Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Акӑ, Кондратьев ӗнтӗ цемент тултарнӑ шурӑ каткасене те, пӗренесене те курмасть, дамба пулнӑ вырӑнта кӳле пулса тӑчӗ — симӗс рамӑпа карса илнӗ пек лартса тухнӑ хӑвасем хушшинче шыв хӗвел ҫинче тӗкӗр евӗр йӑлтӑртатать.

Вот Кондратьев уже не видит ни белых кадок, заполненных цементом, ни бревен, а на месте дамбы образовалось озеро — словно зеркало на солнце, ее вода сияла среди расставленных, словно зеленая рама, ветел.

IX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Унта, Белая Мечетьпе Родниковски хушшинче ҫыран хӗрне халӑх тулнӑ, дамба купаланнӑ, ун тавра цемент тултарнӑ каткасем хурсен кӗтӗвӗ пек шуралса лараҫҫӗ, пӗрене куписем выртаҫҫӗ, — мӗнле-ха, епле, ҫакӑ та план тӑрӑх-и!

Там, между Белой Мечетью и Родниковской на берегу собралась толпа, была устроена дамба, вокруг нее, как стадо гусей, стояли и белели цементные кадки, лежали груды бревен, — как же, и это тоже по плану!

IX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

— Санӑн помощник мана темшӗн килӗшмест, — терӗ Наталья Павловна, упӑшки валли чей тултарнӑ чух.

— Что-то не нравится мне твой помощник, — сказала Наталья Павловна, наливая мужу чай.

VII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ҫав вӑхӑта район государствӑна тырӑ памалли плана тултарнӑ (кӑштах планран та ытларах панӑ).

К тому времени район выполнил (даже с небольшим превышением) государственный план хлебозаготовок.

XXVIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Малтанах тӗплӗн шутласа палӑртнипе ҫав кабинетра мӗн кирлине пурне те ӳкерсе кӑтартнӑ: малта яланах ҫиеле симӗс пустав витнӗ сӗтел ларать, вӑл кирек епле пулсан та, «Т» буква евӗрлӗ; кӑштах айккинерех сӑран диван, ун патӗнчен пуҫласа икӗ еннӗпе те площаделле пӑхакан икӗ чӳречеллӗ стена ҫумне пукансем лартса тухнӑ; шыв тултарнӑ графин, телефон, район картти тата ытти ҫавӑн пек япаласене те манса хӑварман.

В котором, согласно заранее продуманной сценической композиции, есть решительно все: на переднем плане, как правило, под зеленым сукном стоит стол, формой своей непременно похожий на букву «Т»; чуть поодаль показан кожаный диван, а от него в обе стороны шеренгой выстроились стулья вдоль стены с двумя окнами на площадь; не упущены и такие предметы, как графин с водой, телефон, карта района и т. п.

XXVI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Анчах Игнат Савельевич, ҫынсем умӗнче хӑйӗн чысне сая ярас мар тесе, енчӗксемпе «Беломор» пачкисем ҫине ҫаврӑнса та пӑхмарӗ, усси айӗнче кулса илчӗ те, туллиех «Казбек» тултарнӑ портсигар кӑларса: — Манӑн тутлӑ шӑршлисене тутанса пӑхӑр, — терӗ.

Однако Игнат Савельевич, чтобы не уронить в чужих глазах свое достоинство, даже не взглянул на кисеты и пачки «Беломора», а усмехнулся в усы, вынул белый целлулоидный портсигар, доверху набитый «Казбеком», и сказал: — Отведайте моих ароматичных.

XXV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Колхоз правленийӗсен чӳречисенче ҫурҫӗр иртсен те нумай вӑхӑт хушши ҫутӑ сӳнмен: ҫак каҫсенче бухгалтерсен те, учетчиксен те, бригадирсен те ӗҫ ҫителӗклӗ пулнӑ; шоферсем ҫывӑрман тата пӑлханнӑ — баксене бензин тултарнӑ, тормозсене тӗрӗсленӗ, ларма лайӑх вырӑнсем тунӑ; кучерсем те шоферсенчен кая мар хумханнӑ тата ӗҫленӗ: тачанкӑсемпе вӑрӑм урапасен кустӑрмисене малтанах сӗрсе хунӑ, сӳсмен-пӑявсене тикӗт сӗрсе ҫемҫетнӗ, лаша ури тупанӗсене тасатса таканланӑ, ҫилхисене тураса тасатнӑ, хальчченхинчен ытларах сӗлӗ панӑ…

В правлении колхоза далеко за полночь светились окна, — работы в эти вечера хватило и бухгалтерии, и учетчикам, и бригадирам; не спали и волновались шоферы — заливали баки бензином, проверяли тормоза, устраивали в кузове удобные сиденья; не меньше шоферов волновались и трудились кучера — заранее смазывали колеса тачанок, линеек, смягчали дегтем сбрую, подчищали, подковывали копыта, расчесывали коням гривы и чаще, чем в другое время, подсыпали овса…

XXI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Викентий Аверьянович (леш пысӑк та чӳлмек пек куҫлӑ, сӑмси ҫинче ҫеҫ тытӑнса тӑракан куҫлӑхлӑ типшӗм старик-счетовод) сметӑна тахҫанах тунӑ тесе пӗлтерчӗ те графасем туса, цифрӑсемпе ҫырса тултарнӑ хут листине сӗтел ҫине кӑларса хучӗ.

Викентий Аверьянович (тот самый худой старик счетовод, у которого большая, в виде кубышки, голова и очки держатся лишь на кончике носа) сообщил, что смета давно составлена, и положил на стол разграфленные и исписанные цифрами листы.

XIX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Унта кивӗ сентресем ҫапа-ҫапа хунӑ, словарьсем, энциклопедисем, вырӑс прозаикӗн томӗсем, брошюрӑсем хурса тултарнӑ этажеркӑсем ларта-ларта тухнӑ; чӳрече янаххи ҫинче те, тенкел ҫинче те хаҫатсемпе ҫӳхе журналсен куписем выртаҫҫӗ, — пӗр сӑмахпа каласан, минтер хунӑ, ҫиелтен самаях типтерлӗн витнӗ кровать тата Татьяна Нецветовӑн фотоӳкерчӗкне лартнӑ ҫырмалли сӗтел пулмасан, ҫак пурӑнмалли пӳлӗм журналсемпе кӗнекесем хурса усрамалли пӳлӗм евӗрлӗ пулӗччӗ.

Обычные старенькие деревянные полки, этажерки, уставленные словарями, энциклопедиями, томиками русских прозаиков, брошюрами, на подоконнике и на лавке — подшивки газет, — если бы не кровать с подушкой, опрятно покрытая одеялом, если бы не письменный стол с зеркалом и фотографией Татьяны Нецветовой, то это жилье скорее всего было бы похоже на журнально-книжное хранилище.

XVIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Тырӑ юхакан ещӗксем умӗнче ҫутӑ уйрӑмах нумай, ҫавӑнпа Евсей тарӑн ещӗке юхса тухакан ылтӑн тӗслӗ тырра лайӑх курать; тараса умӗнчи сӗтел хушшинче, куҫлӑх кантӑкӗсемпе йӑлтӑртаттарса, Стефан Петрович Рагулин ларать; тӑватӑ арҫын, тырӑ тултарнӑ михӗсене тараса ҫинчен иле-иле лавсем ҫине тиеҫҫӗ.

Особенно много света было у приемных люков, так что Евсей хорошо видел и золотистые струйки зерна, падавшие в глубокий ящик, и столик возле весов, за которым сидел Стефан Петрович Рагулин, поблескивая стеклами очков, и весы, с которых четверо мужчин снимали набитые зерном мешки, сваливая их на подводу.

XI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Тырӑ куписем патӗнче ултӑ веялка тата икӗ триер ӗретлӗн лараҫҫӗ; кунтах калама ҫул пысӑк тараса ларать, унӑн хӑми ҫинче кире пуканӗсемпе темле хутсем выртаҫҫӗ; унтах — тырӑ тултарнӑ шурӑ михӗсен шаршанӗ курӑнать, тепӗр енчен стан патнелле тӑватӑ трехтонка чуптарса пыраҫҫӗ.

Возле куч зерна выстроились в один ряд штук шесть веялок, два триера; тут же виднелись огромные весы со столиком, на котором лежали гири и какие-то бумаги; белели невысокие штабеля мешков; с противоположной стороны к стану подъезжали четыре трехтонки…

X // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Сӗтел патне пӗр самант хушшинче тырӑ тултарнӑ михӗсем — лармалли ҫемҫе вырӑнсем — йӑтса пынинчен те, тенкелсем лартса, сӗтел хушшине пурте йӗри-тавра типтерлӗ ларса тухнинчен те Кондратьев сӗнӗвӗ пурне те кӑмӑла кайни курӑнчӗ.

Кондратьев понял, что его предложения понравилось всем от поведения присутствующих: мешки с зерном за минуту стали стулом — мягким местом для сидения, быстро расставили скамейки, и все быстро и аккуратно уселись за столом.

VII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Татьяна икӗ лампа ҫутрӗ те хӗрлӗ скатертьпе витнӗ кӑнтӑрлах кӗнекесемпе хаҫатсем хурса тултарнӑ сӗтел ҫине лартрӗ.

Татьяна зажгла две лампы и поставила на стол, накрытый красной скатертью, на которой были разложены еще с полудня книги и газети.

VII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ҫак кун каҫ енне сулӑннӑ вӑхӑтра ҫынсемпе тулнӑ уй-хире, тулӑ купаласа тултарнӑ йӗтеме хӗвел хытӑ ҫутатать: тулӑ, ҫеҫенхирти сӑртлӑ вырӑнсем пек, пысӑк мар купасемпе, ту каҫҫи евӗр тӑрӑхла купасемпе тӑсӑлса выртать…

В этот день, под вечер, солнце ярко освещало поля, наполненные людьми, гумно, заполненное пшеницей: пшеница, словно степные холмы лежала кучами, растянувшись похожим на горную гряду…

IV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Шофер апат ҫисе, ҫӗнӗ вӑй хушнӑ хушӑра унӑн ҫул-ҫӳревҫӗ трехтонкин рессорӗсем анса ларма та ӗлкӗреҫҫӗ, скатсем ҫӗнӗ йывӑрлӑха туяҫҫӗ: кузова е тырӑ тултарнӑ, е ҫӑм тӗркисем, е пӗренесем тиенӗ-ҫке-ха.

И покамест шофер подкрепляется обедом и набирается новых сил, рессоры трехтонки уже оседают, а скаты чуют новую тяжесть: в кузове лежит либо зерно насыпом, либо шерсть тюками, либо лес дрючьями.

III // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Барашкинӑн сӑвӑсемпе юрӑсем ҫырса тултарнӑ хулӑм тетрадьне те халь Катя ӑшӑ туйӑмпа аса илнӗ.

Даже толстую тетрадь Барашкина с выписанными в ней стишками и песнями она вспомнила теперь с теплым чувством.

Улттӑмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Улыбышева, ӗҫ мӗн ҫинчен пынине пӗлмесӗр, стакансем ҫине лӑпкӑн чей тултарнӑ, Катя вара ҫав сӑмахсем тӳрех унӑн юратӑвӗн шӑпипе ҫыхӑнса тӑнине пӗрре те ӑнланман.

Улыбышева спокойно разливала чай, не зная, в чем дело, а Катя совершенно не поняла, что произнесенные слова находились в прямой связи с судьбой ее любви.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Ку калавсем вӗсене разведчик ӗҫӗн тӗлӗнмелле уйрӑмлӑхӗсемпе интереслентерсе, ҫамрӑк чӗресене мӑнкӑмӑллӑх туйӑмӗпе тултарнӑ.

Эти рассказы питали в разведчиках горделивое чувство исключительности их ремесла.

Пӗрремӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Разведчиксем карчӑк хыҫӗнчен сӑрланӑ урайлӑ тата темӗн чухлӗ турӑш ҫакса тултарнӑ таса пӳлӗме кӗнӗ.

Разведчики вошли вслед за ней в чистую комнату с крашеным полом и множеством икон.

Пӗрремӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Юлташсем тӗлӗннипе ун ҫинелле ҫаврӑнса пӑхрӗҫ: «Халӗ, епле кӳпсе тултарнӑ», терӗ пӗри.

Товарищи его обратились к нему и уставились на него: — Вишь, как надулся, — сказал один.

Франсуаза // Василий Алагер. Лев Толстой. Повеҫсемпе калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 87–92 стр.