Шырав

Шырав ĕçĕ:

яланах сăмах пирĕн базăра пур.

яланах (тĕпĕ: яланах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Вӑл ура ҫине тӑчӗ, картузне куҫӗ ҫине пусса лартрӗ, — ҫиленсен яланах ҫапла тӑвать вӑл, — унтан чи ҫепӗҫ сӑмахсем суйласа: — Сирӗн, барышня, ӑҫталла та пулсан пӑрӑнасчӗ, — тесе хучӗ.
Он встал и, надвинув на лоб кепку, что всегда у него являлось признаком злости, проговорил, подбирая наиболее деликатные слова: — Вы бы, барышня, ушивались куда-нибудь, что ли.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Максим Данилов-Чалдун. Островский, Николай Аслексеевич. Хурҫӑ мӗнле хӗрлӗ: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1948. — 402 с.

Павка Жухрай унтан мӑшкӑланине е чӑн каланине тавҫӑрса илеймесӗрех: — Эпӗ ахаль ҫапӑҫмастӑп, яланах тивӗҫлине ҫапӑҫатӑп, — тесе тавӑрса хучӗ.
Павка, не зная, смеется над ним Жухрай или говорит серьезно, ответил: — Я зря не дерусь, всегда по справедливости.

Иккӗмӗш сыпӑк // Максим Данилов-Чалдун. Островский, Николай Аслексеевич. Хурҫӑ мӗнле хӗрлӗ: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1948. — 402 с.

Кунта ӗҫлеме кӗнӗренпе яланах пулса пырать.
Всегда находило, как только попал сюда работать.

Пӗрремӗш сыпӑк // Максим Данилов-Чалдун. Островский, Николай Аслексеевич. Хурҫӑ мӗнле хӗрлӗ: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1948. — 402 с.

Ирхине чашӑк-тирӗк ҫӑвакан пӳлӗме пырсан, беженкӑсем ҫилӗллӗ кӑшкӑрашнине итленӗ хыҫҫӑн, хӑйӗн пурӑнӑҫӗ яланах темӗнле пушшӑн, пӗр пӗчченӗн туйӑнса каять.
Приходя утром в судомойню, слушая сварливые крики беженок, ощущал какую-то пустоту и одиночество.

— А, ҫӗнӗскер, — калаҫса илчӗ лешӗ, — ну, вот мӗн, унӑн йывӑр алли Павка хулпуҫҫийӗ ҫине ӳксе, ӑна самовар патне тӗртсе ячӗ, — самоварсем санӑн яланах хатӗр пулмалла, вӗсем, пӑх-ха, пӗри сӳннӗ, тепри аран сывлать.
— А, новенький, — проговорил он, — ну, так вот, — тяжелая рука его опустилась на плечо Павки и толкнула к самоварам, — они у тебя всегда должны быть готовы, а они, видишь: один затух, а другой еле дышит.

Закон божи урокӗпе пуп Павкӑна яланах пиллӗк лартнӑ.
По закону божию поп всегда ставил Павке пять.

Манӑн яланах унта пулса курас килет.
Мне так хочется быть все время с ним рядом.

Тӑххӑрмӗш курӑну // Арсений Тарасов. Килти архив

Вӑл яланах пулать!
И всегда будет стоять.

Ҫиччӗмӗш курӑну // Арсений Тарасов. Килти архив

Ну-у… эс илтнӗ пуль, ҫын вилсен яланах: «Ҫӳлти патшалӑхра пултӑр, ырлӑхра пултӑр», — теҫҫӗ.
Ну-у… ты же, наверно, слышала, когда умершим говорят: «Царствие вам небесное, пусть душа ваша летит в рай…»

Виҫҫӗмӗш курӑну // Арсений Тарасов. Килти архив

Паянтан эпир яланах пӗрле пулӑпӑр, пӗрле…
Куҫарса пулӑш

Тӗпсӗр ҫырмари чун // Валентина Элиме. Килти архив

Итлемен ачасене амӑшӗсем яланах унпа хӑратаҫҫӗ вӗт.
С колыбели матери пугают им непослушных детей.

Юрӑпи // Галина Матвеева. Суслин, Д. Ю. Юрӑпи: этнографи юмахӗ: [кӗҫӗн ҫулхи шкул ачисем валли] / Дмитрий Суслин. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2014. — 64 с.

Сӑнӗпе чипер хӗрӗн куҫӗсем яланах сивӗ хӗм сапнӑ.
Красивая и статная, только глаза у неё больно недобрые.

Хирӗҫекен, чӑрсӑр, йӑл кулса тӑрасси те ҫухалчӗ, унӑн яланах хӗсӗнсе ҫӳрекен куҫӗсем пӗтӗмпех ачам уҫӑлса кайса мӑчлатма тытӑнчӗҫ.
Исчезла вызывающая, нагловатая усмешка, совсем по-ребячьи раскрылись и замигали его всегда прищуренные глаза.

Вӑрҫӑ секречӗ // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Гайдар, Аркадий Петрович. Вӑрҫӑ секречӗ: [повеҫ] / А. П. Гайдар. — Шупашкар: Чӑвашсен патшалӑх издательстви, 1936. — 175 с.

Кам та пулин палламан ют ҫын ӑна тӗртсе ярсан, е аяккалла сирсе тӑратсан, е пурне те курӑнакан ҫӳлӗ вырӑна иртсе кайма чарать пулсан, ун пек ҫынна яланах чарса тӑратса ҫемҫен ҫапла каланӑ:
И если, бывало, кто-нибудь чужой, незнакомый толкнёт его, или отстранит, или не пропустит пробраться на высокое место, откуда всё видно, то такого человека всегда останавливали и мягко ему говорили:

Владик, яланах шавлаканскер, тӗккелешекенскер, нимӗн чӗнмесӗр, никама та тӗккеленмесӗр, никам чӗннине те хирӗҫ чӗнмесӗр тӑрать.
Против обыкновения, Владик стоял молча, никого не задирая и не отвечая ни на чьи вопросы.

— Мӗншӗн яланах? — терӗ Сергей.
— Отчего же всегда? — ответил Сергей.

«Товарищи в тюрьмах, в застенках холодных» текен сӑмахсем патне ҫитсессӗнех эсӗ яланах куҫусене хӗссе выртатӑн?
А вот как допоём до «товарищей в тюрьмах, в застенках холодных», то ты всегда лежишь и глаза жмуришь.

Вӗсем пурте яланах савӑнӑҫлӑ ашкӑнакан куҫсем, анчах халӗ вӗсем пурте Натка малалла калассине пит те шухӑша кайса кӗтсе лараҫҫӗ.
Обыкновенно весёлых и озорных глаз, а сейчас задумчивых и серьёзных.

Вӗсем яланах ушкӑнпа ҫӳренӗ: юрлас-тӑк, юрлас, выляс-тӑк, выляс.
Держались они всегда стайкой: петь так петь, играть так играть.

— Яланах эсӗ Владик, ҫавнашкал.
— А всё, Владик, ты.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика