Шырав

Шырав ĕçĕ:

Куҫӗсем (тĕпĕ: куҫ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ун куҫӗсем халӗ, теттӗме хӑнӑхнипелен, паллах мар, кӑшт ҫеҫ сӗмленекен рама урлашкисене чиперех тӗшмӗртрӗҫ.
Теперь его глаза, привыкшие к темноте, различали неясный, чуть видный переплет рамы.

XXII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ромашов вара ун сенкер куҫӗсем майӗпен-майӗпенех пурнӑҫпа ҫунса хӗмленме пуҫланине, каллех илемленсе пынине курчӗ.
И Ромашов видел, как понемногу загорались жизнью и блеском и вновь становились прекрасными его голубые глаза.

XXI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Куҫӗсем тем тарӑнӑшне путса кӗнӗ те йӗри-таврашӗпех хуралнӑ, тӑнлавӗсем сарӑхнӑ, яках мар, вараланчӑк ӳтлӗ питҫӑмартийӗсем аялалла йӑтӑнса аннӑ та михӗленнӗ тата шӗвӗ кӑна кӑтра ҫӳҫ пӗрчисемпе илемсӗррӗн витӗнсе ларнӑ.
Глаза глубоко ввалились и почернели вокруг, виски пожелтели, а щеки с неровной грязной кожей опустились и оплыли книзу и некрасиво обросли жидкими курчавыми волосами.

Дювернуан — ыйхӑллӑ пит, куҫӗсем вара — пӑтранчӑк пысӑк шарсем пекех.
У Дювернуа — сонное лицо, а глаза — как большие мутные шары.

XX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Черет юлашки чӗнӳ патне ҫитсен, Осадчий пуҫне аялалла пӗкрӗ те мӑйне хытарса хучӗ, куҫӗсем унӑн хурлӑхлӑ, ҫилӗллӗ те тӗлӗнтермӗшле хӑрушӑччӗ, контрабас хӗлӗхӗ евӗр кӗрлекен мӑнӑ сассипе тӑстарса-юрлаттарса кӗмсӗртеттерчӗ:
А когда очередь дошла до последнего воззвания, то Осадчий, наклонив вниз голову, напружив шею, со странными и страшными, печальными и злыми глазами заговорил нараспев низким голосом, рокочущим, как струны контрабаса:

XIX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Карт пӳлӗмӗнче, столовӑйра, буфетра тата бильярднӑйра эрехпе, табакпа та вӑйӑ хӗрӗвӗпе анкӑ-минкӗленнӗ, кителӗсене йӳле янӑ ҫынсем халсӑр-хевтесӗррӗн тӗккелешеҫҫӗ, ним хускалман куҫӗсем хӑйсен йӳҫӗхнӗ, хӑтланкаларӑшӗсем ӳркевлӗ.
В карточной, в столовой, в буфете и в бильярдной беспомощно толклись ошалевшие от вина, от табаку и от азартной игры люди в расстегнутых кителях, с неподвижными кислыми глазами и вялыми движениями.

Арчаковский ахӑлтатнине урайне кайса ӳкнӗ, куҫӗсем куҫҫулленнӗ, хӑй тӗрлӗ еннелле кускалать.
Арчаковский от хохота упал на пол и со слезами на глазах катался во все стороны.

XVIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ромашова Веткинӑн шыҫӑнса кайнӑ пичӗпе шӑвӑҫланнӑ куҫӗсем, ҫӑварӗнчен перекен ырӑ мар шӑршӑ, йӗпенчӗк тӳтисемпе мӑйӑхӗ сӗртӗнни питӗ те йӗрӗнӗҫлӗччӗ.
Ромашову было противно опухшее лицо Веткина с остекленевшими глазами, был гадок запах, шедший из его рта, прикосновение его мокрых губ и усов.

Вӑл калпакне хывнӑччӗ те аллине тытнӑччӗ, куҫӗсем, нимӗне курмасӑр-туймасӑр, малалла вилӗллӗн тӗлленӗччӗ.
Он шел с обнаженной головой, держа шапку в руке, со взглядом, безжизненно устремленным вперед.

XVI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Куҫӗсем унӑн ҫунса, пӗҫерсе тӑратчӗҫ, пырне мӗскерле-тӗр чикекен ют япала хирӗлтерсе сарӑлтарать те, ҫав вӑхӑтрах хӗссе пӑвӑнтарать, унтан йӗрес киле-киле каять.
У него горели глаза, что-то колючее, постороннее распирало и в то же время сжимало горло, и хотелось плакать.

