Шырав

Шырав ĕçĕ:

хӗрарӑм сăмах пирĕн базăра пур.

хӗрарӑм (тĕпĕ: хӗрарӑм) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Арҫын хӗрарӑм илемлӗхне хаклама тытӑнсан тин выльӑх пулма пӑрахнӑ вӗсем.
Они перестали быть животными, когда мужчина стал ценить в женщине красоту.

4 // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Ҫук, ҫук, эпӗ ун чухне пулман, — тет хитре те ҫутӑ сӑнлӑ чечен хӗрарӑм.
— Нет, нет, меня тогда не было, — говорит светлая красавица.

3 // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ун чухне арҫын хӗрарӑм ҫумне сӗртӗннӗ пулсан вара, ҫав арҫын вӑл хӗрарӑма, юратман.
Ту женщину, которой касался мужчина, этот мужчина уж не любил тогда.

Унӑн арӑмӗ пулса тӑрсан, хӗрарӑм ӑна пӑхӑнса пурӑнма пуҫланӑ, ун умӗнче чӗтресе тӑнӑ; упӑшки ӑна питӗрсе хӑварнӑ, юратми пулнӑ.
Когда она становилась его женою, женщина становилась его подданною; она должна была трепетать его; он запирал ее; он переставал любить ее.

— Ку ӗнтӗ пачах, пачах ман ҫинчен мар, — тет хитре те ҫутӑ сӑнлӑ чечен хӗрарӑм.
— Это уж вовсе, вовсе не обо мне, — говорит светлая красавица.

Вӗсем хӗрарӑм умӗнче пуҫ тайнӑ, анчах ӑна пӗр тан ҫын вырӑнне хуман.
Они поклонялись женщине, но не признавали ее равною себе.

2 // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Ҫук, — тет хитре те чечен хӗрарӑм, — эпӗ ун чухне пулман.
— Нет, — говорит светлая красавица, — меня тогда не было.

Халӗ акӑ суд умне пурте питӗ пысӑк айӑп тунӑ тесе шутлакан хӗрарӑм тӑмалла: унӑн, Афинӑна пӗтерекенӗн, вилмеллех, судьясенчен ӗнтӗ кашниех хӑйсен ӑшӗнче ҫапла шутласа хунӑ; ак вӗсен умне хайхи айӑплӑ хӗрарӑм, Аспазия тухса тӑрать, судьясем вара пурте ун умне ҫӗре ӳкеҫҫӗ те: «Сана суд тума май ҫук, эсӗ ытла та чипер!» теҫҫӗ.
И вот должна явиться перед ним женщина, которую все считают виновной в страшных преступлениях: она должна умереть, губительница Афин, каждый из судей уже решил это в душе; является перед ними Аспазия, эта обвиненная, и они все падают перед нею на землю и говорят: «Ты не можешь быть судима, ты слишком прекрасна!»

Ареопаг хӑйӗн хӗрхенӳсӗрлӗхне пула чапа тухнӑ, вӑл айӑпланакан кам пулнине пӑхса тӑмасть, никама та хӗрхенмест: унта турӑсемпе хӗрарӑм турӑсем те хӑйсен ӗҫӗсене пӑхса тухма параҫҫӗ.
Ареопаг славится беспощадною строгостью, неумолимым нелицеприятием: боги и богини приходили отдавать свои дела на его решение.

Уҫӑ кӳме ҫинче ӑна халӑха кӑтартса, эпӗ ун хутне кӗретӗп тесе, халӑхран ӑна йышӑнма ыйтса, унпа пӗрле тӗлӗнмелле чипер хӗрарӑм, кунти чипер хӗрарӑмсенчен те чиперри, ларса пырать, халӑх вара, ҫав хӗрарӑмӑн чиперлӗхне ытараймасӑр, ун чиперлӗхӗ умӗнче пуҫ тайса, влаҫа ҫав хӗрарӑм юратакан ҫын аллине — Пизистрат аллине парать, хӑй ӑна пӑхӑнса пурӑнма пулать.
На колеснице с ним едет, показывая его народу, прося народ принять его, говоря народу, что она покровительствует ему, женщина чудной красоты даже среди этих красавиц, — и, преклоняясь перед ее красотою, народ отдает власть над собою Пизистрату, ее любимцу.

— Куратӑн вӗт ку эпӗ маррине, — тет питӗ хитре, чечен хӗрарӑм.
— Ты видишь, что это не я, — говорит красавица.

1 // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫав тери чаплӑ хӗрарӑм.
Роскошная женщина.

Ку хӗрарӑм вӑл чура пулнӑ.
Эта женщина была рабыня.

— Ҫук, — тет питӗ хитре, чечен хӗрарӑм, — ман ҫинчен мар ку.
— Нет, — говорит светлая красавица, — это не обо мне.

Вӑл ҫак сасса илтсе лӑпкӑ ҫывӑрса кайрӗ, хытӑ ҫывӑрчӗ, хӗрарӑм хӑнана та курмарӗ, кая юлса вӑранчӗ, вӑрансассӑн кӑмӑлӗ хаваслине туйса илчӗ.
Спокойно она заснула под этот голос, спала крепко и не видала гостьи, и проснулась поздно, и, проснувшись, чувствовала в себе бодрость.

XXIV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

«Ҫапах та, епле тӗрӗс вӑл теори; хамӑн лӑпкӑ пулас, тунӑ ҫитӗнӳсемпе савӑнса ларас килет, хам вара эсӗ хӗрарӑм лӑпкӑлӑхне пӗтерме пултаратӑн тесе калаҫатӑп; ку вара (эсӗ хӑвах ӑнлан ӗнтӗ), тусӑм, санӑн лӑпкӑлӑхупа пӗр ҫын лӑпкӑлӑхӗшӗн эпӗ ырӑ та чаплӑ ӗҫ тунине пӗлтерет; ҫавӑнпа та эпӗ ҫав тери ырӑ кӑмӑллӑ пулни умӗнче эсӗ пуҫ тай.
«А как, однако же, верна теория; самому хочется сохранить свое спокойствие, возлежать на лаврах, а толкую о том, что, дескать, ты не имеешь права рисковать спокойствием женщины; а это (ты понимай уж сам) обозначает, что, дескать, я действительно совершал над собою подвиги благородства к собственному сокрушению, для спокойствия некоторого лица и для твоего, мой друг; а потому и преклонись перед величием души моей.

XXII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫав ҫын хӗрарӑм пултӑр; вӑл хӗрарӑм, качча кайнӑран, питӗ ирӗк пурӑнать пултӑр; вӑл хӑйӗн пурнӑҫӗпе питӗ кӑмӑллӑ пултӑр; ҫавӑн пек чухне ӑна хӑйӗн савӑнса пурӑнакан лайӑх пурнӑҫне кам ҫухаттарасшӑн пулӗ-ха?
Предположу, что этот человек — женщина; предположу, опять-таки в смысле отвлеченной гипотезы, что это положение, в котором ему привольно жить, — замужество; предположу, что он доволен этим положением, и говорю: при таких данных, по этой отвлеченной гипотезе, кто имеет право подвергать этого человека риску потерять хорошее, которым он доволен, чтобы посмотреть, не удастся ли этому человеку приобрести лучшее, без которого ему легко обойтись?

Малтан ман пата темӗнле хӗрарӑм пычӗ те яланах манран пытанса ҫӳрерӗ, эпӗ ӑна малтан Бозио тесе шутларӑм; вӑл мана хамӑн дневнике вулаттарчӗ; унта йӑлтах эпир пӗр-пӗрне мӗнле юратни ҫинчен ҫырнӑ, анчах вӑл аллипе страницӑсене сӗртӗннӗ чухне вӗсенче эпӗ сана юратманни ҫинчен калакан ҫӗнӗ сӑмахсем куртӑм.
Ко мне пришла какая-то женщина, которую я сначала приняла за Бозио и которая все пряталась от меня; она заставила меня читать мой дневник; там было написано все только о том, как мы с тобою любим друг друга, а когда она дотрогивалась рукою до страниц, на них показывались новые слова, говорившие, что я не люблю тебя.

XX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ман пӳлӗмре чечексем пите нумай, унӑн чечексем те ҫук; нивушлӗ эпӗ хӗрарӑм пулнӑран ку?
У него нет и цветов, которых так много в моей комнате; неужели оттого, что я женщина?

Ҫапла, тусӑм, эсӗ халӗ хӗрарӑм пулса тӑтӑн ӗнтӗ, сана ку таранччен кирлӗ мар пулни халӗ кирлӗ пулса тӑчӗ.
Да, ты теперь стала женщиной, мой друг, и что прежде было не нужно тебе, стало нужно теперь.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика