Шырав

игумен

Мунчо игумен хушнине илтсен, паҫӑрхинчен те ытларах пуҫне пӑркаларӗ, чарӑлнӑ куҫӗнче унӑн сехри хӑпни палӑрса тӑчӗ.
Выслушав приказание игумена, Мунчо пуще прежнего завертел головой, и в его выпученных глазах появилось выражение тупого страха.

Игумен ахӑлтатса хыттӑн кулни кӳршӗри пур галерейсене те илтӗнмелле янӑрарӗ.
И действительно, игумен хохотал так громко и раскатисто, что пробудил эхо во всех соседних галереях.

Игумен чӑтса тӑраймарӗ.
Игумен громко расхохотался.

— Игумен отче, — пашкаса, йӑлӑннӑ сасӑпа сӑмах хушрӗ Гедеон атте, — игумен отче, хӑвӑра парӑннӑ тӑванӑра ҫак йывӑр шӑпаран хӑтарсан лайӑхрах пулмӗччӗ-ши теп те?
— Отче игумен, — задыхаясь,проговорил умоляющим голосом отец Гедеон, — отче игумен, не лучше ли избавить вашего покорного брата от этой горькой чаши?

Игумен патне пынӑ чух ӑна ик-виҫӗ утӑм ярса пусасси те хӗнлӗ терт кӳрет, ҫавӑнпа та унӑн пит-куҫне тар тапса тухать.
Те несколько шагов, которые он сделал, чтобы подойти к игумену, вызвали обильный пот на его лице.

— Гедеон атте ӑҫта? — тесе ыйтрӗ игумен, енчен енне пӑхкаласа.
— Где отец Гедеон? — спросил игумен, осматриваясь.

Унӑн игумен мар, Балкан таврашӗнчи ҫар пуҫӗ — воеводӑ пулмалла пулнӑ.
Ему бы не игуменом быть, а воеводой на Балканах.

Натанаил игумен пысӑк ҫын, вӑйлӑ, лара-тӑра пӗлменскер, йӗри-тавра ҫӳҫпе хупӑрланнӑ пит-куҫӗ те вӑл паттӑр пулнине кӑтартать.
Игумен Натанаил был крупный, сильный, подвижной чело век с мужественным лицом и густыми курчавыми волосами.

Игумен ак шӑп кӑна таврӑнчӗ.
Но игумен как раз вернулся.

Мӑнастирте ҫаксенчен урӑх халь тухса кайнӑ игумен пурӑнать те тата — тарҫӑ-тӗрҫӗ, урӑх никам та ҫук.
Других обитателей в монастыре не было, если не считать игумена, который сейчас был в отъезде, да нескольких батраков послушников.