Вӑкӑрӑнни евӗр куҫӗсем ун сарӑлса кайрӗҫ, питне юн тапса тулчӗ, чӗтӗрекен тута хӗррисене ҫӑра сурчӑк тухса ларчӗ.
Его воловьи глаза расширились, лицо налилось кровью, в углах задрожавших губ выступила густая слюна.

Эхер те турӑ ман корпуса хам ертсе пынине ҫапӑҫма хушать пулсассӑн, — генерал куҫӗсем мӗлтӗр-мӗлтер вылянчӗҫ те куҫҫульпе ҫуталса илчӗҫ, — пӗлсе тӑрӑр, капитан, пӗрремӗш хӑрушӑ ӗҫех сире шанса паратӑп, халӗ вара, господасем, ман хисеплӗхӗм-с.
Если приведет бог драться моему корпусу под моим начальством, — глаза генерала заморгали и засветились слезами, — то помните, капитан, первое опасное дело поручу вам, а теперь, господа, мое почтение-с.

XV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Вӑл лаша ҫинчеччӗ, питӗ вӑйлӑ ӗшеннӗрен пулас, курпунланса, тӗшӗрӗлсерех ларнӑччӗ, анчах ӑслӑ, хӗсерех хунӑ тӑртанчӑк куҫӗсем ылттӑн куҫлӑх витӗр чӗррӗн те йӗкӗлтенӗнрех пӑхаҫҫӗ.
Он сидел на лошади, сгорбившись, опустившись, по-видимому сильно утомленный, но его умные, прищуренные, опухшие глаза живо и насмешливо глядели сквозь золотые очки.

«Дамӑсен куҫӗсем тӗлӗнӳллӗ хавхаланупа ялкӑшрӗҫ».
«Глаза дам сверкали восторгом».

— Пысӑкран пысӑк тав сире, тӑванӑм, — терӗ вӑл чӗтӗрекен сасӑпа, куҫӗсем вара унӑн сасартӑках куҫҫуль пӗрчисемпе ҫуталса кайрӗҫ.
— Спасибо вам великое, родной мой, — сказал он дрожащим голосом, и его глаза вдруг заблестели слезами.

Вӑл вара корпус командирӗн пичӗ ҫине мӑч тумасӑр, тӑтӑшшӑн пӑхса: «Хастар генералӑн куҫӗсем ҫамрӑк подпоручикӑн имшертерех яштака кӗлетки ҫинче тулӑх кӑмӑлпалан чарӑнса тӑчӗҫ», — шухӑшларӗ ӑшӗнче, хӑйӗн ачалла айвантарах йӑлипе.
И, глядя неотступно в лицо корпусного командира, он подумал про себя, по своей наивной детской привычке: «Глаза боевого генерала, с удовольствием остановились на стройной, худощавой фигуре молодого подпоручика».

Лагерьти пӗрремӗш ҫур уйӑхра вӑл ырханланса кайрӗ, хуралса ларчӗ, куҫӗсем те унӑн путса анчӗҫ.
За первые полмесяца лагерей он похудел, почернел и глаза у него ввалились.

Куҫӗсем унӑн курӑнмаҫҫӗ — вӗсем вырӑнне икӗ пысӑк тӗттӗм пӑнчӑччӗ, анчах Ромашов вӑл хӑй ҫине пӑхнине туйсах тӑчӗ.
Глаз ее не было видно — вместо них были два больших темных пятна, но Ромашов чувствовал, что она смотрит на него.

XIV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Вӑл хӑй чарусӑрла хӑтланнӑшӑн аванмарланнӑ пек пулчӗ, анчах унӑн сывлӑша шавлӑн сирпӗнтере-сирпӗнтере кӑларнӑ ҫӳхе сӑмса шӑтӑкӗсем ҫавах-ха сарӑла-сарӑла хӑпарчӗҫ те чӗтӗрерӗҫ, хура куҫӗсем, тарӑхупа илемсӗрленнӗскерсем, ҫакӑнти ҫынсем ҫине ҫамка айӗпе чӑрсӑррӑн пӑхса ҫаврӑнчӗҫ.
Он казался заметно сконфуженным за свой неистовый порыв, но его тонкие ноздри, из которых с шумом вылетало дыхание, раздувались и трепетали, а черные глаза, обезображенные гневом, исподлобья, но с вызовом обводили присутствующих.

Куҫӗсем Бек-Агамаловӑн ҫамки ҫинех тухса ларнӑ, хӑрушшӑн ялкӑшаҫҫӗ, шатӑр ҫыртнӑ шурӑ шӑлӗсем тискер кайӑкла хаяррӑн ейӗлнӗ.
Его глаза выкатились и дико сверкали, крепко сжатые белые зубы были хищно оскалены.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика