Шырав

Шырав ĕçĕ:

Иваныч (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Аллине темле хутсем тытнӑ, салхуллӑрах та хӑюллӑ сӑнлӑ Карл Иваныч алӑк патне чӗрне вӗҫҫӗн пычӗ те хуллен шаккарӗ.
Карл Иваныч, на цыпочках, но с лицом мрачным и решительным, с какими-то записками в руке, подошел к двери и слегка постучался.

XI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хӑш пӗлӗт ӑҫталла каяссине Карл Иваныч яланах пӗлсе тӑрать; вӑл: ку пӗлӗт Масловка еннелле каять, ҫумӑр пулмасть, ҫанталӑк питӗ лайӑх тӑмалла, тесе пӗлтерчӗ.
Карл Иваныч всегда знал, куда какая туча пойдет; он объявил, что эта туча пойдет к Масловке, что дождя не будет и погода будет превосходная.

VI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Вӑл хӑйӗн хӗрачисене вӗренттӗр, пире вӗрентекенни Карл Иваныч та пур».
— Пускай она учит своих девочек, а у нас есть на это Карл Иваныч».

V сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Карл Иваныч пӳлӗме кӗрсенех, Марья Ивановна ун ҫине пӑхса илчӗ те куҫне хӑвӑрт айккинелле пӑрчӗ, вара унӑн пичӗ ҫинче: эпӗ сире асӑрхамастӑп, Карл Иваныч, тенине курма пулчӗ.
Как только Карл Иваныч вошел в комнату, она взглянула на него, тотчас же отвернулась, и лицо ее приняло выражение, которое можно передать так: я вас не замечаю, Карл Иваныч.

Вӑл килсе апат хатӗрри ҫинчен пӗлтерсен кӑна, кӗнекесене пӑрахса, Карл Иваныч ирӗк парасса кӗтмесӗрех, аялалла чупма юрать.
Тогда только можно будет бросить книги и, не обращая внимания на Карла Иваныча, бежать вниз.

IV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пӗр сехет ҫитесси вунпилӗк минут юлчӗ; анчах Карл Иваныч пире ярасси пирки шутламасть те пулас: вӑл пире вӗҫӗмсӗрех ҫӗнӗ уроксем парать.
Было без четверти час; но Карл Иваныч, казалось, и не думал о том, чтобы отпустить нас: он то и дело задавал новые уроки.

Класс пӳлӗмне таврӑнсан, Карл Иваныч мана тӑратрӗ, диктовка ҫырмалли тетрадь хатӗрлеме хушрӗ.
Вернувшись в классную, Карл Иваныч велел мне встать и приготовить тетрадь для писания под диктовку.

Эпӗ ӑна шеллерӗм, тата эпӗ иккӗшне те пӗрешкелтерехех хаклакан аттепе Карл Иваныч пӗр-пӗрне ӑнланманни ман чӗрене ыраттарчӗ; эпӗ каллех кӗтесе кайрӑм, кукленсе лартӑм та вӗсене епле ҫураҫтарасси ҫинчен шухӑшлама пуҫларӑм.
Я сочувствовал его горю, и мне больно было, что отец и Карл Иваныч, которых я почти одинаково любил, не поняли друг друга; я опять отправился в угол, сел на пятки и рассуждал о том, как бы восстановить между ними согласие.

Карл Иваныч кӳренӳпе ҫакнашкал япаласем ҫинчен вӑрахчен калаҫрӗ: ӗлӗк хӑй пурӑннӑ темле генерал патӗнче унӑн ӗҫне тивӗҫлипе хаклани ҫинчен аса илчӗ (кунашкал сӑмахсене илтме мана питӗ йывӑр), Саксони, хӑйӗн ашшӗ-амӑшӗ, хӑйӗн тусӗ Schönheit ҫӗвӗҫ ҫинчен те — тем те, тем те каларӗ.
Много и долго говорил в этом духе Карл Иваныч: говорил о том, как лучше умели ценить его заслуги у какого-то генерала, где он прежде жил (мне очень больно было это слышать), говорил о Саксонии, о своих родителях, о друге своем портном Schönheit и т. д., и т. д.

Николай пуҫне ҫӗклерӗ те, Карл Иваныч чӑнах та хӑйне пурӑнкаламалӑх ӗҫлейӗ-ши вара тенӗ евӗр, ун ҫине пӑхса илчӗ, анчах нимӗн те шарламарӗ.
Николай поднял голову и посмотрел на Карла Иваныча так, как будто желая удостовериться, действительно ли может он найти кусок хлеба, — но ничего не сказал.

— Эпӗ вуникӗ ҫул пурӑнатӑп ӗнтӗ ҫак ҫуртра, вӗсене юратнине тата, хамӑн ачасем пулсан, вӗсемшӗн те ҫакӑн чухлӗ тӑрӑшас ҫуккине турӑ умӗнче те калама пултаратӑп, Николай, — тӑсрӗ хӑй сӑмахне Карл Иваныч, ҫӳлелле пӑхса тата табак пуракне мачча патнелле ҫӗклесе.
— Я двенадцать лет живу в этом доме и могу сказать перед богом, Николай, — продолжал Карл Иваныч, поднимая глаза и табакерку к потолку, — что я их любил и занимался ими больше, чем ежели бы это были мои собственные дети.

— Ҫынсене хуть мӗн чухлӗ ырӑ ту, хуть мӗн чухлӗ чӗререн кӑмӑлла, пӗрех тав тӑвасса кӗтме ҫук пулас, Николай? — терӗ тарӑхса Карл Иваныч.
— Сколько ни делай добра людям, как ни будь привязан, видно, благодарности нельзя ожидать, Николай? — говорил Карл Иваныч с чувством.

— «Ларах, Николай!» — терӗ Карл Иваныч алӑка хупнӑ май.
Потому что Карл Иваныч сказал: «Сиди, Николай!» — и вслед за этим затворил дверь.

— Илтнӗ-и эсӗ, Николай, ачасем Мускава каяҫҫӗ вӗт? — терӗ Карл Иваныч, пӳлӗме кӗрсе.
— Ты слышал, Николай, что дети едут в Москву? — сказал Карл Иваныч, входя в комнату.

Карл Иваныч ҫиленсе кайрӗ, мана чӗркуҫҫи ҫине лартрӗ, ҫакӑ вӑл кутӑнлашни, пуканесен мыскари (ку вӑл унӑн юратнӑ сӑмахӗччӗ) пулать тесе ҫине-ҫинех каларӗ, линейкӑпа юнарӗ тата, эпӗ куҫҫуле пула сӑмах хушма пултараймастӑп пулин те, мана каҫару ыйтма хушрӗ; юлашкинчен, хӑй тӗрӗс туманнине ӑнланса илчӗ пулас та, алӑка шалтлаттарса хупса, Николайӑн пӳлӗмне кӗчӗ.
Карл Иваныч рассердился, поставил меня на колени, твердил, что это упрямство, кукольная комедия (это было любимое его слово), угрожал линейкой и требовал, чтобы я просил прощенья, тогда как я от слез не мог слова вымолвить; наконец, должно быть, чувствуя свою несправедливость, он ушел в комнату Николая и хлопнул дверью.

Карл Иваныч питӗ кӑмӑлсӑр.
Карл Иваныч был очень не в духе.

Карл Иваныч ахаль те питӗ телейсӗр!»
Он и так очень несчастлив!»

III сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Карл Иваныч ман сӑмахсене ҫирӗплетрӗ, анчах тӗлӗк пирки шарламарӗ.
Карл Иваныч подтвердил мои слова, но умолчал о сне.

II сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Тӑхӑнӑрах, Карл Иваныч…
— Наденьте, Карл Иваныч…

Карл Иваныч, шӑнса чирлес мар тесе, хӗрлӗ калпакне нихҫан та хывмасть, анчах хӑна пӳлӗмне кӗмессерен хывмасӑр тӑмашкӑн ирӗк пама ыйтать.
Карл Иваныч, чтобы не простудить своей голой головы, никогда не снимал красной шапочки, но всякий раз, входя в гостиную, спрашивал на это позволения.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика