Шырав

Шырав ĕçĕ:

ӑнланса (тĕпĕ: ӑнлан) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Вӑл Анна Васильевнӑна та, Зинаида Михайловнӑна та юратать, анчах пӗрне те мана юратнӑ пек мар, — терӗ Ольга, — вӑл вӗсемпе икӗ сехет лармасть, култармасть, нимӗн те чунтан каламасть; вӑл вӗсемпе ӗҫсем ҫинчен, театр, ҫӗнӗ хыпарсем ҫинчен калаҫать, манпа вара йӑмӑкӗпе калаҫнӑ пек… ҫук, хӗрачипе калаҫнӑ пек, — васкавлӑн хушса хучӗ Ольга, — тепӗр чухне эпӗ мӗне те пулин сасартӑк ӑнланса илейместӗп пулсан е итлемесен, унпа килӗшмесен, ятлаҫать те.
— Он любит Анну Васильевну тоже, и Зинаиду Михайловну, да все не так, — продолжала она, — он с ними не станет сидеть два часа, не смешит их и не рассказывает ничего от души; он говорит о делах, о театре, о новостях, а со мной он говорит, как с сестрой… нет, как с дочерью, — поспешно прибавила она, — иногда даже бранит, если я не пойму чего-нибудь вдруг или не послушаюсь, не соглашусь с ним.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Е эпӗ ҫак пурнӑҫа ӑнланса илеймен, е вӑл ниҫта юрӑхсӑр, лайӑххине вара эпӗ нимӗн те курман, илтмен, мана ӑна никам та кӑтартса паман.
Или я не понял этой жизни, или она никуда не годится, а лучшего я ничего не знал, не видал, никто не указал мне его.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Обломовщина! — хуллен каларӗ Илья Ильич, ҫак ӑнланса илмелле мар сӑмахран тӗлӗнсе тата ӑна сыпӑкӑн-сыпӑкӑн пайласа.
— О-бло-мовщина! — медленно произнес Илья Ильич, удивляясь этому странному слову и разбирая его по складам.

— Кама валли те пулин упратӑп, — тет вӑл шухӑшлӑн, инҫетелле пӑхнӑ евӗр; вӑл, унчченхи пекех, хӗрӳ туйӑмсен илемне ӗненмест, унӑн хӑватлӑн аталанакан паллисемпе килӗшмест, пӗрмаях йӑлари тӗп шухӑша, ҫын тени пурнӑҫа ҫирӗп ӑнланса, ӑна туса пырасшӑн туртӑннине курма тӑрӑшать.
— Для кого-нибудь да берегу, — говорил он задумчиво, как будто глядя вдаль, и продолжал не верить в поэзию страстей, не восхищался их бурными проявлениями и разрушительными следами, а все хотел видеть идеал бытия и стремления человека в строгом понимании и отправлении жизни.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ӑнланса илме йывӑр тата вӑрттӑн ӗмӗтсем валли ун чӗринче вырӑн ҫук.
Мечте, загадочному, таинственному не было места в его душе.

Пурнӑҫ ҫине ансат, тӗрӗсрех каласан, тӳррӗн пӑхасси — унӑн яланхи тӗллевӗ пулса тӑрать, ҫав тӗллев патне хуллен-хуллен ҫывхарса пынӑ чух, унта ҫитме мӗн тери йывӑррине ӑнланса илет те хӑй ӑшӗнче мухтанать, хӑйӗн ҫулӗ ҫинчи кукӑр-макӑр йӗрсене асӑрхама, тӳррӗн ярса пусма май килсен, кашни хутӗнчех хӑйне телейлӗ тесе шутлать.
Простой, то есть прямой, настоящий взгляд на жизнь — вот что было его постоянною задачею, и, добираясь постепенно до ее решения, он понимал всю трудность ее и был внутренне горд и счастлив всякий раз, когда ему случалось заметить кривизну на своем пути и сделать прямой шаг.

Каярахпа Илья Ильич тӗнче — ӑнланмалла япала иккенне, вилесем шӑтӑксенчен тухманнине, улӑпсем курӑнсанах вӗсене балагансене хупса хунине, вӑрӑ-хурахсене тӗрмене лартнине хӑех курать; анчах усал мӗлкесене ӗненни пӗтсен те, шиклӗх юлашкийӗ, ӑнланса илмелле мар кичемлӗх, чӗрере юлатех.
Илья Ильич и увидит после, что просто устроен мир, что не встают мертвецы из могил, что великанов, как только они заведутся, тотчас сажают в балаган, и разбойников — в тюрьму; но если пропадает самая вера в призраки, то остается какой-то осадок страха и безотчетной тоски.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫынпа хӑйӗнпе те тем чухлех ӑнланмалла мар япаласем пулса иртеҫҫӗ: чылайччен аванах пурӑнать ҫын — ним те ҫук, унтан сасартӑк ӑнланса илмелле мар палкама пуҫлать е ют ҫын сассипе кӑшкӑрма тытӑнать, е каҫсерен ыйхӑ тӗлӗшпе аташса ҫӳрет; тепри кӗтмен ҫӗртенех кукӑрӑлса ӳкет те, ҫӗр ҫинче тапкалашма тапратать.
И с самим человеком творилось столько непонятного: живет-живет человек долго и хорошо — ничего, да вдруг заговорит такое непутное, или учнет кричать не своим голосом, или бродить сонный по ночам; другого, ни с того ни с сего, начнет коробить и бить оземь.

Тӑвӑллӑ хумсем ахӑрни, кӗмсӗртетни хавшак хӑлхана ачашламасть: вӗсем тӗнче пуҫланнӑранпах хӑйсен ӑнланса илмелле мар пӗр кичем юррине тӑсаҫҫӗ; вӑл кӗвӗре ҫав йынӑшӑвах, асап тӳсме пӳрнӗ хӑрушӑ чӗрчунӑн ӳпкевлӗ шавӗ, такамӑн усала систерекен хаяр сасси илтӗнсе тӑрать.
Рев и бешеные раскаты валов не нежат слабого слуха: они всё твердят свою, от начала мира одну и ту же песнь мрачного и неразгаданного содержания; и все слышится в ней один и тот же стон, одни и те же жалобы будто обреченного на муку чудовища, да чьи-то пронзительные, зловещие голоса.

Йӑваш чунӗпе асапланса, вӑл ҫакна ӑнланса илчӗ: унӑн нумай енӗсем кӑштах палӑра пуҫланӑ, анчах вӗҫне ҫитиех аталанайман.
В робкой душе его выработывалось мучительное сознание, что многие стороны его натуры не пробуждались совсем, другие были чуть-чуть тронуты и ни одна не разработана до конца.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Уйрӑм ҫурт, пахча, укҫа парса тӑмалла тӑватӑп! — терӗ Захар, юлашки сӑмахсене ҫеҫ ӑнланса.
Особый дом, огород, жалованье! — говорил Захар, понявший только последние слова.

— Ху айӑпна ӑнланса илтӗн пулӗ тесе шанатӑп, — терӗ Илья Ильич, Захар квас илсе килсе парсан, — малашне мана ыттисемпе танлаштармастӑн пулӗ тетӗп.
— Надеюсь, что ты понял свой проступок, — говорил Илья Ильич, когда Захар принес квасу, — и вперед не станешь сравнивать барина с другими.

Тӑхта, ху мӗн каланине ӑнланса ил-ха эсӗ!
Погоди, ты посмотри, что ты говоришь!

Захар нимӗн те шарламарӗ, мӗн туса хунине нимӗн те ӑнланса илеймерӗ, ҫапах та улпута хисеплесе пӑхрӗ; вӑл, хӑв айӑплине туйса, кӑштах пуҫне усрӗ.
Захар ничего не отвечал и решительно не понимал, что он сделал, но это не помешало ему с благоговением посмотреть на барина; он даже понурил немного голову, сознавая свою вину.

Вӑл вӗреннӗ, чаплӑ ҫынсем хушшинче пурӑннӑ: ҫаксем пӗтӗмпех ӑна лешсемшӗн ют пулнӑ тӗрлӗрен шухӑшсене ӑнланса илме май панӑ.
Он учился, жил в свете: все это наводило его на разные чуждые им соображения.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл тетрадь ҫине мӗн ҫырнипех ҫырлахнӑ, мӗн илтнине, мӗн вӗреннине пурне те ӑнланса илеймен чухне те ӑнлантарса пама ыйтса учителе йӑлӑхтарман.
Он довольствовался тем, что написано в тетрадке, и докучливого любопытства не обнаруживал, даже когда и не все понимал, что слушал и учил.

Мӗнле те пулин лайӑх произведени ҫинчен илтсен — унӑн унпа паллашасси килнӗ: вӑл ҫав кӗнекене шыранӑ, ҫынсенчен ыйтнӑ, ӑна часах пырса парсан, вулама тытӑннӑ, унта ҫырнӑ япаласем ҫинчен унӑн пуҫӗнче шухӑшсем тӗвӗленме тытӑннӑ; тепӗр утӑм тусанах — вӑл ӑна ӑнланса та илнӗ пулӗччӗ, пӑхӑсан та — вӑл мачча ҫине сӳрӗккӗн тинкерсе выртнӑ, унӑн ӑнланса иленмен кӗнеки те вуласа пӗтереймесӗрех хӑй ҫумӗнче выртнӑ.
Услышит о каком-нибудь замечательном произведении — у него явится позыв познакомиться с ним; он ищет, просит книги, и если принесут скоро, он примется за нее, у него начнет формироваться идея о предмете; еще шаг — и он овладел бы им, а посмотришь, он уже лежит, глядя апатически в потолок, и книга лежит подле него недочитанная, непонятая.

Юлашки вӑхӑтра эсӗ манпа темле ӑнланса пӗтермелле мар пулса кайнӑччӗ, мана ҫилленнӗ пекле е эпӗ сана йӑлӑхтарса ҫитернӗ евӗр…
Ты в последнее время стала со мной какая-то странная, точно все сердилась на меня или надоел я тебе…

X сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Ик эрнене яхӑн курман ӗнтӗ эпӗ Олеҫҫӑна, вӑл хамшӑн мӗнлерех хаклӑ та ҫывӑх пулнине халӗ вара нихӑҫанхинчен те уҫҫӑн ӑнланса илтӗм.
Почти две недели не видал я Олеси и теперь особенно ясно понял, как была она мне близка и мила.

Тӗлӗрӳ сӗмлӗхӗ кӑшт сӗртӗнеет ҫеҫ, ӑнланса пӗтермелле мар, тарӑхуллӑ та асаплӑ тӗлӗк кӗтӗвӗ тӑрлавсӑррӑн выляма тапратать ҫавӑнтах ман хӗрсе тухнӑ пуҫ мимипеле.
Едва только дремота слегка касалась меня, как странные, нелепые, мучительно-пестрые сновидения начинали играть моим разгоряченным мозгом.

IX сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика