Шырав

Шырав ĕçĕ:

урӑхла сăмах пирĕн базăра пур.

урӑхла (тĕпĕ: урӑхла) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ачашӑн ҫава та ҫава пек туйӑнмарӗ, пачах урӑхла, унӑн аллинче темӗнле асамлӑ хӗҫ, умри хаяр тӑшмана каса-каса пӑрахать пек.
Но мальчику казалось, что в руках у него уже не коса, а дивный меч-кладенец, и он сечет врагов.

31-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ку вӗт урӑхла йышши тулӑ, Сортовой.
Это же особенная пшеница, сортовая.

17-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ку вӗт урӑхла ӗҫ…
Сейчас же совсем другое…

16-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Урӑхла мӗнле тата, — Федя килӗшсе питне ҫӗрелле пытарса выртрӗ.
— А как же иначе, — согласился Федя и лег лицом на землю.

9-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пурӑн-ха эсӗ пӑртак, пӑхкала, тен мӗнле те пулин урӑхла ҫул ҫаврӑнса тухӗ.
Ты поживи, присмотрись, может, и другая какая путевка выйдет.

7-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫук, Родионовна, эпӗ урӑхла тӑвасшӑн.
Нет, Родионовна, я по-другому хочу.

4-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пӗтӗмпех урӑхла халӗ, малтанхи пек мар; йывӑрланса ҫитрӗ.
Все не то теперь, не по-прежнему; хуже стало.

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ун ачисем майлашрӗҫ, урӑхла каласан, Ванюша наукӑсен курсне пӗтерчӗ те службӑна кӗчӗ.
Дети ее пристроились, то есть Ванюша кончил курс наук и поступил на службу;

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Пиччӗшӗн арӑмӗ, Ирина Пантелеевна, кил пуҫӗ пулса тӑчӗ, урӑхла каласан, вӑл пуринчен кайран вӑранать, виҫӗ хут кофе ӗҫет, кунне виҫӗ платье улӑштарса тӑхӑнать; унӑн хуҫалӑхри пӗртен-пӗр ӗҫӗ — хӑйӗн юбкине май пур таран хытӑрах крахмалланине сӑнасси.
Первенствующую роль в доме играла супруга братца, Ирина Пантелеевна, то есть она предоставляла себе право вставать поздно, пить три раза кофе, переменять три раза платье в день и наблюдать только одно по хозяйству, чтоб ее юбки были накрахмалены как можно крепче.

Урӑхла пурӑнас пулать, эсӗ ӑнланатӑн мӗнлине…
Надо жить иначе, ты понимаешь как…

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тухтӑр Илья Ильича тӑна кӗртрӗ, юн ячӗ, вара ӑна паралич ҫапнӑ, терӗ, унӑн урӑхла пурӑнмаллине пӗлтерчӗ.
Илью Ильича привели в чувство, пустили кровь и потом объявили, что это был апоплексический удар и что ему надо повести другой образ жизни.

Ольгӑн тӗтреллӗ тунсӑхӗпе ыйтӑвӗсем ҫумне урӑхла, инҫетре пулин те, ҫапах уҫӑмлӑ, паллӑ та хӑрушӑ тӗлӗксем шӑппӑн хушӑнчӗҫ…
В туманную грусть и вопросы, посещавшие Ольгу, тихо вселились другие, хотя отдаленные, но ясные, определенные и грозные сны…

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга ассӑн сывласа ячӗ, анчах ытларах савӑннипе пулас: унӑн хӑрани иртсе кайрӗ, вӑл упӑшки умӗнче куҫран ӳкмерӗ, йӑлтах урӑхла…
Она вздохнула, но, кажется, больше от радости, что опасения ее кончились и она не падает в глазах мужа, а напротив…

Ольга ӑна малашне хӑйне хӑй юратакан хӗрарӑм пек мар, хӗрӳллӗ юратакан арӑм пек мар, ача пӑхса ӳстерекен, кайран пурнӑҫра никама кирлӗ мар амӑшӗ пек те мар, темле урӑхла, халиччен пулман пысӑк ҫын евӗр курӑнать…
Вдали ему опять улыбался новый образ, не эгоистки Ольги, не страстно любящей жены, не матери-няньки, увядающей потом в бесцветной, никому не нужной жизни, а что-то другое, высокое, почти небывалое…

— Кӗвӗҫесрен хӑратӑп: сирӗн телейӗр мана тӗкӗр пек пулӗ, сирӗн ҫине пӑхса эпӗ пӗрмай хамӑн телейсӗр, арканнӑ пурнӑҫа курса тӑрӑп; эпӗ урӑхла пурӑнма тытӑнас ҫук, пултараймастӑп та.
— Боюсь зависти: ваше счастье будет для меня зеркалом, где я все буду видеть свою горькую и убитую жизнь; а ведь уж я жить иначе не стану, не могу.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Калӑп, эпӗ урӑхла Обломова пӗлместӗп тейӗп! — пӳлчӗ ӑна Штольц кӑмӑлӗ хытӑ ҫемҫелнипе.
— Скажу, что другого Обломова не знаю! — перебил его глубоко тронутый Штольц.

— Ку паҫӑрхи ыйту мар, халӗ ӑна урӑхла ӑнланмалла: эпӗ юлас пулсан… мӗнле тивӗҫпе юлатӑп?
— Это не давешний вопрос, теперь он имеет другой смысл: если я останусь, то… на каких правах?

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл Штольца лӑплантарасшӑн, «асаплантӑм» тенӗ сӑмаха каялла илсе, урӑхла ӑнлантарса парасшӑн ҫунчӗ; анчах мӗнлерех ӑнлантарасса хӑй те пӗлмерӗ, уҫӑмсӑррӑн ҫакна ҫеҫ ӑнланчӗ: вӗсем иккӗшӗ те пӗр-пӗрине тӗрӗс ӑнланса илеймеҫҫӗ, харпӑр хӑйне ултавлӑ тыткалаҫҫӗ, ҫавӑнпа иккӗшне те йывӑр; пулни-иртнине те, хальхине те тӗрес ӑнланса илесси, йӗркелесси иккӗшӗнчен кӑна килет.
У ней горело в груди желание успокоить его, воротить слово «мучилась» или растолковать его иначе, нежели как он понял; но как растолковать — она не знала сама, только смутно чувствовала, что оба они под гнетом рокового недоумения, в фальшивом положении, что обоим тяжело от этого и что он только мог или она, с его помощию, могла привести в ясность и в порядок и прошедшее и настоящее.

Вӑл тӳрех тӗллевӗ патне, урӑхла каласан, Ольга патне кайрӗ.
Он пошел прямо к цели, то есть к Ольге.

Куҫхаршийӗсене вӑл те пысӑк шухӑшлӑн, те хурлӑхлӑн пӗркелет, куҫӗсем те ӗлӗкхилле мар, пачах урӑхла туйӑмпа пӑхаҫҫӗ.
Над бровями носится не то важная, не то скорбная мысль, глаза говорят много такого, чего не знали, не говорили прежде.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика