Шырав

Шырав ĕçĕ:

унта сăмах пирĕн базăра пур.

унта (тĕпĕ: унт) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Малалла мӗн пуласси курӑнӗ унта».
А там видно будет».

XXIV сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Эх, мӗн каласси пур унта!
Эх, да что там говорить!

Ну, мӗнле хуйхӑ-инкек унта санӑн?
Ну, так что у тебя за горе-беда?

— Мӗн калаҫмалли пур унта!
— О чем речь!

Пӗтӗм урамсемпе тӑкӑрлӑксем тӑрӑх, васкамасӑр, шавлӑн калаҫса, ҫынсем утаҫҫӗ; кашни килтех калинкке чӗриклетет, ҫӗрлехи шӑплӑхра хыттӑн алӑк шашулккисем шалтлатаҫҫӗ; сайра хутра унта та кунта кулни илтӗнет, ҫӗрле урамсемпе ҫын нумай ҫӳренине, шавласа калаҫнине хӑнӑхман йытӑсем, вӑранса, пӗтӗм Шырланпуҫа янратса вӗрме пуҫларӗҫ.
По всем улицам и переулкам медленно шли люди, оживленно переговаривались; в каждом дворе скрипели калитки, резко в ночной тишине звякали дверные щеколды; изредка то здесь, то там звучал смех, и — непривычные к такому многолюдству и гомону в ночное время — по всему Гремячему Логу подняли неистовый брех проснувшиеся хуторские собаки.

Кантӑкран вӑл ниепле те тухаймасть, самӑртнӑ сысна шӑтӑк-шатӑк ҫатан хушшине хӗсӗннӗ пек хӗсӗнсе ларать, ку сӑнаса пӑхнӑ ӗҫ, унта пӗр хут ҫеҫ мар хӗсӗнсе ларнӑ вӑл.
Ей ни за что в окно не пролезть, застрянет, как кормленая свинья в дыроватом плетне, это дело уже пробованное, застревала она там, и не раз.

XXIII сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Манӑн унта ӗҫ пур вӗт-ха!»
Ить мне же там дело предстоит!»

Ҫапла, пӗр сехет пек каярах кунта ман савнӑ мӑшӑр килет; эпир, Антипушка Грачпа иксӗмӗр, тулта ларатпӑр, унта табак туртатпӑр, артистсем ҫинчен, хамӑрӑн иртсе пыран пурнӑҫ ҫинчен калаҫатпӑр.
Стало быть, с час назад приходит сюда моя зазноба, а я сижу с Антипушкой Грачом на дворе, табачок с ним покуриваем и рассуждаем про артистов и насчет нашей протекающей жизни.

Эсӗ, старик, пухӑва ан пӑс, Давыдова калама пар, пуху хыҫҫӑн ман пата кайӑпӑр та, унта тул ҫутӑличченех калаҫӑпӑр.
Ты только собрание не затягивай, старик, дай высказаться Давыдову, а после собрания пойдем ко мне и будем с тобой гутарить хоть до рассвета.

— Илсе кайнӑ пулсан, вара мӗнех-ха? — чӗрре кӗрсе тавӑрчӗ Ҫӑрттан, — Санӑн мӗн ӗҫ пур унта?
— Ну и что, как увела? — заносчиво ответил Щукарь. — Тебе-то какое до этого дело?

— Унта хуҫалӑх, кунта — политика.
— Там хозяйство, а тут политика.

— Ҫынсем акӑ партие кӗреҫҫӗ, ун ҫумӗнче мар, унта хӑйӗнче пурӑнасшӑн, хурлӑха та; савӑнӑҫа та унпа пӗрле пайласшӑн, — пуҫларӗ Шалый янравлӑ мар хулӑн сасӑпа, тухарах тӑракан хура куҫне Яков Лукич ҫинчен вӗҫертмесӗр.
— Вот люди вступают в партию, хотят не возле нее жить, а в ней самой, вместе с ней делить и горе и радость, — приглушенным басом заговорил Шалый, не сводя выпуклых черных глаз с Якова Лукича.

Артистра пулас килмест манӑн, эсӗ, хура шуйттан, мана унта кайма ан илӗрт, ман кӑмӑла пӗтӗмпех, вуҫех пӑтратса ан яр!
Не желаю быть в артистах, и больше ты меня не сманивай туда, черный дьявол, и не расстраивай окончательно и бесповоротно!

XXII сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Каяр-ха, Антипушка, пухӑва, унта ӗҫ шанчӑклӑрах, савӑнӑҫлӑрах, артистсем хӑйсем ҫинчен хӑйсем шутлаччӑр.
Пойдем, Антипушка, лучше на собрание, там дело надежное, веселое, а артисты пущай сами про себя думают.

Чӑнах та — унта халӑх вӗлерме те пултарать пулсан, ку мана пачах кирлӗ мар япала.
И на самом деле — ежели там до смертоубийства доходит народ, то это мне вовсе ни к чему.

Унта мыскара кӑтартма тӗрлисене усраҫҫӗ.
Там всяких для потехи держат.

— Унта тӗрлисем пулаҫҫӗ…
— Там всякие бывают…

— Мӗн мур шӳтлесе унта!
— Какой там черт шутейно!

— Унта ахаль паракан укҫа кӗрет пулсан, хӗл ҫитнӗ тӗле унта пулатӑпах эпӗ.
— Раз там даровая деньга идет, к зиме и я там буду.

Унта сивӗпе пӗтӗмпех ҫыпҫӑнать пулсан, апла пыршӑ-пакарта пӑтранса кайма та пултарать, е покойнӗк Харитонӑнни пек, нерв купарчи пӑсӑлать.
А ить так недолго и заворот кишок получить, ежели там от мороза все слипнется, или воспаление нервного седалища, как у покойного Харитона было.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика