Шырав

Шырав ĕçĕ:

унта сăмах пирĕн базăра пур.

унта (тĕпĕ: унт) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Вера Павловна унта пырса кӗнинчен ним тӗлӗнмелли те ҫук: ӗлӗк — нумай та пулмасть-ха, кунта вӑл час-часах пулатчӗ.
В появлении Веры Павловны нет ничего особенного: прежде, еще недавно, она часто бывала здесь.

V // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Мускавсӑр пуҫне — ӗҫсем нумай пирки унта манӑн пӗрер эрне пурӑнмаллах пулать-ха — унта ҫитиччен манӑн тата икӗ хулара пулмалла, Мускав ҫывӑхӗнче — виҫӗ ҫӗрте, ҫакӑн хыҫҫӑн тин эпӗ Рязане пырса ҫитетӗп.
Кроме Москвы, где по множеству дел мне надобно прожить с неделю, я должен побывать в двух городах перед Москвою, в трех местах за Москвою, прежде чем попаду в Рязань.

Анчах ҫук, ҫырура вӑл мар, — унта акӑ мӗн, ӑна вара итлемесен юрамасть:
Нет, в письме не то, — вот что в нем и чего нельзя не слушать:

Унта мӗн ҫырнине вӑл пӗлет: «ан ҫӳре», анчах вӑл ҫапах та каять, унӑн ку ҫырӑва итлесси килмест, итлемест ӑна, вӑл пурпӗрех каять, каятех.
Она знает, что в этом письме: «не езди», но она все-таки поедет, она не хочет слушать этого письма, не послушает его, она все-таки поедет, поедет.

Анчах унта мӗн ҫырнӑ пулсан та, — анчах унта мӗн пулассине пӗлетӗп вӗт эпӗ, — пурпӗрех, унта мӗн ҫырнӑ пулсан та, эпӗ каятӑп».
Но, что бы ни было написано в нем, — да ведь я и знаю, что будет в нем, все равно, что бы ни было написано в нем, я поеду».

Унта мӗн пулассине пӗлет вӑл.
Она знает, что будет в нем.

Унта ӗҫӗ, ӗлӗкхи мастерскойпа танлаштарсан, самай сахал пулчӗ: тӗп штата йышӑннӑ пилӗк хӗр кунта леш мастерскойӗнчен куҫрӗ, лере вара вӗсен вырӑнне ҫӗннисене йышӑнчӗҫ; ытти штата леш мастерскойра ӗҫлесе курнӑ ытти паллакан лайӑх ҫӗвӗҫсене илчӗҫ.
С нею гораздо меньше хлопот, чем с прежнею: пять девушек, составившие основной штат, перешли сюда из прежней мастерской, где места их были заняты новыми; остальной штат набрался из хороших знакомых тех швей, которые работали в прежней мастерской.

IV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Тепӗр тесен тата Петербурга таврӑнсан малтанхи кунсенче Вера Павловна Васильевскинчи ҫӗвӗ ҫӗлекен мастерскойӗнче унта кирлӗ ҫын пек мар, юратнӑ хӑна пек ҫеҫ пулчӗ, темелле.
Да уж и в первое время по возвращении в Петербург Вера Павловна бывала в швейной на Васильевском больше как любимая гостья, чем как необходимое лицо.

Петербурга таврӑнсан, Вера Павловна ҫакна курчӗ: ҫӗвӗ мастерскойӗнче халӗ унӑн хутран-ситрен кӑна пулин те, ку вӑл унта пулма, хӑнӑхнипе, унта ӑна хӑйне хӑнӑхнипе ҫеҫ; тен, вӑл унта; кайкаласа килни усӑллӑ та пулӗ, мӗншӗн тесен Мерцалова хӑш чухне унтан канаш ыйткалать; анчах ҫакна тума ӑна вӑхӑт сахал кирлӗ, ҫавӑнпа та вӑл унта халӗ сахалтарах пулать; Мерцалова вара хӑй ӗҫне акӑ часах хӑнӑхса ҫитӗ те, ӑна Вера Павловна пулӑшӑвӗ кирлӗ те пулмӗ.
Вера Павловна, возвратившись в Петербург, увидела, что если и нужно ей бывать в этой швейной, то разве изредка, ненадолго; что если она продолжает бывать там почти каждый день, то, собственно, потому только, что ее влечет туда ее привязанность и что там встречает ее привязанность; может быть, на несколько времени еще и не вовсе бесполезны ее посещения, все-таки Мерцалова еще находит иногда нужным советоваться с нею; но это берет так мало времени и бывает все реже; а скоро Мерцалова приобретет столько опытности, что вовсе перестанет нуждаться в Вере Павловне.

Тата темиҫе кунтан унта Александр ҫитрӗ, вӑл Дмитрий Сергеич вилнине ӗнентерекен документсем илсе пычӗ, вара ҫак вилӗм хыҫҫӑн эрнерен эпир венчете кӗтӗмӗр те, Александра эрнере виҫ-тӑват хут госпитале кайса килме лайӑхрах пултӑр тесе, пӗр уйӑх чугун ҫул ҫинче, Чудовора пурӑнтӑмӑр.
Через несколько дней туда приехал Александр, привез документы о погибели Дмитрия Сергеича, мы повенчались через неделю после этой погибели и прожили с месяц на железной дороге, в Чудове, чтобы Александру удобно было ездить три-четыре раза в неделю в свой госпиталь.

II // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Чӑнах та ӗнтӗ, хамӑр хушӑри пурнӑҫ улшӑнни ҫине капла тарӑннӑн пӑхман пулсан, Рязане кайса ҫӳрени те кирлӗ пулмастчӗ; анчах вӑл: унта кайса килни уншӑн йывӑр пулман, тет, ҫапла, кунта эпӗ тӗнче ҫине питӗ савӑнса, хавхаланса пӑхнинчен пысӑк инкекех пулман.
Правда, если бы я не придавала чрезмерной важности перемене отношений, можно было бы обойтись без поездки в Рязань; но он говорит, что она не была тяжела для него; итак, тут еще не было большой беды от моего экзальтированного взгляда.

Капла пурӑнасси йӑлӑхтарсан, хама валли ӗҫ шырӑп, кирек мӗнле ӗҫ те юрать, — ӑҫта? — ӑҫта пулать унта.
Когда праздность надоест, я буду искать себе дела, какого, все равно, — где? — где случится.

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Унта кӑмӑллӑ, лайӑх ен те пур, анчах вӑл ен туйӑм ытла вӑйлӑ пулмасан ҫеҫ ҫӗнтерет.
В нем есть приятная сторона, но она имеет верх только тогда, когда чувство не слишком сильно.

Хам ӑнланма пултарнӑ тӑрӑх, унта икӗ сӑлтав пулнӑ.
Сколько я могу понять, тут были две причины.

Пӑртакран, эпӗ унта пулни ӑна текех кансӗрлемест ӗнтӗ тесе, вӑл мана каялла чӗнсе илчӗ.
Через несколько времени она вызвала меня, говоря, что мое присутствие уже не будет мешать ей.

Сирӗн чунӑр чӳрече умӗнче ларакан ҫын курма пултаракан урам пек; анчах ҫав ҫын унта, ҫав урама, мӗн те пулин курас тесе мар, ҫук, вӑл унта ним кирлине те, ним тӗлӗнмеллине те курас ҫуккине хӑех пӗлет, вӑл ытахальтен, ӗҫсӗр аптраса ҫеҫ пӑхать: пурпӗрех вӗт, эппин, мӗншӗн пӑхмалла мар-ха?
Ваша душа будто улица, на которую поглядывает каждый, кто сидит подле окна, не затем, чтобы ему нужно было увидеть там что-нибудь, нет, он даже знает, что и не увидит ничего ни нужного, ни любопытного, а так, от нечего делать: ведь все равно, следовательно, почему же не поглядывать?

Унта пӗр кирлӗ мар ҫӗртенех, ҫитменнине тата ним шутсӑр-мӗнсӗрех, кашни ҫын тӗрлӗ ӑпӑр-тапӑршӑн кӗрсе каять, час-часах тата вӑл нимшӗн те мар, сирӗн чунӑрпа чӗлхӗре хыҫасшӑн ҫеҫ кӗрет.
В него без всякой надобности, даже без всякой мысли залезает всякий за всяким вздором, и чаще всего не более как за тем, чтобы почесать язык о вашу душу.

Сахалтарах вӗреннӗ ҫынсем вара ӑна-кӑна пӑхса тӑмаҫҫӗ: сирӗн уйрӑм пӳлӗм пур-тӑк — унта кашниех сӗкӗнет, темскер сӑнас е сирӗн ҫумма ҫулӑхас тесе мар, ҫук, ахалех, ҫак япалапа сире кансӗрлеме пултарнине чухламаннипе ҫеҫ; вӑл хӑй сирӗншӗн кирлӗ мар, курас килмен этем пулсан ҫеҫ эсир вӑл пӗр кӗтмен-туман ҫӗртен хӑвӑр ума килсе тухнине кӑмӑлламан пулӑттӑмӑр, тесе шутлать; вӑл, ҫын ӑна юп курать пулсан та, хӑй ҫав ҫынна йӑлӑхтарса ҫитерессине, ӑна кансӗрлессине пӗлмест, ӑнланмасть.
Люди неразвитые не смотрят ни на то, ни на другое: если у вас и есть особая комната, в нее лезет каждый, не из желания подсмотреть или быть навязчивым, нет, просто потому, что не имеет предположения, что это может беспокоить вас; он думает, что лишь в том случае, когда бы он был вообще противен вам, вы могли бы не желать увидеть его вдруг ни с того ни с сего явившимся у вас под носом; он не понимает, что может надоедать, может мешать человеку, хотя бы и расположенному к нему.

Ҫаврашка салана пуҫларӗ, пурте унта тапса сикрӗҫ.
Круг немедленно распался; все в беспорядке направились туда.

Халӑха кӑтартма // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 107–114 стр.

Шкул ачи унта чашкӑртса кӗме пуҫне кӑна пӗкнӗччӗ — «мӗн?» тенӗ сасӑ илтӗнсе кайрӗ.
Когда же он поспешно пригнул голову, собираясь ринуться туда, послышалось одно только слово: «Куда?»

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика