Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Вӑл тӳре кӑмӑллӑ ҫынччӗ, анчах пурнӑҫпа тан ӳссе пыма ӗлкӗрейместчӗ, ҫакна вара хӑй те ӑнланмастчӗ.

Он был честным человеком, но не успевал расти вместе с жизнью и сам не понимал этого.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Рим ҫывӑхӗнче ӳссе ҫитӗннӗ, анчах ун умне чӗркуҫленсе ларман тата хӑйсен чунне тӑшмана сутман далматинецсем славян культурин илемӗпе чиперлӗхне питӗ таса упраса хӑварни ҫинчен калать вӑл.

Он говорил, что выросшие ближе всех к Риму и не павшие ниц перед ним, не продавшие врагам души своей далматинцы сохранили красоту и прелесть славянской культуры в наиболее чистом ее виде.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

— Эсӗ халӑх ҫӳремен тусем хушшинче ӳссе ҫитӗннӗ улмуҫҫи.

 — Ты дикая яблонька, выросшая в глухих горах.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Ҫын ӳссе пырать пулсан, ун пек ҫынӑн пурте ӳсет: юратупа тивӗҫлӗх ӑнланӑвӗсем те, хӑй ҫине тата ҫынсем ҫине пӑхасси те…

Когда человек растет, все в нем растет — и понятие о любви, и о долге, и требовательность к себе и людям…

Саккӑрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

— Халь ӗнтӗ хуть хӑв урлӑ сиксе каҫ, а хамӑр ӳссе пынине кӑтартасах пулать.

 — Теперь хоть через себя перепрыгни, а показатели надо дать.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Сталинӑн сӑн-пичӗ улшӑнмасӑр юлма пултарайман, вӑл кӑштах улшӑннӑ, мӗншӗн тесен халӑх унӑн сӑн-пичӗ ҫине куҫкӗски ҫине пӑхнӑ пек пӑхать, ун ҫинче хӑйне курать, халӑх та улшӑнчӗ, вӑл халӗ татах та ӳссе кайрӗ.

Лицо Сталина не могло не измениться и не стать несколько иным, потому что народ глядел в него, как в зеркало, и видел в нем себя, а народ изменился в сторону еще большей величавости.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Обществӑллӑ ӗҫре Воропаев нумай ҫулсем хушши ҫӳлелле улӑхса пычӗ, паян йышӑнса тӑракан вырӑн ӗнерхинчен аслӑрах пулнине, ыран тата аслӑрах вырӑна куҫассине тата ҫавӑн пек тӑтӑшах ҫӳлелле улӑхса, ӳссе пынинче хӑйӗн телейне тупассине вӑл хӑнӑхса ҫитнӗ ӗнтӗ.

Много лет поднимался Воропаев вверх по общественной лестнице и уже привык к тому, что сегодня занимает положение более высокое, чем вчера, а завтра будет подниматься еще выше, — и в этом постоянном подъеме и росте находил свое счастье.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Унсӑр пуҫне тата — кам каларӗ, кунта, ҫынсем ӳссе калчаланнӑ ҫӗрте, уйрӑммӑнах ҫӑмӑл та ансат тесе?

А кроме того — кто сказал, что здесь, у самой земли, где поднимаются человеческие всходы, кто сказал, что здесь особенно легко и просто?

Улттӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Пирӗн вӑл ҫавӑн пек — ҫӗр айӗнчен шӑтса тухнӑ пекех ӳссе ларать.

У нас оно так — именно выстраивается, как бы вырастает.

Улттӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

— Паллах, ӳссе ларӗ те.

— Безусловно, именно выстроится.

Улттӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

— Тепӗр вунпилӗк ҫултан кунта питӗ лайӑх санаторий ӳссе ларӗ.

— Лет через пятнадцать тут замечательная здравница выстроится.

Улттӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Вӑрҫӑ вӑхӑтӗнче ҫынсем епле ӳссе кайни ҫинчен калаҫма пуҫларӗҫ.

Заговорили о том, как люди выросли за войну.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Кайран ӑна хӑй ӳссе ҫитӗннӗ тӗнче те питӗ инҫетре пек, яланлӑхах ҫухалнӑ пек туйӑнма пуҫланӑ.

Потом мир, в котором она выросла, стал казаться ей чем-то далеким, навсегда утраченным.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Ир енне масар шӑтӑкӗ ҫинче пысӑках мар, анчах йӗркеллӗ вил тӑпри ӳссе ларчӗ.

И к утру на могиле вырос невысокий, но ладный курган.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Ҫамрӑк Поднебеско, уйрӑммӑнах унӑн арӑмӗ, ҫак ту ҫинчи пӗр пӑсӑк ҫанталӑксенче кӑна ӳссе ҫитӗннӗ йывӑҫа питӗ аса илтернӗ.

Молодой Поднебеско и в особенности жена его очень напоминали это горное, воспитанное одними непогодами дерево.

Иккӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Ырӑ та телейлӗ сӑн-питлӗ сталинградец хӑвӑрт аяккалла пӑрӑнчӗ, ҫав самантра — Воропаев этемсен чунӗсене тытса илнӗ, ҫав тыткӑн вӑйӗ ҫав тери хӑвӑрт ӳссе пынӑ тата ҫав тыткӑна илессине нимӗн те чӑрмантарма пултарайман тенӗ пек самантра, сывлӑша тар шӑрши ҫапсан, чӑн-чӑн атака умӗнхи пекех ҫӗр ҫинче мӗнпур чӗрӗ япала хӗвӗшме тытӑнсан тата чуна питӗ хумхантаракан: «Кӗреҫесем!.. хӑвӑрт!.. Вут! Ӑҫта пӗрремӗш штурмовой» — тесе пӑшӑлтатса калаҫнисем илтӗнме пуҫласан — пӗр хӗрарӑм хӑлхана ҫурас пек сасӑпа ҫухӑрса ячӗ, тем кӗрмешни илтӗнчӗ, вара, фронтовиксене сире-сире, Воропаев умне чӑп-чӑмӑр та тарланӑ хӗрарӑм сиксе тухрӗ те, чупса пынӑ ҫӗртен ӑна пырса ҫапӑннӑ пек, чарӑнса тӑчӗ.

Сталинградец с блаженно счастливым лицом метнулся в сторону, и в этот момент, когда, казалось, уже ничто не могло воспрепятствовать стремительно нарастающему господству Воропаева над душами, когда в воздухе запахло порохом и все живое засуетилось, как перед подлинной атакой, и уже раздавался донельзя волнующий шопот: «Лопаты! Живо! Огня!» — чей-то женский голос пронзительно взвизгнул, послышалась глухая возня, и прямо на Воропаева, расталкивая окружавших его фронтовиков, выскочила и, точно о него с разбегу ударившись, остановилась потная круглая бабенка.

Иккӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Кунти наступлениллӗ операцисем хӑратса тӑракан окруженисемпе тата обходсемпе кӑткӑсланнӑ, кӗрешӳ Дунайшӑн пынӑ; хӑюллӑ переправӑсем тата юханшывсен тепӗр енне паттӑррӑн чакнисем осадӑна куҫакан оборонительнӑй ҫапӑҫусен лӑпланнӑ саманчӗсемпе пӗрле пулса пынӑ, — ҫаксем пурте хӑвӑртланса пыракан темпсемпе, ӳссе пыракан масштабсемпе, ҫынсен нихҫанхинчен те вӑйлӑрах ҫирӗплӗхӗпе пӗрле пулса пынӑ.

Наступательные операции были здесь осложнены угрожающими обходами и окружениями, борьба шла за Дунай; лихие переправы и еще более героические отходы за речные преграды сопровождались паузами неожиданных оборонительных боев, выраставших в осады, — и все это в ускоряющихся темпах, в возрастающих масштабах, в беспримерной и тоже все растущей стойкости людей.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Тусем аялалла аннӑн туйӑнаҫҫӗ, унта ҫумӑр пӗлӗчӗсем ӳссе пыраҫҫӗ, тинӗс пӗлӗт айне куҫса кӗрет, унта малтанхи тӗксӗм ҫӑлтӑрсем курӑнкалаҫҫӗ.

Горы, казалось, спускались вниз, тучи нарастали над горами, а море будто вползало на нижний край неба, забрызганный пятнами первых, еще тусклых звезд.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

2) Сывлӑш мӗнле йывӑрӑшпа пусарса тӑнине пӗлмелли манометр, вӑл тинӗс шывӗ тӳремӗнче атмосферӑран ытларах пулнине пӗлме пултаракан япала чӑнах та ҫӗр тӗпнелле аннӑҫемӗн, атмосфера пусӑмӗ ӳснӗҫемӗн ӳссе пынипе унта яланхи барометр та юрӑхлӑ пулас ҫук.

2) Манометр для измерения атмосферного давления, который мог указывать давление, превышающее давление атмосферы на уровне океана; действительно, обыкновенный барометр не годился бы для этого, потому что атмосферное давление должно было возрастать по мере нашего спуска под поверхность Земли.

XI сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

Ҫӗр ӑшнелле аннӑҫемӗн температура кашни ҫитмӗл фут тарӑнӑшӗнче пӗр градуса яхӑн вӗриленсе пырать; ҫӗр градусӗ ултӑ пин ҫухрӑм шутланать; ҫапла, температура пӗр пек ӳссе пырас пулсан, шӑп Ҫӗр варринче температура икҫӗр пин градусран та иртсе каймалла.

Что температура в недрах Земли поднимается, по мере углубления, через каждые семьдесят футов, приблизительно на один градус; поэтому, если допустить, что это повышение температуры неизменно, то, принимая во внимание, что радиус Земли равен полутора тысячам лье, температура в центральных областях Земли должна превышать двести тысяч градусов.

VI сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.