Шырав

Огнянов

Огнянов хуҫа ури патне темиҫе вак кӗмӗл пӑрахрӗ те, лашине утланса, каллех ҫулпа юрттарчӗ.
И, бросив хозяину под ноги несколько грошей, Огнянов вскочил на коня и снова отправился в путь.

— Эпӗ сан чӗлхӳне те ҫыхса пӑрахнӑ пулӑттӑм та, пултараймастӑп, ҫавӑнпа хӑвна ҫеҫ ҫыхса хӑваратӑп, — терӗ Огнянов кулкаласа, хуҫана хӑй тата туртарах ҫыхрӗ.
— Я бы лучше тебе язык завязал, но раз не могу язык, связываю тебя, — говорил Огнянов, улыбаясь и крепко привязывая хозяина.

Огнянов хуҫана васкамасӑр юпа ҫумне ҫыхса хучӗ.
Огнянов, не торопясь, привязал хозяина к столбу.

Огнянов маччана тӗревлесе хунӑ юпана пӑхса илчӗ.
Огнянов бросил взгляд на столб, подпиравший потолок.

— Апла пулсан, тавах сана, Рачко бай, — тарӗ Огнянов енчен енне пӑхкаласа.
— Раз так, благодарю тебя, Рачко, — сказал Огнянов, оглядываясь кругом.

Эс мана хӑна тунипе пит те хӗпӗртерӗм, пуринчен ытла эрехне юратрӑм, — терӗ Огнянов, виртлесерех.
Я очень доволен твоим гостеприимством и особенно твоим вином, — насмешливо проговорил Огнянов.

Огнянов пӳлӗме тӗплӗн пӑхса ҫаврӑнчӗ, пур алӑка та уҫса пӑхрӗ…
Огнянов тщательно осмотрел комнату и заглянул во все двери…

— Ҫитӗ! — татса каларӗ Огнянов, чӑтаймасӑр хушса та хучӗ: — Ҫавӑтса кил лашана тетӗп!
— Довольно! — отрезал Огнянов и добавил нетерпеливо: — Приведи коня!

Рачко тутине пӗркелеттерсе Огнянов черккине те пушатрӗ, эрехе хӑйӗн эрех те марччӗ ӗнтӗ, уксус пекчӗ.
И Рачко допил стакан Огнянова, скорчив гримасу, — вино унего было не вино, а уксус.

Хуҫа хӑйӗн хӑш сӑмахӗпе суйрӗ-ши, ҫавна пула Огнянов ӑна тата ытларах шанми пулчӗ.
Очевидно, хозяин врал, и это усугубило недоверие Огнянова.

Тӑр ухмах пулас вӑл, чӑнах», — шухӑшларӗ Огнянов.
И, кажется, набитый дурак к тому же», — подумал Огнянов.

Ҫак «чаплӑ» ҫынна Огнянов чӑн та курнӑ-ши, вӑл ниепле те асне илеймерӗ.
Огнянов никак- не мог припомнить, видел ли он когда-нибудь этого знаменитого человека.

Огнянов хӑйне пӗлсе илнине ӑнланчӗ, ҫавӑ ӑна тарӑхтарчӗ те.
Огнянов понял, что его узнали, и это его взбесило.

Огнянов тата ытларах тӗлӗнсе пӑхрӗ ӑна.
Огнянов посмотрел на него еще более удивленно.

Огнянов хӑйне тӗрӗк тесе калаттарасшӑн, ҫавӑнпа вӑл хальхинче кӳреннӗн курӑнчӗ.
И Огнянов, выдававший себя за турка, нахмурился.

— Хуҫа, эс кофӗне пылаклантарса патӑн! — терӗ Огнянов, куркине аяккинелле куҫарса лартса.
— Хозяин, ты подал сладкий кофе! — проговорил Огнянов строгим тоном и отодвинул чашку.

Огнянов куҫ харшине пӗрӗнтерчӗ, пуҫне чикрӗ, хӑйне вӑл ытлах тинкерттерсе пӑхтарасшӑн пулмарӗ.
Огнянов сдвинул брови и опустил голову, чтобы избежать этих назойливых взглядов.

— Кофе вӗретме пултаратӑн-и? — ыйтӑва хирӗҫ ыйтса пӗлесшӗн пулчӗ Огнянов.
— Можешь сварить кофе? — вопросом на вопрос ответил Огнянов.