Шырав

Шырав ĕçĕ:

Унпа (тĕпĕ: ун) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Мӗн кӑна тӗл пулман вӑл, ҫав ӗҫ валли ҫийӗнчех мӗнле меслет кирлӗ — ключница пиҫиххийӗ ҫумӗнче ҫакӑнса тӑракан ҫыхӑран шӑпах юрӑхлӑ уҫӑ суйласа илнӗ пек, ҫав меслете тупса, унпа усӑ курнӑ.
Что ни встречалось, он сейчас употреблял тот прием, какой был нужен для этого явления, как ключница сразу выберет из кучи висящих на поясе ключей тот именно, который нужен для той или другой двери.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл вӑрттӑнлӑхӑн алкумӗнче ҫирӗппӗн чарӑнса тӑрать, хӑй ача-пӑчалла ӗненнине, пушӑ пуҫлӑ ҫын пек иккӗленнине палӑртмасть, закон тухасса, унпа пӗрлех унӑн уҫҫи те пуласса кӗтет.
Он упрямо останавливался у порога тайны, не обнаруживая ни веры ребенка, ни сомнения фата, а ожидал появления закона, а с ним и ключа к ней.

Эпир Саксонирен унпа пӗрле килнӗ.
Мы вместе из Саксонии пришли.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Часах вӑл «Телемака» амӑшӗ пекех вулакан пулнӑ тата унпа иккӗшӗ те тӑватӑ алӑпа фортепиано калама пултарнӑ.
Скоро он стал читать «Телемака», как она сама, и играть с ней в четыре руки.

Акӑ вӑл ачасем патне ҫитрӗ; юрпа печӗ — тивертеймерӗ: хӑнӑхман; тата тепре юр чӑмӑртаса илесшӗнччӗ ҫеҫ, ун питне лаппӑшӗпех юр катрамкки хупӑрласа хучӗ; вӑл ӳкрӗ, выляма хӑнӑхманнипе ыратать те ун, унпа пӗрлех хавас та ӑна, вӑл ахӑлтатса та кулать, куҫӗсем те шывланнӑ…
Вот и мальчишки: он бац снегом — мимо: сноровки нет, только хотел захватить еще снежку, как все лицо залепила ему целая глыба снегу: он упал; и больно ему с непривычки, и весело, и хохочет он, и слезы у него на глазах…

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Обломов ҫырӑва аллине илчӗ, аптраса ӳкнипе унпа ним тума пӗлмесӗр, аллинче ҫавӑркаласа тӑчӗ.
Обломов взял письмо и с недоумением ворочал его в руках, не зная, что с ним делать.

Килес пулсан, унпа иксӗмӗр ыталанса тӑраничченех макӑрнӑ пулӑттӑмӑр!
То-то бы обнялись да наплакались с ней вдвоем!

Ача шухӑша путать те вӗҫӗмсӗр йӗри-таврана пӑхать: вӑл Антип шыв кӳме кайнине курать; унпа юнашар, ҫӗр ҫийӗн, тепӗр Антип утса пырать, вӑл чӑн-чӑн Антипран вунӑ хут пысӑк, пичке те вара пӳрт пысӑкӑш курӑнать, лаша мӗлкийӗ пӗтӗм ҫарана хупласа хунӑ.
Задумывается ребенок и все смотрит вокруг: видит он, как Антип поехал за водой, а по земле, рядом с ним, шел другой Антип, вдесятеро больше настоящего, и бочка казалась с дом величиной,

Унпа инкек ҫеҫ!
Только беды с ним!

— Эпӗ мӗн те пулин… усал япала ан кӗрсе ӳктӗр тесе, унпа стакан ҫине витнӗ.
— Я этим на ночь стакан закрывал, чтоб туда не попало что-нибудь… ядовитое.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тепӗр чӗрӗк сехетрен Захар алӑка патнуспа тӗксе уҫрӗ, пӳлӗме кӗрсенех, алӑка урипе тӗксе хупас тенӗччӗ вӑл, анчах тивертеймерӗ: черкке, унпа пӗрлех графин пробкипе булка ҫӗре ӳкрӗҫ.
Через четверть часа Захар отворил дверь подносом, который держал в обеих руках, и, войдя в комнату, хотел ногой притворить дверь, но промахнулся и ударил по пустому месту: рюмка упала, а вместе с ней еще пробка с графина и булка.

Пӗрремӗш курсанах ӑнланнӑ та туйнӑччӗ: эпир унпа ҫут тӗнчене пӗрешкел тӗллевпе килнӗ.
Увидев впервые, сразу поняла и почувствовала, что мы с ней пришли на белый свет с одинаковой целью.

Сулиета Аслановна Кусова-Чухо. // Марина Карягина. https://www.facebook.com/photo.php?fbid= ... =3&theater

Захар вара улпутне ӗлӗкхи тарҫӑсем евӗр чӗререн пӑхӑнса пурӑннине хӑй лайӑх туйса тӑнӑ пулсан та, хальхи саманари ҫитменлӗхсем ӑна самаях пӑснӑ пулнӑ, Илья Ильич та вара Захара вӑл чӗререн парӑннишӗн ӑшӗнче хакланӑ, ҫапах унпа ӗлӗкхи господасем тарҫисемпе тӑванла, туслӑ пурӑннӑ пек пулман ӗнтӗ.
Если Захар, питая в глубине души к барину преданность, свойственную старинным слугам, разнился от них современными недостатками, то и Илья Ильич, с своей стороны, ценя внутренне преданность его, не имел уже к нему того дружеского, почти родственного расположения, какое питали прежние господа к слугам своим.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Захар, элекпе усал сӑмах сарас вырӑнне, тепӗр чухне лавккасенче, хапха умӗнче пухӑнса тӑрсан, Илья Ильича виҫесӗр пысӑклатать, унпа мухтанать.
Иногда, вместо сплетней и злословия, он вдруг принимался неумеренно возвышать Илью Ильича по лавочкам и на сходках у ворот, и тогда не было конца восторгам.

Вӑл мӗнле те пулин ытти улпутсене хӑйӗн улпутӗнчен ҫӳле хума мар, унпа танлаштарас пулсан та, турӑ сыхлатӑр!
Боже сохрани, чтоб он поставил другого какого-нибудь барина не только выше, даже наравне с своим!

Тепӗр кунне, е виҫҫӗмӗш кунне е тата малалла ҫавна тумах Захара тепӗр хут хушмалла пулсан, каллех унпа тавлашса кӑмӑла пӑсмалла.
На другой, на третий день и так далее нужно было бы приказывать то же самое вновь и вновь входить с ним в неприятные объяснения.

Пирвайхи икӗ сӑлтавӗ пирки тавлашма та пулать-ха, анчах, питех кирлӗ пулсан, вӑл виҫҫӗмӗш сӑлтавне калать те, вара унпа кирек мӗнле хирӗҫни те усӑсӑр, вӑл пурпӗрех айӑпсӑр пулса юлать.
В первых двух случаях еще можно было спорить с ним, но когда он, в крайности, вооружался последним аргументом, то уже всякое противоречие было бесполезно, и он оставался правым без апелляции.

Анчах пӑхатӑн, ирхи вӑхӑт иртрӗ, кун каҫ еннелле сулӑнать, унпа пӗрлех Обломовӑн хавшанӑ вӑйӗ те канма туртӑнать; ҫӗкленнӗ кӑмӑлӗ лӑпланать, пуҫӗнчи шухӑшӗсем сирӗлеҫҫӗ, юнӗ те майӗпен тапма пуҫлать, Обломов лӑпкӑн, шухӑша кайса, ҫурӑмӗ ҫине ҫаврӑнса выртать те чӳрече ҫине, пӗлӗт ҫине хурлӑхлӑн пӑхма пуҫлать, такамӑн тӑватӑ хутлӑ ҫурчӗ хыҫне мӑнаҫлӑн анакан хӗвеле хурлӑхлӑн пӑхса ӑсатать.
Но, смотришь, промелькнет утро, день уже клонится к вечеру, а с ним клонятся к покою и утомленные силы Обломова: бури и волнения смиряются в душе, голова отрезвляется от дум, кровь медленнее пробирается по жилам. Обломов тихо, задумчиво переворачивается на спину и, устремив печальный взгляд в окно, к небу, с грустью провожает глазами солнце, великолепно садящееся на чей-то четырехэтажный дом.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Мӗнле те пулин лайӑх произведени ҫинчен илтсен — унӑн унпа паллашасси килнӗ: вӑл ҫав кӗнекене шыранӑ, ҫынсенчен ыйтнӑ, ӑна часах пырса парсан, вулама тытӑннӑ, унта ҫырнӑ япаласем ҫинчен унӑн пуҫӗнче шухӑшсем тӗвӗленме тытӑннӑ; тепӗр утӑм тусанах — вӑл ӑна ӑнланса та илнӗ пулӗччӗ, пӑхӑсан та — вӑл мачча ҫине сӳрӗккӗн тинкерсе выртнӑ, унӑн ӑнланса иленмен кӗнеки те вуласа пӗтереймесӗрех хӑй ҫумӗнче выртнӑ.
Услышит о каком-нибудь замечательном произведении — у него явится позыв познакомиться с ним; он ищет, просит книги, и если принесут скоро, он примется за нее, у него начнет формироваться идея о предмете; еще шаг — и он овладел бы им, а посмотришь, он уже лежит, глядя апатически в потолок, и книга лежит подле него недочитанная, непонятая.

Ҫапла-и? — ыйтрӑм эпӗ Олеҫҫӑран, хырлӑхалла унпа юнашар аннӑ май.
Да? — спускаясь рядом с Олесей к бору, я спросил ее.

X сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика