Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Юлхавлӑ та шухӑшсӑр, канма тухнӑ евӗр, лараҫҫӗ пӗлӗте ҫити ҫӳлӗ юмансем, куҫа шартаракан хӗвел пайӑркисем вара, вӗсене пырса ҫапӑнаҫҫӗ те, нумай-нумай ҫулҫӑсене ҫав тери илемлетсе йӑлкӑштараҫҫӗ, теприсем ҫине вӗсем, ҫӗрлехи тӗттӗм пек йӑм-хура мӗлке ӳкереҫҫӗ, вӗсем ҫинчен вара вӑйлӑ ҫил вӗрсен ҫеҫ ылтӑн пӗрхӗнет.

Лениво и бездумно, будто гуляющие без цели, стоят подоблачные дубы, и ослепительные удары солнечных лучей зажигают целые живописные массы листьев, накидывая на другие темную, как ночь, тень, по которой только при сильном ветре прыщет золото.

I // Василий Алагер, К. Никифорова, Михаил Рубцов, Афиноген Кузьмин. Николай Гоголь. Диканька ҫывӑхӗнчи хуторти каҫсем. Вырӑсларан чӑвашла В. Алагер, К. Никифорова, М. Рубцов, А. Кузьмин куҫарнӑ. Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 254 с.

Самолета ӑсатса янӑ хыҫҫӑн Марийка, тӳрем вырӑнпа утса, самолет ҫӗр ҫинчен ҫӗкленнӗ вырӑна ҫитсе чарӑнчӗ, чылайччен ҫӗрлехи таса тӳпене пӑхса тӑчӗ; унӑн чӗри кӗтмен ҫӗртен килсе тухнӑ телейпе ялкӑшрӗ…

Проводив самолет, Марийка, идя по ровному месту, дошла до места где поднялся с земли самолет, и долго смотрела на чистое ночное небо; ее сердце сияло от неожиданного счастья…

VIII // Михаил Рубцов. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; иккӗмӗш кӗнеке; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 363 с.

Ҫӗрлехи кӑвак тӳпере йӑмӑх сарӑ пӑхӑр пек тулли уйӑх шӑвать; ун тавра сенкер кӑшӑл ҫуталса тӑрать.

В ночном голубом небе был полный, как густая желтая медь, месяц; вокруг него светился голубой венец.

III // Михаил Рубцов. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; иккӗмӗш кӗнеке; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 363 с.

Самохвалов ҫӗрлехи тӗттӗме хӑюллӑн сикрӗ.

Самохвалов смело бросился в бездну ночи.

XII // Михаил Рубцов. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; иккӗмӗш кӗнеке; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 363 с.

Тӗслӗхрен, пире пурне те, ҫак ҫӗрлехи лагере пӗтӗмпех, пирӗн пӗтӗм ӗҫе — пирӗн Усть-Невинскри ГЭС-а, эпир вӑрман лартнине, пирӗн тырпулсене, пирӗн малта пыракан ҫынсене илӗр-ха — вара танлаштарса пӑхӑр: ҫаксенче пуринче те, калӑпӑр, пирен аттесен пурнӑҫӗ евӗрли мӗн пур-ха? —

К примеру, возьмите нас всех, вот этот весь ночной лагерь, все наши дела — Усть-Невинскую ГЭС, лесные посадки, урожаи, передовых людей, — и посмотрите, чем все это похоже… ну хотя бы на жизнь наших отцов?

XI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Сылтӑмра, питех те ҫывӑхра, Кубань ҫӗрлехи пек шиклӗн кӗрлесе выртать.

Справа, совсем близко, по-ночному тревожно шумела Кубань.

XIX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Хӑшпӗр кун ҫумӑрсӑрах иртет, анчах каҫа хирӗҫ, хӗвел анӑҫӗ сӳнсен, шыв сиккисенче кӑпӑкланса юхакан шыв ҫӗрлехи шиклӗхпе шӑпӑлтатма тытӑнсан, шыв кӳлленчӗкӗсем типме ӗлкӗреймен тӗттӗм урамсенче ҫутӑ ялкӑшма пуҫласан, — таҫта инҫетре, ту леш енче, пӗлӗт кӑвакарать, курӑк шӑршипе тата нӳрлӗ ҫилпе пӗрле станицӑна аслати хытӑ мар, анчах ҫывӑхра кӗмсӗртетни килсе ҫитет.

Иной день обойдется и без дождя, но к вечеру, когда потухнет заря и по-ночному тревожно заговорят на перекатах вспененные реки, по темным, еще в лужах, улицам зажгутся огни, — где-то над перевалом засинеет небо и вместе с запахом трав и влажным ветром долетит в станицу глухой, но уже близкий отзвук грозы.

I // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ун вырӑнне ҫӗрлехи ҫумӑр хыҫҫӑн вара мӗнле илемлӗ ир пулать!

Вместо нее после ночного дождя какое прекрасно утро наступает!

I // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Хӑш чухне, нимӗҫсем пуррине сиссен, виҫкӗтеслӗх хӗсӗнсе пӗчӗкленнӗ те майпентерех куҫса пынӑ, ҫынсем чарӑна-чарӑна ҫӗрлехи сас-хурасене итленӗ.

Иногда, почуяв присутствие немцев, треугольник смыкался и двигался медленней, люди останавливались и прислушивались к ночным шорохам.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Ҫӗрлехи тӗттӗме е шӑрпӑк ҫутти е кӗсьере чиксе ҫӳремелли электричество фонарӗ ҫутатса илнӗ.

Ночь вспыхивала на миг то спичкой, то карманным фонарем.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Ҫӗрлехи шӑплӑх витӗр аякран Сербиченко полковникӑн пӗтӗм дивизие паллӑ сасси илтӗнсе кайнӑ:

Из ночной дали раздался знакомый всей дивизии глубокий голос полковника Сербиченко:

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Мещерскипе Бугорков куҫӗсене илмесӗр траншейӑран ҫӗрлехи тӗттӗмлӗхе пӑхса тӑнӑ.

Мещерский с Бугорковым, стоя в траншее, неотрывно вглядывались в тьму.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Йӗри-тавра ҫӗрлехи шӑплӑх тӑнӑ.

Вокруг стояла ночная тишина.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Травкин хӑй те, траншейӑна кӗрсе ларса, ҫӗрлехи сасӑсене итленӗ, анчах унӑн шухӑшӗсем кунта мар, вӗсем чӑн-чӑн малти крайра пулнӑ.

Сам Травкин тоже сел в траншею и прислушивался к ночным звукам, но мысли его были не здесь, а на подлинном переднем крае.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Разведчиксем ҫӗрлехи сехетсенче, ӗлӗк ҫыран хӗрри пулнӑ вырӑнта ларса (халь ӑна нейтральнӑй полоса тесе ят панӑ ӗнтӗ) нимӗҫ пурттисем шакканине тата хӑйсен малти крайӗн ҫирӗплетекен нимӗҫ сапёрӗсем калаҫнине итлеҫҫӗ.

Разведчики, сидя по ночам на бывшем берегу реки (теперь это зовется нейтральной полосой), слушают стук немецких топоров и голоса немецких саперов, тоже укрепляющих свой передний край.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Ҫул айккисемпе шинель ҫийӗнчен плащ-палатка пӗркенсе янӑ, ҫӗрлехи сулхӑнпа ӗнтӗркесе кайнӑ часовойсем ҫӳренӗ.

По обочинам дороги ходили в накинутых поверх шинелей плащ-палатках продрогшие за ночь часовые.

Иккӗмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Нумай опытлӑ разведчиксен ҫакнашкал тӗлӗнмелле паттӑр ӗҫӗсем ҫинчен каланисем ҫӗрлехи вӑрӑм калаҫусенче тӗп вырӑн йышӑнса тӑнӑ.

Рассказы о подвигах многоопытных разведчиков были главной темой долгих ночных разговоров.

Пӗрремӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Малалла шӑвакан колоннӑна кӗтмен ҫӗртен шиклӗх пусса илни палӑрчӗ, ҫакӑн пек шиклӗх салтаксем передовой ҫывӑхӗнчи пӗлмен вырӑнсемпе ҫӗрлехи маршпа иртсе пынӑ чух кӑна пулкалать.

В движении колонны внезапно почувствовалась такая тревога, какую ощущают солдаты только на незнакомом, опасном ночном марше вблизи передовой линии фронта.

II // Михаил Рубцов. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; иккӗмӗш кӗнеке; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 363 с.

Ун умӗнче ҫӗрлехи ҫап-ҫутӑпа капӑрланнӑ Мускав выртать: ӑҫта пӑхатӑн — пур ҫӗрте те ҫутӑсем площадь урлӑ шӑпланма ӗлкӗрнӗ анлӑ урамсенелле тарса пытанаҫҫӗ.

Перед ним лежала украшенная ночным светом Москва — везде огни прячутся через площадь по широким улицам, что уже успели затихнуть.

XVIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Хӗвелтухӑҫӗ хӗрелмен-ха, тӳпене те тӗксӗм ҫутӑ сӑн ӳкмен; ҫӗрлехи пекех, ҫӑлтӑрсем йӑлтӑртатаҫҫӗ-ха, ирхи сывлӑм ҫӗре тӗксӗм кӑвак тӗтре евӗр хупласа илнӗ — ҫул хӗрринчи курӑкпа хупах ҫулҫи тата тӗмесем ҫуттӑн ялтӑртатмаҫҫӗ, мӗлке пек тӗксӗмӗн курӑнаҫҫӗ; автансем те халь анчах ӑмӑртса авӑтма пуҫларӗҫ-ха; теплерен пӗр-пӗр ҫуртӑн мӑрйинче кӑна тӗтӗм мӑкӑрланать-ха, кил хуҫи хӗрарӑмӗ кӑмака умӗнче хӗвӗшет, пӗр сӑмахпа каласан, кун аран ҫеҫ ҫуралать пулсан та, Рощенски урамӗнче ӗнтӗ тачанка урӑм-сурӑм кӗмсӗртеттерет.

Еще и восток не пылал багрянцем, и купол неба не окрасился в светло-серые тона; еще по-ночному гуляли звезды и на землю сизым туманом ложилась роса — трава, листья лопуха, кустарники при дороге не отливали блеском, а были матово-темные; еще только-только разыгралась крикливая спевка зоревых петухов; еще редко в какой хате дымилась труба и хлопотала у печи хозяйка, — словом, день еле-еле нарождался, а по улице Рощенской уже разудало гремела тачанка.

VII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.