Шырав

Шырав ĕçĕ:

Ашшӗ сăмах пирĕн базăра пур.

Ашшӗ (тĕпĕ: ашшӗ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Лайӑх хуҫаччӗ вӗсен ашшӗ хӑйсен килӗнче.
Был хороший хозяин в доме — его отец.

14-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ӑна ашшӗ Санька пӗрремӗш класа ҫӳренӗ ҫул лартнӑ.
Его посадил отец в тот год, когда Санька учился в первом классе.

13-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Халӗ ӗнтӗ ҫаксем пурте мӗн тума кирлӗ, енчен ашшӗ текех унӑн тетрачӗсене пӑхаймасть пулсан, шкула пырса вӑл учительсемпе те калаҫас ҫук!..
Но зачем все это Саньке теперь, если отец больше не заглянет в его тетради, никогда не придет в школу поговорить с учителями!..

«Манран ирттеретӗн эсӗ, — тетчӗ вара ашшӗ.
«Превышаешь ты меня, — соглашался отец.

Вӑл курнӑ хӑй ашшӗ имҫам сапнине, Кӑпка уй-хире вӑрлӑх акнине, Унтан уй-хирте — калча шӑтнине…
Он видел, как поле отец удобряет, Как в рыхлую землю бросает зерно, Как поле потом зеленеть начинает…

Ашшӗ тек-текех калатчӗ: «Эсӗ, Саня, кипкере ҫуралнӑ. Халӗ ӗнтӗ тепре ҫураличчен вӗренӗн» тетчӗ.
Отец часто твердил: «Ты, Саня, в сорочке родился. Теперь до второго пришествия учиться у меня будешь».

Ҫакӑн пек чух ӑна вӑл хӑй мар, ашшӗ хӑйӗн эскадронӗпе ешӗл улӑхра нимӗҫсене хӗҫпе тураса пынӑ пек туйӑнать.
И тогда ему казалось, что это не он, а отец со своим эскадроном летит по зеленому лугу, взмахивает клинком и рубит фашистов.

Санька ашшӗ вилни ҫинчен пӗлтерекен хучӗ амӑшӗ аллине лекесрен хӑраса, ӑна яланах хӑйпе пӗрле, кӑкӑр кӗсйинче чиксе ҫӳрерӗ, ҫывӑрма выртнӑ чухне ӑна минтер айне хурать.
Опасаясь, как бы похоронная не попала случайно в руки матери, Санька носил ее постоянно при себе, в грудном кармане, и, ложась спать, всегда клал гимнастерку под подушку.

Никам та ашшӗ пек ӑста та илемлӗ шӑхлич тавраш туса парас ҫук ӑна, вӑрмана кӑмпа татма та ертсе каякан пулмӗ, ҫӗр ҫинчи чи лайӑх юрӑсене: Ҫӗпӗрпеле Атӑл ҫинчен, ямшӑкпа унӑн чӑрсӑр учӗсем ҫинчен кам юрласа парӗ ӗнтӗ халӗ.
И никто ему так ловко не смастерит свистки и дудки, не поведет в лес к заповедным грибным местам, не споет таких хороших песен про Сибирь, Волгу, про ямщика с его удалой тройкой.

10-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Санька амӑшӗ халь тесен халь ашшӗ ҫырӑвӗ ҫинчен калаҫасран хӑраса, суранӗ ҫав тери хытӑ ыратнӑ пек кӑтартма тӑрӑшрӗ: ахлатрӗ, йынӑшрӗ, кӑшкӑрашрӗ.
Боясь, что мать вот-вот заговорит о письме от отца, Санька делал вид, что боль совершенно невыносима: охал, стонал, вскрикивал.

Санька ҫак ашшӗ вилнине пӗлтерекен хута Катеринӑна парасси ҫинчен чӗтре-чӗтре шухӑшларӗ.
Санька с содроганием представил, как он передаст похоронную Катерине.

Ҫул май кино витрини ҫинчи картинӑсене пӑхрӗҫ, палаткӑран пӗчӗк ачасене пама кӗрен тӗслӗ автансем илчӗҫ, стадиона та кӗрсе пӑхрӗҫ (унта тахҫан ӗлӗк Санькӑпа ашшӗ футболла вылянине курнӑччӗ).
По дороге посмотрели картинки в витрине кино, купили в палатке розовых петушков в подарок малышам, заглянули на стадион, где когда-то Санька с отцом смотрели футбольный матч.

— Вӑл ачасем ҫине, ашшӗ ҫине пӑхса аллине сулчӗ.
— И, оглядев отца и ребятишек, всплеснула руками.

Ачасем, пуҫ ҫавӑрттарнӑ пекех, ашшӗ хыҫӗнчен ҫӳрерӗҫ.
Ребята, как завороженные, бродили за отцом.

Ашшӗ, темӗнле тавҫӑрса илме ҫук паллӑсемпе, вӗҫен кайӑк йӑвисене шыраса тупрӗ, чӗрӗпе йӗр йӗрлесе тупрӗ, пакша кӑтартрӗ, кӑткӑ тӗми патне выртса, вӗсем ҫав тери ӗҫе юратни ҫинчен кала-кала пачӗ.
По каким-то неуловимым приметам отец находил гнезда птиц, выслеживал ежа, белку или, улегшись около муравьиной кучи, рассказывал про трудолюбивую жизнь ее обитателей.

Ашшӗ ерипен утрӗ, пилӗкӗ таранах тулӑ ӑшне кӗрсе, пӳрнисемпе пучахсене тыта-тыта пӑхрӗ, куҫне хӗскелерӗ.
Отец шел медленно, забредал по пояс в пшеницу, перебирал пальцами колосья, щурил глаза.

Амӑшӗ ӑна, хӑнана каяс майпа, шӑтӑртатса тӑракан вӗр-ҫӗнӗ пушмак тӑхӑнтартрӗ, ашшӗ вара, пӗтӗм ҫемьене тӑрантаспа илсе кайма сӑмах панӑскер, вӗсене Локтевӑна хир ҫулӗпе ҫеҫ ертсе кайрӗ.
Мать ради гостей заставила его обуть новые, скрипучие, с непомерно длинными носами штиблеты, а отец, пообещав повезти всю семью в гости в рессорной тележке, вместо этого повел их в Локтево тихой полевой дорогой.

Феня, качча каяс хӗр пек капӑр тумланнӑскер, шӑрҫасем, лентӑсем ҫакса янӑччӗ, малта пыратчӗ, ун хыҫӗнчен — Никиткӑна хулпуҫҫи ҫине лартнӑ ашшӗ, унпа юнашарах — амӑшӗ, Санька вара чи хыҫалтан утрӗ.
Феня, разряженная, как невеста, в бусах и лентах, шагала впереди, за ней отец с Никиткой на плече, рядом с ним мать, а позади всех Санька.

Санька хӑй ашшӗ ҫинчен шухӑшларӗ.
Санька подумал о своем отце.

Хӑш чухне вӑл Санькӑна хайсем патне чӗнсе кӗртет, хӑна тӑвать, ашшӗ ҫинчен ыйтса пӗлет, унӑн вилнӗ амӑшне асӑнма юратать.
Иногда она зазывала Саньку к себе в избу, угощала, участливо расспрашивала про отца, любила вспомнить покойницу мать.

5-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика