Шырав

Шырав ĕçĕ:

яланах сăмах пирĕн базăра пур.

яланах (тĕпĕ: яланах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Пулӑ яланах пуҫӗнчен пӑсӑлма пуҫлать — пирӗн те ҫавӑн пекех.
Рыба завсегда начинает портиться с головы, вот так и у нас.

XXIV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

— Мӗн-ха вӑл яланах хӑйӗн авторитетне ярса тытать?
— И чего он завсегда так хватается за тот свой авторитет?

XXIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Пуҫне вӑл яланах мӑнаҫлӑн тытать, унӑн куҫӗсем, уйрӑмах арҫынсем ҫине пӑхнӑ самантра, сиввӗн йӑлтӑртатаҫҫӗ, анчах унӑн кӑмӑл-туйӑмӗ савнӑҫлӑ, чӗлхи ҫивчӗ.
Голову всегда держала гордо, взгляд ее темных глаз был строгий, особенно в ту минуту, когда она смотрела на мужчин, но характер у нее был веселый и язык острый.

Варвара Сергеевна килтен яланах ир тухатчӗ.
Из дому Варвара Сергеевна выходила обычно рано.

Вӑл смена килессе кӗтнӗ пулмалла, тусӗн телейне ӑмсанса, аллинче вахта журналне тытса тӑрать Ҫаннисене тӳмелемелле ҫӗленӗ сарӑрах халата тӑхӑнсан Ирина хулпуҫҫисенче кӑштах хӗсекен ҫак халата тӑхӑнассишӗн те, турбина пӗр тикӗс янранине, шыв ӳкекен вырӑнта пӗрмаях пӗр тӗрлӗ шав тӑнине илтессишӗн те, ҫавӑрӑнса тӑракан кустӑрмана хирӗҫ тӑнӑ чухне яланах хӑйӗн ҫӳҫне сапалантармалла вӗрекен ҫиле татах та ачашшӑн лӑпкаттарассишӗн те тунсӑхласа ҫитнине халӗ чӗрепе ҫеҫ мар, пӗтӗм ӳт-пӗвпе туйса илчӗ.
Которая держала в руках вахтенный журнал, видимо уже поджидая себе смену и завидуя счастью подруги, надевая свой серенький халат с застежками на рукавах, Ирина теперь не только сердцем, а всем телом чувствовала, как же она соскучилась и по этому халату, немножко жавшему в плечах, и по ритмичному голосу турбины, и по монотонному шуму где-то за стеной падающей воды, и по той резвой струйке ветра, которая ворошила ее волосы всякий раз, когда она останавливалась против махового колеса.

XVI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

— Ҫаплах, пирӗн кӳршӗсене илӗртӳ кирлех — ку тӗрӗс, вӗсем пӗрмаях пирӗн хыҫра буксирта пыма шутламаҫҫӗ, мала тухсан, пире хӑваласа иртме шутлаҫҫӗ пулсан, — тархасшӑн, яланах пулӑшатпӑр…
— Да, затравка нашим соседям нужна, это факт, и если они не собираются все время тащиться у нас на буксире, а пожелают вырваться вперед и обогнать нас, — пожалуйста, всегда поможем…

XV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ирина хӑй упӑшкине лайӑх пӗлет: хӑйӗн савӑнӑҫӗ ытлашши тулнипе тӑкӑнса тӑнӑ чухне Сергей яланах вырӑнта лара-тӑра пӗлмен: унӑн вӑрӑм та кӑштах курпунтарах пӗвӗ вырӑнтан вырӑна куҫкалама юратнӑ.
Ирина уже хорошо изучила своего мужа: обычно в ту минуту, когда радость его переливается через край, сидеть Сергей не мог, — вся его рослая, немного сутулая фигура просила движений.

XII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Евсей шӑпах ҫакӑн пек старике тахҫанах тӗл пуласшӑнччӗ; ҫитменние тата ҫӗнӗ паллакан та Евсей ятлӑ пулчӗ, анчах Гордеевич мар, Фомич, — Нарыжнӑя ҫакӑ та сахал мар савӑнтарчӗ, мӗншӗн тесен пӗр тек ятлӑ ҫынпа яланах пӗр чӗлхе тупма пулать.
Старик, какого давно желал встретить Евсей; вдобавок ко всему новый знакомый оказался тоже Евсеем, но только не Гордеевичем, а Фомичом, — такой факт тоже немало обрадовал Нарыжного, ибо с тезкой всегда легче найти общий язык.

X // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Утмӑлтурат шӑрши яланах ладан шӑршине аса илтерет…
Запах васильков всегда напоминает благовоние ладана…

VIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

— Пурнӑҫра яланах ҫапла пулать: пысӑк калаҫӑва иккӗн пухӑннӑ чухне чи малтан туртса яраҫҫӗ…
— В жизни всегда так бывает: когда двое собираются на большой разговор, первым делом они закуривают…

VI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Кун каҫ енне сулӑнсан, хӗвел ҫак чуллӑ хапха патне ҫитнӗ чухне, яланах хӗвелӗн кукӑр та тӗлӗнмелле хитре ҫутӑ пайӑркисем станица ҫывӑхӗнчи анлӑ тӳремлӗхпе сапаланаҫҫӗ.
Когда день клонится к вечеру, когда солнце подходит к этим каменным воротам, кривоватые и удивительно красивые солнечные лучи всегда рассеиваются в расположенной вблизи станицы обширной равнине.

IV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Вӗсемпе ҫӳреме уйрӑмах кӗркуннехи йӗпе-сапаллӑ ҫанталӑкра йывӑр: ун чухне пылчӑка кӗрсе ларнӑ машина вырӑнтан та тапранасшӑн мар, тӑвайккирен аннӑ чухне, е моторпа е тормозсем ҫинче ҫунапа ярӑннӑ пек анма тивет, — апла пулин те, куҫ умӗнче яланах мӗн тери анлӑ йӗри-тавралӑх выртать-ха!
Особенно в осеннюю непогоду, когда приходится буксовать и спускаться с горы на моторе, — но зато какой простор всегда лежит перед глазами!

III // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Патшалӑха тырӑ пама пуҫласан яланах ҫулсем тӑрӑх, вырнӑ тырӑ пуссисенче тиенӗ грузовиксем талӑкӗ-талӑкӗпе чупса ҫӳреҫҫӗ, анчах Кондратьев, вӗсене тӗл пулсан, уй-хирсенче мӑкӑрланса тӑракан сӑрӑ тусан ҫине мар, каҫхине — прожекторсем унта та кунта ялтӑртатса илни ҫине мар пӑхса савӑнать: ҫук, вӑл ҫеҫенхирти нумай ҫулсем тӑрӑх машинӑсем, лашасем, вӑкӑрсем кӳлнӗ лавсем, чи нумай пыл илнӗ чухне пыл хурчӗсем унта та кунта вӗҫсе иртнӗ пек, хӗвӗшсе ҫӳреччӗр тесе ир те каҫ та шухӑшланӑ.
Круглые сутки по дорогам и жнивью мчатся грузовики с зерном, и Кондратьев, встречаясь с ними, любуется не серыми гривами пыли, встающими над полями, а ночью — не иллюминацией прожекторов; нет, днем и ночью он помнит и думает только о том, чтобы машины, обозы конных и бычьих упряжек непрерывно двигались по многочисленным степным дорогам, напоминая собой пчел, снующих сюда-туда во время самого большого взятка.

Ҫав Настенька ҫинчен вӗсем яланах кӑмӑллӑн та нумай калаҫма юратнӑ.
Та самая Настенька, о которой они всегда так охотно и много говорили.

II // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Вагонсем ҫул хӗрне, сӑртлӑрах вырӑна чарӑнчӗҫ: чӳречесене шурӑ чатӑрпа карнӑ вагонсем пурин умӗнче те ҫиҫсе тӑччӑр тесе, Григорий Мостовой яланах ҫакӑн пек кӑмӑллӑ та уҫӑ вырӑна суйласа илнӗ…
Вагоны остановились возле дороги, на пригорке: чтобы занавешенные белыми занавесками вагоны блестели перед всеми, Григорий Мостовой всегда выбирал такое приятное и свежее место…

— Эсӗ, калӑпӑр, пирӗн редактора е тата кама та пулсан улталама пултаратӑн — ку санӑн хӗрарӑм ӗҫӗ, — анчах мана эсӗ яланах чунна уҫса пар, тӗрӗссине кала.
— Ты можешь обманывать, скажем, нашего редактора или еще кого… — это твое женское дело, Но мне ты всегда говори правду, душу открой.

I // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Тул ҫути килнӗ тӗле яланах станица ҫинче пӗр пӗлӗт татӑкӗ те ҫук; вӑрманпа витӗннӗ ту хыҫӗнчен тухакан хӗвел йӗри-тавралӑха куҫа йӑмӑхтармаллах ҫутатать; сывлӑш йывӑр та вӗри — сулхӑнра та пӑчӑ, — кӑнтӑр тӗлне вара тӳпене хура пӗлӗтсем хупӑрласа илеҫҫӗ те ҫӗр ҫине ҫумӑр умӗнхи сулхӑн ҫапать.
Обычно с рассветом над станицей — ни облачка; солнце подымается из-за лесистого холма и заливает все вокруг таким слепящим светом, что глазам больно смотреть; воздух стоит тяжелый, горячий — душно даже в тени, а уже к обеду все небо захмарится и с долины повеет приятной дождевой свежестью.

Яланах асӑрхануллӑ лейтенант кӑнтӑр варринчех нимӗҫе ҫавӑрса илме приказ парать.
Лейтенант, обычно такой осторожный, приказывает взять немца среди бела дня.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Гуревич хӑй вара кунӗ-кунӗпе траншея тӑрӑх ҫӳресе, пӗр таттисӗр курайманлӑхпа ҫунса, нимӗҫсене сӑнанӑ тата яланах Травкина питех те хаклӑ сведенисем панӑ.
Гуревич целыми днями слонялся по траншее, неотступно, с постоянством ненависти, наблюдая за немцами, и всегда снабжал Травкина ценнейшими данными.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Гуревичӑн батареи ҫав тери тӗл пенипе нимӗҫсене яланах хӑратса тӑнӑ.
Батарея Гуревича стреляла исключительно метко и наводила страх на немцев.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика