Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Хӑй пӗтӗмпех ҫунса тӑрать, кӑлкан ҫилпеле хумханса ларнӑ пек, йывӑр йӗнер ҫинче хумханса ларать.

Горит весь и, как ковыль под ветром, качается в седле.

Макар Чудра // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 7–19 стр.

Хӑй ут ҫинче ларать, вӗри чир тытса пӑрахнӑ пекех чӗтрет ҫав.

Сидит на коне и смотрит, дрожа, как в огневице.

Макар Чудра // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 7–19 стр.

Халӗ тӑваттӑмӗш ачипе, Якимпа ларать.

Куҫарса пулӑш

Туслӑ кил-йышра ӳсеҫҫӗ // Ял ӗҫченӗ. «Ял ӗҫченӗ», 2019.10.18

Ӳсӗр Евсей ҫаплах тетеле йӑваласа ларать, ыйӑх килнипе пуҫне тӗке-тӗке илет.

Пьяный Евсей всё еще мял в руках сеть и клевал носом.

Арманта // Василий Алагер. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 34–45 стр.

Вӑл пулӑ тытмалли тетеле юсанҫи пулса йӑваласа ларать.

Он мял в руках рыболовную сеть и делал вид, что починяет ее.

Арманта // Василий Алагер. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 34–45 стр.

Вӗсенчен аяккарахра, вараланса пӗтнӗ тӗксӗм курӑк ҫинче, арманта ӗҫлекен Евсей ларать, ҫамрӑк-ха вӑл, сухалӗ те шӑтайман ун, ҫине вӑл ҫӗтӗк аҫам тӑхӑннӑ, хӑй пит ӳсӗр.

Несколько поодаль от них на темной, грязной траве сидел работник Евсей, молодой, безусый парень в рваном кургузом тулупе и совершенно пьяный.

Арманта // Василий Алагер. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 34–45 стр.

Халь вӑл салтак пуставӗнчен ҫӗлетнӗ кӑвак йӗм, пысӑк та йывӑр сӑран атӑ тӑхӑнса янӑ, тулта чӑн-чӑн кӗркуннехи нӳрлӗ тата сивӗ ҫанталӑк тӑрать пулин те, сюртуксӑрах, ҫӗлӗксӗрех ларать.

На этот раз он был в серых штанах из грубого солдатского сукна, в больших тяжелых сапогах, но без сюртука и без шапки, хотя на дворе стояла настоящая осень, сырая и холодная.

Арманта // Василий Алагер. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 34–45 стр.

Арман хуҫи Алексей Бирюков хӑй пӳрчӗ умӗнче сӳннӗ чӗлӗмне кахаллӑн ӗмсе ларать.

Мельник Алексей Бирюков сидел у порога своей хижины и лениво сосал потухшую трубку.

Арманта // Василий Алагер. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 34–45 стр.

Ӗшеннӗ урисенчен аттине кӑштӑртатса хывать те вӑл каҫхи апат ҫиме сӗтел хушшине сӑпайлӑн кӗрсе ларать.

С грохотом стаскивал с натруженных ног сапоги, степенно садился за стол ужинать.

38-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Участокри тырӑсем тӗлӗ-тӗлӗпе ҫӗр ҫумнелле выртнӑ, пӗр «Коншаковка» ҫеҫ нимӗн пулман пек пуҫне тӳп-тӳрӗ тытса ларать.

Посевы на участке кое-где были прибиты к земле, только «коншаковка» стояла прямая и невредимая.

36-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Тӗм айӗнче Манефа карчӑк ларать, ҫумӑр пуҫланиччен пирне пуҫтарма ӗлкӗреймен ахӑр вӑл.

Под кустом сидела бабка Манефа, как видно не успевшая собрать их до дождя.

36-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑл пиллӗкмӗш клетка умӗнче тулӑ хӑмӑлӗ ҫумӗнчен темӗнскер иртсе ларать.

Он сидел на корточках у пятой клетки и что-то снимал со стебельков пшеницы.

35-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑл унӑн ури тӗлӗнче ларать иккен, витӗнкӗҫ хӗррине йӑвалать, куҫӗнчен куҫҫуль тумлать.

Он сидел у нее в ногах, теребил кромку одеяла, по лицу его текли слезы.

34-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Кӳршӗ арӑмӗ унӑн амӑшне Стожара пӑрахса кайма ӳкӗтлет, лешӗ ӑна, пӗр чӗнмесӗр, хирӗҫ сӑмах каламасӑр, итлесе ларать.

Соседка уговаривает мать оставить Стожары, а та покорно слушает Евдокию и молчит, молчит.

34-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Чӗпкуҫ ҫути каҫ тӗттӗмне шӗветет, амӑшӗ, шӑнасран витӗнкӗҫпе витӗнсе вырӑн ҫинче выртать, кӳршӗ арӑмӗ унӑн ури вӗҫӗнче, Татьяна Родионовнӑна элеклесе ларать.

Острый коготок коптилки царапал темноту, мать лежала в постели, зябко кутаясь в одеяло, соседка сидела у нее в ногах и жаловалась на Татьяну Родионовну.

34-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Инҫетре сӗлӗ пусси кӑваккӑн курӑнса ларать, ҫӗрулми ешерет.

Вдали голубели квадраты овса, зеленела картофельная ботва.

33-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Егор Платонович халӗ пирӗн ҫинчен шухӑшласа ларать пулӗ, асту, — ахлатса сывларӗ Евдокия.

— Егору Платоновичу сейчас про наши дела и думать недосуг, — вздохнула Евдокия.

30-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫӗр ҫинче кӗл тӗслӗ шӑши ларать, тулӑ хӑмӑлне тӑрӑшсах кышлать вӑл.

На земле сидела серенькая мышь-полевка и старательно перегрызала стебелек пшеницы.

27-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Халӗ ӗнтӗ хӑвӑрах куратӑр: тулӑ ырӑ-сывах, пуҫ кӑларчӗ, шӑркана ларать, кӗҫех пуҫтарса та кӗрӗпӗр.

А вот теперь дело ясное: здравствует пшеничка, заколосилась, зацвела, скоро и урожай собирать будем.

24-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Лешӗ крыльца ҫинче хуткупӑс каласа ларать.

Тот сидел на крыльце и пиликал на гармошке.

19-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951