Шырав

Шырав ĕçĕ:

ура сăмах пирĕн базăра пур.

ура (тĕпĕ: ура) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Павкӑпа Климка ура ҫине сиксе тӑрса хӳме патне чупса пычӗҫ.
Павка и Климка вскочили на ноги и подбежали к забору.

Иккӗмӗш сыпӑк // Максим Данилов-Чалдун. Островский, Николай Аслексеевич. Хурҫӑ мӗнле хӗрлӗ: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1948. — 402 с.

Малтанлӑха ӑна никам та асӑрхамарӗ, урайӗнче выртакан пӗр пассажир айне юхса кӗрсе, лешӗ ура ҫине сиксе тӑрса, кӑшкӑрса ярсан ҫеҫ, пурте япалисем патне ыткӑнчӗҫ.
Никто этого не замечал, и, только когда вода залила лежавшего на полу пассажира и тот, вскочив на ноги, закричал, все бросились к вещам.

Пӗрремӗш сыпӑк // Максим Данилов-Чалдун. Островский, Николай Аслексеевич. Хурҫӑ мӗнле хӗрлӗ: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1948. — 402 с.

Ура сасси пусма тӑрӑх аялалла шакӑлтатса анчӗ, Павка Фросьӑна палларӗ.
Шаги на лестнице застучали вниз, и Павка узнал Фросю.

Пусма ҫинче ура сасси илтӗнчӗ.
На лестнице послышались шаги.

Закон божи малтанхи урокӗнчех, пуп пукан ҫине ларса ӗлкӗрнӗ-ӗлкӗрмен, Павка аллине ҫӗкленӗ те, калама сӑмах илсе, ура ҫине тӑнӑ.
На первом же уроке закона, едва поп уселся в кресло, Павка поднял руку и, получив разрешение говорить, встал:

Ялта ӑна ҫитекенни ҫук тесе Юрӑпие мухтама пуҫлаҫҫӗ ӗнтӗ, — ура тапса, чышкине чӑмӑртаса вӗчӗрхеннӗ вӑл.
Опять про неё в деревне говорить станут, что лучше неё никого во всём свете нет! — воскликнула она, топая ногами и сжимая кулаки.

Юрӑпи // Галина Матвеева. Суслин, Д. Ю. Юрӑпи: этнографи юмахӗ: [кӗҫӗн ҫулхи шкул ачисем валли] / Дмитрий Суслин. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2014. — 64 с.

Машина ҫухӑртрӗ те, Натка ура ҫине тӑрса, Ваҫҫа Бубякинпа Карасикова тата ҫак пур лайӑх ачасене, ҫак пӗтӗм шавлӑ ешӗл лагерье ҫапла кӑшкӑрса каларӗ:
Машина рявкнула, и Натка, приподнявшись, крикнула Васе Бубякину и Карасикову и всем этим хорошим ребятам, всему этому шумному, зелёному лагерю:

Вӑрҫӑ секречӗ // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Гайдар, Аркадий Петрович. Вӑрҫӑ секречӗ: [повеҫ] / А. П. Гайдар. — Шупашкар: Чӑвашсен патшалӑх издательстви, 1936. — 175 с.

Вӑл каллех пит ӳсӗр пулнӑ, анчах ура ҫинче ҫирӗп тытӑнса тӑнӑ.
Он опять был сильно пьян, но на ногах держался крепко.

Унтан Сергей ура ҫине тӑчӗ те, браунингне аллинчен ямасӑрах, малалла утрӗ.
Тогда Сергей встал, не выпуская из рук браунинга, он пошёл дальше.

Сергей ура ҫине тӑчӗ, икӗ хутчен браунинга персе ярса сывлӑша янратрӗ.
Сергей приподнялся и дважды выстрелил из браунинга в воздух.

— Ҫук, хампа пӗрле мар, — терӗ Сергей ура ҫине тӑрса.
— Нет, не с собою, — ответил, поднимаясь, Сергей.

Анчах ӑна ура кӗлинчен ярса тытсан, вӑл пит хӑрать вара; пӗтӗм палаткӑна янратать кӑна хӑйӗн ҫухӑракан сассипе.
Только боится, когда её за пятки схватишь: орёт на всю палату.

Вӑл, Эмине, сиксе пычӗ те, пӗр ура ҫинче сиккелет те кулать кӑна Карасиков патӗнче, тата ӑна пушкӑртла виртлет: тыр-быр-тыр!
Она, Эмине, подпрыгнула, хохочет, скачет около него на одной ноге да по-башкирскому дразнится: тыр-быр-тыр.

Сӑмах ҫине калама ҫук ӳсӗр, ура ҫинче аран-аран тӑракан ҫын пырса тӑчӗ те, Шалимова юнаса илсе, нимӗн сӑлтавсӑрах кулса ячӗ.
И точно, подошёл вдрызг пьяный дядёк и, неуклюже погрозив Шалимову, бессмысленно рассмеялся.

Ачасем пӗри те ура ҫине тӑман.
Никто из ребятишек не поднимался.

Вара вӑл хӑйӗн аллинче хӗҫ пур пекех пит те паттӑрӑн аллипе сулса илчӗ те, нумаях та пулмасть пӗр ура ҫинче сиккелесе, нимӗн хӑрамасӑрах Карасикова «Карасик-ругасик» тесе виртлекен хӗрача ун ҫинелле кӑмӑлсӑрланса пӑхса илчӗ те, тем пулӗ тесе аяккалла сиксе ларчӗ.
И он так воинственно взмахнул рукой с воображаемой саблей, что та самая девчонка, которая ещё недавно, подскакивая на одной ноге, безбоязненно дразнила его «Карасик-ругасик», недовольно взглянула на него и на всякий случай отодвинулась подальше.

— Кала-ха, Ача, мӗншӗн, пур тӗрмесем те тулли, пур катӑркӑсем те тӑп-тулли, пур жандармсем те кӗтессенче тӑраҫҫӗ, мӗн пур ҫар та ура ҫинчех хатӗр тӑрать, ҫавах та пире ҫутӑ кунта та, тӗттӗм ҫӗрте те канлӗх ҫук? — терӗ.
— Отчего, Мальчиш, и все тюрьмы полны, и все каторги забиты, а все жандармы на углах, и все войска на ногах, а нет нам покоя ни в светлый день, ни в тёмную ночь?

— Сасартӑк ура анчах тӗпсӗр шӑтӑк пулсан?
— А что, если вдруг под ногами обрыв?

Ҫӑмӑлкай Иоська хӑйӗн ҫара ура тупанӗсене чулсем пӗҫерсе илнӗ пекех пит ҫӳлелле сиксе илчӗ те, пуҫӗпе сулкаларӗ, ыйтасса-тӑвасса кӗтсе тӑмасӑрах йывӑҫ тӗмисем хушшинелле кӗрсе кайрӗ.
Но тут увёртливый Иоська подпрыгнул так высоко, как будто бы камни очень сильно прижгли ему голые пятки, и, замотав головой, не дожидаясь расспросов, он юркнул в кусты.

Инҫетре ура айӗнче кипариссен тӗттӗмӗнче пӗтӗм кӑнтӑрти ҫыран хӗрри ҫывӑрать.
Далеко под ногами в кипарисовой черноте спало всё южное побережье.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика