Шырав

Шырав ĕçĕ:

Ксение (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ксение пӗр шухӑш пӑшӑрхантарса канӑҫ памарӗ:
Ее подхлестывала тревожная, мятущаяся мысль:

12 // Николай Сандров. Елизар Мальцев: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Николай Сандров куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1963. — 384 с.

Ксение тимлӗн итлерӗҫ, хӑйне ӑна вӑл хӗрӳллӗ те ӗнентерӳллӗ каларӗ пек туйӑнчӗ, анчах каласа пӗтерсен, вӑл хӑйне тыткалама пӗлменшӗн ҫынсем лайӑхмарланчӗҫ пулас, зал хуллен ӳсӗрес килмен ҫӗртенех ӗххӗм-ӗххӗм ӳсӗркелесе илчӗ.
Слушали ее внимательно, ей казалось, что она говорит горячо, убедительно, но, когда она кончила, зал ответил негромким, нарочитым покашливанием, словно людям было неловко за ее поведение.

Анчах паян шухӑшламалли вӑхӑт ытла та тӑсӑлса кайрӗ, залра пытанса тӑракан чӗмсӗр вӑй Ксение хӑратма пуҫларӗ.
Однако сегодня время раскачки непростительно затягивалось, и Ксению уже начала пугать таившаяся в зале немая сила.

Ку ҫапла, анчах ӗнер, вуланӑ чухне, Ксение лайӑх пек туйӑнчӗ-ҫке доклад, мӗншӗн нимӗн те иккӗлентермерӗ-ха ӑна?
Да, но почему же в чтении доклад представлялся ей вполне разумным, правильным и не вызывал никаких сомнений?

Ӗнер, докладпа паллашнӑ чухне, Ксение каплах кичем те пархатарсӑр пек курӑнманччӗ; пысӑк коллектив пуҫлӑхӗ мар, складра мӗн пуррине шутлакан кладовщик ҫеҫ колхоз пурнӑҫӗ ҫинчен ҫакӑн пек кичем каласа кӑтартма пултарать, пысӑк коллективра унта кашниннех хӑйӗн талайӗ пур, хуҫалӑх пирки хӑйӗн шухӑшӗ пур.
Вчера, когда Ксения знакомилась с докладом, он не показался ей таким удручающе однообразным и безжизненным; так мог рассказать о жизни колхоза кладовщик, производящий переучет всего что имеется у него на складе, но не руководитель большого коллектива, где у каждого есть свой характер и свои мысли о хозяйстве.

Кӗтмен ҫӗрте ҫакӑн пек пулни Ксение шалт тӗлӗнтерсе ячӗ, вӑл ку улшӑну мӗнрен килнине пӗлмерӗ — те ҫынсем ывӑнса ҫитнӗ, те Лузгин пӗр саслӑн, ҫывӑрса каймалла, кичем вулани вӗсемшӗн пӗртте кӑсӑклӑ мар.
Ксения была поражена этой внезапной переменой и не знала, чем ее объяснить: то ли усталостью людей, то ли их полным безразличием к тому, о чем монотонно, усыпляюще ровно и бесстрастно докладывал Лузгин.

Пуху ҫапла пуҫланни Ксение кӑмӑла каймарӗ, анчах Лузгина хӑйне килӗшрӗ.
Такое начало собрания расстроило Ксению, но, к ее удивлению, понравилось самому Лузгину.

Ҫак шухӑш Ксение пӗртте канӑҫ паман.
Мысль об этом лишала Ксению душевного покоя.

11 // Николай Сандров. Елизар Мальцев: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Николай Сандров куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1963. — 384 с.

Юрать-ха, Ксение вӑхӑтлӑха та пулин унпа тӗл пуласран хӑтаракан сӑлтав тупӑннӑ.
Хорошо хоть нашлась причина, которая позволяла ей хотя бы временно не встречаться с ним.

Телейлӗрен те телейлӗ Иннокентий вара нимӗн те асӑрхаман: ун тутисем ҫинчен савӑнаҫлӑ кула кайман, хӑй вӑл именчӗк те, ҫав вӑхӑтрах хавас та пулнӑ, ку вара Ксение каллех кӑмӑла кайман.
А Иннокентий, ослепленный своим счастьем, ничего не, замечал: с губ его не сходила довольная улыбка, в нем было одновременно и что-то робкое, и торжествующее, и это тоже было неприятно Ксении.

Халӗ Ксение питӗ йывӑррине неушлӗ тавҫӑрса илеймерӗ вӑл, неушлӗ туймарӗ.
Неужели он не догадался, не почувствовал, что ей сейчас очень трудно?

— Ахалех, — илтӗнчӗ секретарӗн Ксение яланах лӑплантаракан сивӗрех сасси, — Дымшакова демагогла хӑтланма ирӗк памалла пулман.
— Напрасно, — в голосе секретаря был уже тот холодок, который всегда действовал на нее успокаивающе, — Не нужно было позволять Дымшакову разводить демагогию.

Ксение хӑй лӑпкӑн та ӗнентерӳллӗн, яланхи пӗкех йӗркипе, чи кирлине сиктерсе хӑвармасӑр, ҫав вӑхӑтрах Коробин та пӗлсе тӑмалли вӗтӗр-шакӑрсем ҫинчен те манмасӑр каланӑ пек туйӑнчӗ.
Ей казалось, что она говорит совершенно спокойно и убедительно, с присущей ей последовательностью, не упуская ничего важного и одновременно не забывая о подробностях, которые ему тоже необходимо знать.

Анчах, ҫакӑн пек татӑклӑ шухӑшларӗ пулин те, Ксение темшӗн ҫӑмӑл пулмарӗ.
И все-таки, несмотря на этот, казалось бы, ясный, трезвый вывод, ей почему-то не становилось легче.

Вӑл Ксение шӑп вӗтлӗхрен тухнӑ тӗлте, машина ҫути ҫинҫе вулӑллӑ йывӑҫсем умне ӳкнӗ ҫӗрте, хуса ҫитрӗ.
Он догнал Ксению у самого выхода из перелеска, где свет от машины как бы прореживал тонкоствольные деревца.

6 // Николай Сандров. Елизар Мальцев: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Николай Сандров куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1963. — 384 с.

Ксени илттӗр тесе юриех хыттӑн каларӗ Мажаров, хӑй йӑтса килнӗ туратсене купа ҫине пӑрахса, куҫӗсемпе Ксение шырарӗ.
Громко крикнул Мажаров и, кинув свою ношу в общую кучу, поискал глазами ту, ради которой он и заговорил так громко.

Вӑл крыльца ҫинче тапӑртатса тӑчӗ, ахаль чухне нихҫан та тӗлсӗр хыпаланманскер тем хыпаланчӗ, тем мӑкӑртатрӗ, Ксение пӳрте чӗнесси пуҫне те пырса кӗмерӗ.
Он топтался на крыльце, непривычно суетливый, что-то бормотал, и ему даже не приходило в голову пригласить ее в дом.

26 // Николай Сандров. Елизар Мальцев: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Николай Сандров куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1963. — 384 с.

Ксение тӗссӗрленнӗ чакӑр куҫсен лӑпкӑ ҫутипе ачашласа ыйтрӗ карчӑк.
Допытывалась старуха, обласкав Ксению тихим светом выцветших голубых глаз.

Пӳлӗмре никам та ҫук, вӗсем хыҫҫӑн алӑк хупӑнсанах, Иннокентий Ксение ытамласа илчӗ.
В комнате никого не было, и, как только дверь захлопнулась за ними, Иннокентий обнял и привлек Ксению к себе.

25 // Николай Сандров. Елизар Мальцев: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Николай Сандров куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1963. — 384 с.

Коробин Ксение, хура куҫ харшисене пӗрлештерсе, тимлӗн, пӳлмесӗр итлерӗ, пуҫне сула-сула илчӗ.
Коробин слушал Ксению, не прерывая, сосредоточенно хмурил темные брови, кивал.

24 // Николай Сандров. Елизар Мальцев: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Николай Сандров куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1963. — 384 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика