Чӑваш чӗлхин икчӗлхеллӗ ҫӳпҫи

Ҫук, хам юратас килнӗ пек юратмастӑп эпӗ вӗсене.

Нет, я не люблю их так, как бы хотелось любить.

XVI // .

— Ҫапла; анчах, тӗрӗссипех калӑр, эпӗ халӗ ҫеҫ каланӑ чапа юратас кӑмӑл сирӗн те пур вӗт.

— Так; но сознайтесь, что и в вас есть частица того тщеславия, о котором я сейчас говорил.

XXV // .

Май килнӗ пек чухне калам-ха: хӑй чухӑннине пӗлсе, хӑйне чухӑн текен ҫыннӑн туйӑмӗнче темӗнле уйрӑмлӑх, темӗнле чапа юратас кӑмӑл пур пек туйӑнать мана.

Кстати: я воображаю, в чувстве человека, который знает и говорит, что он беден, должно быть что-то особенное, какое-то своего рода тщеславие.

XXV // .

Каҫарсамӑр манӑн чӑрсӑрлӑха, эсир юратмастӑр вӗт мана, нихӑҫан та юратас та ҫук?

Ведь вы, извините мою дерзость, не любите меня и не полюбите никогда?

XIX // .

— Сирӗн юратас килет, — пӳлсе хучӗ ӑна Базаров, — анчах юратма пултараймастӑр эсир: акӑ ӑҫта сирӗн телейсӗрлӗх.

— Вам хочется полюбить, — перебил Базаров, — а полюбить вы не можете: вот в чем ваше несчастие.

XVII // .

Ҫавӑн пирки макӑрчӗ вӑл нумай пулмасть, ҫавӑн чухне каларӗ те вӑл сирӗнсӗр пуҫне урӑх никама та юратас килмест тесе.

Оттого она и плакала на днях, когда уверяла меня, что, кроме меня, никого любить не хочет.

XIV // .

— Ҫук, сансӑр пуҫне манӑн никама та юратас килмест, ҫук, ҫук, сана ҫеҫ юратас килет манӑн, тата яланлӑхах юратас килет.

— Нет, я никого не хочу любить, кроме тебя, нет, нет, одного тебя я хочу любить — и навсегда.

VI // .

— Хаваслӑ юрӑ юрланӑ чухне манӑн яланах кӑмӑл ҫӗкленет, пурне те юратас килет.

— Когда я пою весёлые песенки, у меня всегда поднимается настроение, и мне хочется всех-всех любить.

Пиллӗкмӗш вӑрттӑнлӑх // .

Ман Турра юратас килет…

Я хочу любить Бога…

Тӗнче хӗрри шырама тухса кайни // Марина Карягина. Карягина М.Ф. Ылтӑн панулми: калавсем/ М. Карягина. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке изд-ви, 2011. — 119–126 с.

Анчах казак юратас-савас ӗҫри хӑнӑхӑвне те, чӑрсӑрлӑхне те кӑтартса пачӗ.

Но казак обнаружил и опыт в любовных делах и упрямство.

I // .

Эпӗ унччен те тӑван ҫӗршыва юратас туйӑма пӗлнӗ, кӗнекесем тӑрӑх пӗлнӗ, пытармастӑп сирӗнтен, вӑл туйӑма пӗтӗм чун-чӗререн эпӗ ҫав ҫапӑҫура, Кантемировка патӗнче ӑнланса илтӗм.

Я и раньше знал чувство любви к родной стране, знал по книгам, не буду скрывать от вас, по полной это чувство я понял в том бою, у Кантемировки.

XIII сыпӑк // .

Аксинья ача ҫуралнӑ хыҫҫӑн упӑшкипе килӗшӳллӗрех пурӑна пуҫланӑ, анчах та унӑн упӑшкине юратас сисӗм пулман, хӗрарӑмӑн хӗрхӳ хӗрхенӗвӗпе хӑнӑху кӑна пулнӑ.

Аксинья привязалась к мужу после рождения ребенка, но не было у нее к нему чувства, была горькая бабья жалость да привычка.

7 // .

Анчах ҫав тери юрататӑп ӑна, эп юратнӑ чухлӗ тӗнчере пӗр ҫын та юратман ӑна, юратас та ҫук».

А я ее так люблю, как ни один человек на свете не любил и не будет никогда любить».

Раштав умӗнхи каҫ // .

Ҫак шӑрӑх вӑхӑта епле юратас мар-ха: ун чухне станицӑсенче пушӑ та лӑпкӑ, уй-хирсенче халӑх тулли те шавлӑ; ун чухне вӗри сывлӑшра пӗрмаях е кайӑксем юрлани, е машинӑсем кӗрлени янӑраса тӑрать, — ҫеҫенхир ҫак вӑхӑтра хӑйӗн хӑвӑртлӑхне пысӑклатнӑ пек туйӑнать, пурнӑҫӑн йӗрки вара тикӗсленсе те хӑвӑртланса пырать…

Как же не любить это жаркое время: тогда в станицах пусто и тихо, в поля полно народа и шумно; тогда в жарком воздухе все время слышится то пение птиц, то громыхание машин, — кажется в это время степь ускорило свою скорость, а жизненная суть становится ровной и увеличивает скорость…

IX // .

«Ма капла турӑр эсир? Ма ҫӳҫе хырса ятӑр? Халь ӗнтӗ эпӗ кӑтра мар, Нина Дмитриевна юратас ҫук ӗнтӗ мана!» тенӗнех туйӑнчӗ вӑл.

Будто говорил: «Зачем вы это сделали? Зачем обрили? Теперь я не кудрявый, и Нина Дмитриевна не будет меня любить».

XX // .

Вӑл Марьянкӑна ӗлӗкхинчен те ытларах юратрӗ, анчах та лешӗ хӑйне нихҫан та юратас ҫуккине халь лайӑх пӗлсе тӑчӗ.

Он любил Марьянку больше, чем прежде, и знал теперь, что никогда не может быть любим ею.

XLII // .

— Мӗншӗн юратас мар-ха, эсӗ чӑлах мар вӗт! — тавӑрчӗ Марьяна, хӑйӗн хыткан аллисемпе Оленин аллисене кулкаласа чӑмӑртаса.

— Отчего же тебя не любить, ты не кривой! — отвечала Марьяна, смеясь и сжимая в своих жестких руках его руки.

XXXIX // .

Ман ӑшра пӗр хама анчах юратни тата пӗр ӗмӗт — ӑна юратас, унпа, унӑн пурнӑҫӗпе пурӑнас ӗмӗт ҫеҫ пулнӑ вӑхӑтра-и!?

Когда в душе моей одна любовь к себе и одно желание — любить ее и жить с нею, ее жизнию.

XXXIII // .

Анчах та юратас кӑмӑл пур-ҫке ӗнтӗ ман, унтан вӑйлӑрах кӑмӑл пулма та пултараймасть!

Да есть же во мне желание любить, сильнее которого нельзя иметь желанья!

I // .

— Мӗншӗн юратас мар?

— Отчего не любить?

I // .