тӗшне тӑрас ҫук», — терӗ Кирсанов, ыттисем те вара тӗрӗс тесе ҫирӗплетрӗҫ.
Он хочет, чтобы вы спросили, заслуживает ли он доверия, — безусловно, и заслуживает ли он внимания, — он поважнее всех нас здесь, взятых вместе», — сказал Кирсанов, другие подтвердили.

Ун пуҫне ҫӗнӗ шухӑшсем пырса кӗре пуҫланӑ, Вера Павловнӑшӑн Лопухов кирлӗ пулнӑ пек, уншӑн Кирсанов кирлӗ ҫын пулса тӑнӑ; урӑхла ҫын пулма май параканни уншӑн иртнӗ пурнӑҫӗнчех юлнӑ; анчах ун пек урӑхла ҫын пулма чи кирли вӑл, паллах, — ҫын хӑй, ун шухӑш-кӑмӑлӗ.
Мысли стали бродить в нем, и Кирсанов был для него тем, чем Лопухов для Веры Павловны; задатки в прошлой жизни были; но чтобы стать таким особенным человеком, конечно, главное — натура.

Пӗр ӗҫ пулса иртнӗ, паллах ӗнтӗ, ку ӗҫ уйрӑмах ҫав хӗрарӑмшӑн йывӑр пулнӑ.
Произошла история, конечно, для этой женщины особенно тяжелая.

Ӑна, паллах, йывӑр пулнӑ.
Ему, конечно, было тяжело.

Вӗсем Тверьте боярсем пулнӑ, Мускавра окольничисем анчах пулса юлнӑ, иртнӗ ӗмӗрте Петербургра генерал-аншефсем пулкаланӑ, — паллах, пурте пулайман: вӗсен йӑхӗ-тӑванӗ питӗ йышланса кайнӑ пирки генерал-аншеф чинӗ пурне те лекеймен ӗнтӗ.
Они в Твери были боярами, в Москве стали только окольничими, в Петербурге в прошлом веке бывали генерал-аншефами, — конечно, далеко не все: фамилия разветвилась очень многочисленная, так что генерал-аншефских чинов недостало бы на всех.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика