Шырав

Шырав ĕçĕ:

Симӗс сăмах пирĕн базăра пур.

Симӗс (тĕпĕ: симӗс) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ӗнер анчах-ха, сӑмахран, тулӑ пусси — ҫӗр гектартан сахал мар — художник симӗс пир ҫине астумасӑр шурӑ сӑрӑ хунӑ пек, кӑшт ҫеҫ шуралнӑччӗ, паян ун ҫине хӗвел ҫинче сарӑ пӑхӑр пек ҫуталса выртать; урапа ҫулӗсем ялан пекех пуш-пушахчӗ, вӗсем тӑрӑх чуман кӗсре ҫине утланнӑ темле уй пӑхакан тата каҫпа ҫум ҫумлакансем иртнине ҫеҫ курма пулатчӗ, — халӗ кунта шыв кӳрекенсем те килнӗ, шыв чанӗсем те килсе лартнӑ, ҫап-ҫутӑ пуличчен тасатнӑ каскӑ тӑхӑннӑ пожарник та килнӗ, горючи валли кирлӗ тимӗр пичкесем те выртаҫҫӗ, комбайнсем те ҫула пӳлсе лартнӑ, тырӑ вырмалла ытти машинӑсем те ҫул айккинче лараҫҫӗ, вырса пӑрахнӑ йӑрӑмсем те аякранах шуррӑн курӑнаҫҫӗ.
Еще вчера, например, пшеничное поле — добрые сто гектаров было лишь слегка тронуто белизной, точно художник на зеленом холсте невзначай положил белила, а сегодня вся гладь отливала на солнце светлой бронзой; обычно проселки были пусты, редко какой объездчик проезжал по ним на своей ленивой кобыле да под вечер проходили в стан полольщики, — теперь же тут появились и водовозы, и чаны с водой, и пожарник в начищенной каске, и вышка с гнездом для наблюдателя, и бычьи упряжки, везущие железные бочки с горючим, и комбайны, заслонившие собой весь проезд, и косилки, стоящие обочь дороги, и белые полосы обкосов.

XIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ҫиелтен пӑхсан, пурте яланхи пекех: вӗри сывлӑшра иртен пуҫласа каҫченех кайӑк-кӗшӗк ҫуйхашать; инҫете курӑнакан тавракурӑм хӗрринче ҫинҫе пурҫӑн карри пек ӑрша вылянса тӑрать; аякри тӗмесемпе сӑвӑр тӗмисем силлене-силлене таҫта шунӑ пек туйӑнаҫҫӗ; тавракурӑм хӗрринче бригада ҫурт-йӗрӗсем е трактористсен пӗчӗк вагонӗ аран-аран курӑнмалла тухса тӑрать; ҫулсем ҫинче тусан юпи ҫӗкленет те, вара унӑн пӗлӗчӗ темиҫе километрах хӳме пек карса илет; таҫта хӑяматра мотор кӗрлет — унӑн сасси хӑлхана ҫӗр ҫине хурса итлесен лайӑх илтӗнет; янк уҫӑ уй-хирте лаша ури тапӑртаттарни янӑраса каять — юланутҫӑн вӑрӑм ҫӳҫлӗ пуҫӗ симӗс ҫулҫӑллӑ кукуруза хушшинче ҫӑмха пек чупса иртсе ҫухалать, — пӗр сӑмахпа каласан, пурте яланхи пекех, пурте шӑп та шай хальчченхи ҫулласенче пулнӑ пекех, анчах ҫакӑн пек кунсенче ҫӗрӗҫлекенӗн ҫивӗч хӑлхи темскер урӑххине — ҫуллахи ӗҫ пуҫланнине туйса илет.
и горячий воздух с самого утра полон птичьего песнопения; и дали широки и по-летнему укрыты пряжей тончайшего марева; и колышутся, плывут бог знает куда дальние холмы и курганы; и вырастают над горизонтом еле-еле приметные бригадные постройки или вагончик трактористов; и встает по дорогам пыль — серый заслон тянется на километры; и гудит неведомо где мотор — тягучий его звук хорошо слышен, когда приложишь ухо к земле; и разносится по простору частая дробь копыт — чубатая голова всадника, как шар, прокатится над зеленой листвой кукурузы и скроется, — словом, все, все обыденно, все точно так, как во всякое лето, а только в такие дни настороженный слух хлебороба улавливает и нечто другое — наступление летней страды.

Рощенскири площаде шавлӑн та ҫилӗллӗн кӗрлеттерсе кӗрекен тачанка шӑпах «Красный кавалерист» колхозӑн пулнӑ, ҫиелтен витнӗ симӗс курӑк ҫинче ларса пыракан чылай ҫула ҫитнӗ ҫын, ҫӑмӑлттайла пӗтӗрсе янӑ темле хура-сарӑ уссиллӗскер, урӑх никам та мар, шӑп кӑна Игнат Савельевич Хворостянкин пулнӑ.
Та самая тачанка, что с таким шумом и лихостью катилась на площадь Рощенской, принадлежала именно колхозу «Красный кавалерист», а мужчина пожилых лет, с молодцевато закрученными усами какого-то желтовато-бурого цвета, сидевший на сочной траве, покрытой полостью, был не кто иной, как Игнат Савельевич Хворостянкин.

VII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Сергей саламатӑн шерепеллӗ аврипе станица тавра тӗллесе ҫаврӑнсан, ҫынсем сасартӑк симӗс садсене курчӗҫ — вӗсем Родниковскине йӗри-таврах хупӑрласа илнӗ, площадьрен садсем еннелле, тротуарлӑ тата виҫӗ рет йывӑҫ лартса тухнӑ турӗ урамсем пур еннелле те, хӗвел пайӑркисем пек, тӑсӑлса выртаҫҫӗ.
Сергей обвел махорком плетки вокруг станицы, и люди увидели тенистые сады, — зеленой шалью окутывали они Родниковскую со всех сторон, а от площади к садам, как лучи от солнца, протянулись ровные улицы с тротуарами и с деревьями в три ряда.

III // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Шыв хулпуҫҫисем тӑрӑх та, хӗвелпе пиҫсе хуралнӑ ҫурӑмӗ тӑрӑх та, ӳт ҫумне тачӑ ҫыпҫӑннӑ симӗс трусик тӑрӑх та юха-юха анать.
А вода стекала и по плечам, и по смуглой спине с полоской загара, и по зеленым сильно прилипшим к телу трусикам.

II // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Унӑн ҫулӗ ҫинче пӗрене тӗл пулать-и — пар ӑна кунта, кӗҫех ак вӑл вӑйлӑ шыв юхӑмне кӗрсе ӳксе, кӑвак хӑю пек ҫеҫ вӗлтлетсе юлать; унта авӑ пӗр лавҫӑ шыва кӗрсе пичкене шыв тултарма тӑнӑччӗ, сиссе те ӗлкӗреймерӗ — урапа ҫинче выртакан хӑмасемпе улӑм, ун хыҫҫӑн пичке, ҫавӑн пекех тата урапа тӗпӗнчи хупӑн пӗр татӑкӗ те Кубань тӑрӑх пӗр-пӗрне хӑваласа чупса кайрӗҫ — лавҫӑ вӗсене курса юлма кӑна ӗлкӗрчӗ; унта, ҫырана пырса ҫапнӑ хум, ҫул майӑн тенӗ пек, кимме ярса илсе ҫӳлелле ҫӗклесе ҫавӑрчӗ, ҫилленнипе ӳпӗнтерсе ячӗ те хумсем ҫийӗпе юхтарчӗ; унта шыв хулӑн йывӑҫах, выляса, ҫӗртен тӑпӑлтарса кӑларчӗ; вышкайсӑр пысӑк; симӗс купа хӑйӗн лапсӑркка тураттисене ҫилхе пек кӑнтарса пӗрре шывран тухать, тепре шыв ҫине ӳкет, унтан тымаррисене ҫӗклет, хура вӑрӑм туратсем шыва путнӑ пек шартлаттарсах ҫапаҫҫӗ; унта, ҫав тери хаярланса, кӗперӗн пӗр татӑкне хӑйпӑтса илет, вара ҫав татӑк сулланса та сӑвайне алӑ евӗр ҫӗклесе, вӑйлӑ юхӑм варрипе вӗҫнӗ пек ыткӑнать; унта улӑха тулса ларнӑ утӑ капанне ҫӑмӑллӑн та хӑвӑрт ҫӗклесе илнӗ, — ҫав тери ҫӑмӑллӑн та хӑвӑрт ҫӗклесе илнипеле васкама юратман пӗр мулкачӑ тип ҫӗр ҫине сикме те ӗлкӗреймен — капан, енчен енне сулланса, анаталла юха парать, ун тӑрринче, ҫынсене култарма кӑларса лартнӑ пек, мулкачӑ ларса пырать: вӑл хӑйӗн салху куҫӗсемпе йӗри-тавра хӑравҫӑлла та шанчӑксӑррӑн пӑхса пырать, унӑн кӑнтарса тӑракан хӑлхисем вӑхӑт-вӑхӑтпа чӗтре-чӗтре илеҫҫӗ…
Там на ее пути повстречалось бревно — давай сюда и бревно, и уже качается оно по быстрине серой лентой; там возница заехал в реку и собрался налить в бочку воды, но зазевался — и уже доски и солома, лежавшие на возу, а затем и бочка и даже кусок полости понеслись по Кубани наперегонки, только их возница и видел; там как бы мимоходом волна слизнула у берега лодку, подбросила, покружила, а потом рассердилась, опрокинула и закачала по бурунам; там, играя, вывернула из земли толстое дерево, и огромная зеленая куща то вставала над рекой, вскинув, как гриву, взлохмаченные ветки, то снова падала, а затем поднимала корневища, — черные и длинные плети размашисто били по воде; там в страшном гневе оторвала кусок моста, и он летел по быстрине, покачиваясь и поднимая сваю, точно руку; там ни с того ни с сего затопила луг, легко и быстро подняла копну, да так легко и быстро, что какой-то нерасторопный заяц не успел даже проскочить на сушу, — плыла, покачиваясь, копна, а на ее вершине, как бы на посмешище людям, сидел заяц: грустными, полными страха и отчаяния глазами смотрел он по сторонам, и его настороженно поднятые уши мелко-мелко вздрагивали…

I // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Вӑл кушака пӑчӑртаса тытнӑ, — лешӗ Петя аллинчен вӗҫерӗнме хӑтланать, мӑйӑхӗсене пӑркалать, куҫӗсем вара унӑн, ҫӗрлехи симӗс ракета хӗм сапнӑн, йӑлкӑша-йӑлкӑша илеҫҫӗ.
Он держал кошку, — та старался высвободиться из рук Пети, поворачивала усы, а глаза у него блестели, слово зеленые ночные ракеты.

XXIII // Феодосия Ишетер. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; пӗрремӗш кӗнеке; вырӑсларан Феодосия Ишетер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 382 с.

Пӗчӗкҫӗ хунар ҫутинче симӗс тӗслӗ курӑнаканскер, халь вӑл сехет пӗр кӗвӗллӗн тиклетнине ҫеҫ илтет.
Освещенный фонариком, зеленый от его света, закрыв веки, он лежал безмолвно, не чувствуя боли, и слушал, как певуче тикали часы.

X // Феодосия Ишетер. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; пӗрремӗш кӗнеке; вырӑсларан Феодосия Ишетер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 382 с.

Колоннӑран сылтӑмра пӑшал сассисем янӑраса кайрӗҫ, — Андрей ӑна илтмерӗ, ҫав тӗлтенех, хӑй йӑвинчен хускатса кӑларнӑ кайӑк пек, шуранка пӗлӗтелле симӗс ракета ҫатӑртатса хӑпарса кайрӗ, — Андрей ӑна та курмарӗ.
Андрей не слышал, как вправо от колонны раздались выстрелы, и не видел, как в том месте, точно вспугнутая с гнезда птица, шумно взлетела в белесое небо зеленая ракета.

IX // Феодосия Ишетер. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; пӗрремӗш кӗнеке; вырӑсларан Феодосия Ишетер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 382 с.

Окопран тӗксӗм симӗс тӗслӗ каска тӑхӑннӑ Андрейӑн пуҫӗ курӑнса кайрӗ.
Из окопа показалась голова Андрея в тускло-зеленой каске.

Вӗсем хушшинче малта — ҫӳлӗ те йывӑртарах кӗлеткеллӗ Озеров капитан, яланхи пекех, вӑл утма та, ӗҫлеме те, ҫапӑҫма та ҫӑмӑл тумтир — шупкарах симӗс тӗслӗ салтак ватникӗ тӑхӑнса янӑ.
Первым среди них — высокий, грузноватый капитан Озеров, как всегда, в удобном для ходьбы, работы и боя стеганом солдатском ватнике защитного цвета.

XVI // Феодосия Ишетер. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; пӗрремӗш кӗнеке; вырӑсларан Феодосия Ишетер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 382 с.

Хӑш-пӗр чух ҫӗр шалтан хуллен ҫеҫ чӗтрене-чӗтрене илет шыв лупашки ҫинче симӗс хӑях тӑррисем чӳхенсе илеҫҫӗ.
Иногда легонько встряхивало землю — над лужицей трепетали зеленые жала осоки.

XII // Феодосия Ишетер. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; пӗрремӗш кӗнеке; вырӑсларан Феодосия Ишетер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 382 с.

Пӗчӗк хулӑ илсе, Озеров шыв лупашки варринчен виҫ-тӑватӑ ҫулҫа аяккалла сирсе ячӗ, — шыв тӗпӗнчен ҫӳлелле тухса тӑракан симӗс хӑях тӑррисем таса вырӑнта йӑшт тӳрленсе тӑчӗҫ.
Подняв прутик, Озеров разогнал несколько листьев со средины лужицы, на чистом месте выпрямились торчавшие со дна зеленые шильца осоки.

Куҫ умӗнче ула-чӑла: картӑ ҫинчи паллӑсемпе цифрӑсем, симӗс тумхасемпе ял ячӗсем, чӗре пекех, кӑвак карандашран упаленсе тарнӑ пек туйӑнать.
Перед глазами пестрило: казалось, что значки, цифры, зеленые пятна и названия селений ползают по карте, как живые, убегая от ядовитого синего карандаша.

XI // Феодосия Ишетер. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; пӗрремӗш кӗнеке; вырӑсларан Феодосия Ишетер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 382 с.

— Аха, ак ӑҫта! — Вӑл карандашне пӗчӗк ҫеҫ симӗс пӑнчӑ тӗлӗнче чарчӗ.
— Ага, вот где! — Он остановил карандаш на маленьком зеленом пятнышке.

Ун хыҫҫӑн тӗксӗм симӗс чечексем шуса пычӗҫ, ун хыҫҫӑн вара ултӑ шурӑ купӑста пуҫӗ ҫав тери пысӑк «А» саспалли пек ӳссе ларчӗ.
За ним проплыл зеленый цветок с темной сердцевиной, а следом — шесть кочанов капусты, которые вдруг выросли перед ним в огромную букву А.