Чӑваш чӗлхи корпусӗ

— Ха старик!

— Ишь-ты, старик!

I // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 23–36 стр.

Пуҫа пӗксе ҫӳрекен старик, эс мана улталаймӑн!

Тебе не удастся обмануть меня, старик, потупивший глаза в землю.

VII // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 8–23 стр.

Ҫакӑн хыҫҫӑн мӗнле ҫирӗплетсе калама пултарӗ-ха старик, ҫын какайне ҫиместӗп тесе?

Как же посмеет старик после этого утверждать, что не занимается людоедством?

V // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 8–23 стр.

Юлашки темиҫе кун хушшинче эп хам малтан мӗнле шутланисенчен кӑшт пӑрӑна пуҫларӑм: леш старик, тен, урӑх тум тӑхӑннӑ палач та мар, тен, чӑн-чӑн врачах, апла пулин те вӑл ҫынҫиен.

За последние несколько дней мои первоначальные предположения несколько изменились: допустим, что старик не переодетый палач, а настоящий доктор, но все равно он людоед.

V // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 8–23 стр.

Старик пӳлӗмрен тухрӗ те алӑкран кӑшт уйрӑлсанах: «Атя часрах ҫиетпӗр», — терӗ шӑппӑн ман пиччене.

Старик вышел из комнаты и, немного отойдя от дверей, тихонько сказал моему брату: «Давайте скорее сожрем».

IV // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 8–23 стр.

Ман хӑюлӑхӑмпа тӳрлӗхе пула пусӑрӑннӑскерсем, пиччепе старик сӑнран улшӑнчӗҫ.

Подавленные этой смелостью и прямотой, старик и брат изменились в лице.

IV // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 8–23 стр.

Старик ларчӗ, куҫне хупрӗ, чылайччен юн тымарне хыпашлакаларӗ, тем шухӑшларӗ, вара, хӑрушла куҫӗсене уҫса, ҫапла каларӗ: «Ним пирки те ан шухӑшлатӑр, темиҫе кун ӑна питӗ лӑпкӑ тытас пулать, вара веҫех юсанать».

Старик сел, закрыл глаза, долго щупал пульс, долго размышлял, а затем, открыв свои дьявольские глаза, сказал: «Пусть ни о чем не думает, подержите его несколько дней в полном покое, тогда все будет хорошо».

IV // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 8–23 стр.

«Юрать!» — килӗшрӗм хайхи, чӑннипе ку старик урӑх тум тӑхӑннӑ палач иккенне пӗлместӗп-им эпӗ!

«Ладно!» — ответил я, хотя знал, что старик этот — переодетый палач!

IV // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 8–23 стр.

Старик куҫӗсем хаяррӑн ҫиҫеҫҫӗ, ҫапах та эп асӑрхасран хӑраҫҫӗ хӑйсем, ҫавӑнпа вӑл пуҫне усса утать, куҫлӑх айӗпе вӑрттӑн ман ҫине пӑха-пӑха илет.

Глаза у старика свирепые, и, чтобы я не заметил этого, он идет, потупившись, лишь из-под очков тайком бросает на меня косые взгляды.

IV // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 8–23 стр.

Хальхи пекех ыйтнӑччӗ унран пӗрремӗш священник, Азария ашшӗ, хӑлтӑркка старик:

И, как и теперь, спросил его первосвященник, отец Азарии, дряхлый старик:

XII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Анчах старик аллисемпе питне хупласа лартнӑ, патша умне ӳпне персе аннӑ.

Но старик закрыл лицо руками и упал ниц перед царем.

XII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.