Шырав

la

— Vive la Bulgarie, vive la repuвligue des Balcans! — тесе кӑшкӑрчӗ Фратю господин.
— Vive la Bulgarie, vive la republique des Balcans! — крикнул господин Фратю.

Пӗлтӗр хӗлле чи ҫывӑх пӗлӗш ҫамрӑксем кӑна пухӑнсан час-часах тӑвакан япала та питӗ лайӑхчӗ; ик хваттерти рояле те пӗр ҫӗре тӗксе лартаҫҫӗ; ҫамрӑксем, шӑпа ярса, икӗ хора пайланаҫҫӗ, кил хуҫисене, хире-хирӗҫ туса, пӗрне — пӗр рояль, теприне — тепӗр рояль патне лартаҫҫӗ; кашни хор хӑйӗн примадонни хыҫне тӑрать те пӗр вӑхӑтрах: Вера Павловна хӑй хорӗпе «La donne é mobile», Катерина Васильевна хорӗпе: «Давно отвергнутый тобою» юрӑсене, е Вера Павловна хӑйӗн хорӗпе Беранжен Лизетти юррине, Катерина Васильевна хӑй хорӗпе «Еремушка ҫинчен хунӑ юррине» юрлаҫҫӗ.
Недурен был эффект выдумки, которая повторялась довольно часто в прошлую зиму в домашнем кругу, когда собиралась только одна молодежь и самые близкие знакомые: оба рояля с обеих половин сдвигались вместе; молодежь бросала жребий и разделялась на два хора, заставляла своих покровительниц сесть одну за один, другую за другой рояль, лицом одна прямо против другой; каждый хор становился за своею примадонною, и в одно время пели: Вера Павловна с своим хором «La donna é mobile», а Катерина Васильевна со своим хором «Давно отвергнутый тобою», или Вера Павловна с своим хором какую-нибудь песню Лизетты из Беранже, а Катерина Васильевна с своим хором «Песню Еремушке».

— Мon сhеr, — терӗм эпӗ ӑна, хӑй калаҫнӑ пекрех калаҫма тӑрӑшса:— Le meprise les femmes pour ne раs les atmer, car autrement la vie serait Un metodrame trop ridicule.
— Mon cher, — отвечал я ему, стараясь подделаться под его тон, — je méprise les femmes pour ne pas les aimer car autrement la vie serait un mélodrame trop ridicule.