Шырав

Шырав ĕçĕ:

йӑлтах сăмах пирĕн базăра пур.

йӑлтах (тĕпĕ: йӑлтах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Штольц ҫаплах каҫса кайса кулчӗ: вӑл кунта мӗн пулса иртнине йӑлтах курса тӑнӑ иккен.
Штольц продолжал покатываться со смеха: он видел всю происходившую сцену.

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эпӗ ҫывӑрмастӑп, йӑлтах илтетӗп…
Я не сплю, я все слышу…

— Улпута каласа кӑтартам ак эпӗ, — хаяррӑн хӑйӑлтатса каларӗ вӑл кучера: — сана ӑҫтан ярса тытмаллине те тупӗ вӑл, сан сухална та якатса ярӗ вӑл: куратӑн-и авӑ, йӑлтах пӑрланса ларнӑ сухалу!
— А вот как я скажу барину-то, — начал он с яростью хрипеть на кучера, — так он найдет, за что и тебя ухватить: он тебе бороду-то выгладит: вишь, она у тебя в сосульках вся!

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Пустуйшӑнах: кукша… тесе вӑрҫса тӑкать… йӑлтах калас та килмест.
И ведь за всяку безделицу норовит выругать лысым… уж не хочется договаривать.

— Пӗтӗмпех саншӑн, эсӗ ыйтнипе, сахал мар хуйхӑ тӳсрӗм эпӗ: йӑлтах хваттершӗн!
— А все за тебя, по твоей милости перенес я горя-то немало: все насчет квартиры-то!

Дуняшӑпа иксӗмӗр мӑнтӑрскерне туртса ҫыхатпӑр та, виҫӗ кун хушши алӑ хускалмасть: йӑлтах ыраттарса пӗтеретпӗр!
А как станем с Дуняшей тушу-то стягивать, так руками после дня три делать ничего нельзя: все обломаешь!

Илья Иванович ҫыру ҫырма йӑлтах хатӗрленсе ҫитет.
Илья Иванович собрался совсем писать.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫаксене йӑлтах ҫав тери тӗплӗн, пахан та чаплӑн туса ирттереҫҫӗ.
Все отправлялось с такою точностью, так важно и торжественно.

Кайӑк юрри хуллен-хулленех вӑйсӑрланса пырать, часах вӗсем йӑлтах шӑпланаҫҫӗ, пӗри ҫеҫ, кутӑнскер, ыттисене хирӗҫленӗ евӗр, таврари шӑплӑхра, чарӑна-чарӑна, пӗчченех пӗр евӗрлӗ чӗриклетет, анчах лӑпланнӑҫемӗн лӑпланса пырать, унтан вара юлашки хут хуллен шӑхӑрса илет, хӑй таврашӗнчи ҫулҫӑсене ерипен хускатса чӗтренет те… ҫывӑрса каять.
Пение птиц постепенно ослабевало; вскоре они совсем замолкли, кроме одной какой-то упрямой, которая, будто наперекор всем, среди общей тишины, одна монотонно чирикала с промежутками, но все реже и реже, и та, наконец, свистнула слабо, незвучно, в последний раз, встрепенулась, слегка пошевелив листья вокруг себя… и заснула.

Ҫак вӑхӑтра шӑрӑх майӗпен чакса пырать; ҫутҫанталӑк йӑлтах чӗрӗлме тытӑнать; хӗвел те вӑрман патнелле шӑвать ӗнтӗ.
Между тем жара начала понемногу спадать; в природе стало все поживее; солнце уже подвинулось к лесу.

Йӑлтах вилнӗ, кашни кӗтесрен тӗрлӗ сасӑпа харлаттарни ҫеҫ илтӗнсе тӑрать.
Все мертво, только из всех углов несется разнообразное храпенье на все тоны и лады.

— Йӑлтах… Захар! — пӑшӑлтатрӗ вӑл.
— Это все… Захар! — прошептал он.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

«Тепри» халат та нихҫан та тӑхӑнмасть, — теприн пирки шухӑшларӗ вӑл: — «тепри…» — ҫак тӗлте вӑл анасларӗ… «пачах ҫывӑрмасть темелле… «тепри» пурнӑҫпа киленет, таҫта та ҫитет, йӑлт пӗлет, йӑлтах тӑвать…
«Другой« и халата никогда не надевает, — прибавилось еще к характеристике другого; — «другой«… — тут он зевнул… — почти не спит… «другой» тешится жизнью, везде бывает, все видит, до всего ему дело…

Ӑҫта кайса кӗчӗ ҫав йӑлтах?
Куда же все это делось?

«Эпӗ те ҫакна тума йӑлтах пултарнӑ пулӑттӑм-ҫке…» шухӑшларӗ Обломов.
«Ведь и я бы мог все это… — думалось ему, —

Тепри пулсан — йӑлтах тунӑ пулӗччӗ? — вӗҫсе илчӗ ун пуҫӗнче шухӑш: — Тепри… — тепри…
А другой бы все это сделал? — мелькнуло у него в голове. — Другой, другой…

Пыр йӑлтах типсе ларчӗ: хӑвӑн тавҫӑрса илесчӗ — илтетӗн-и, улпут хӑйӑлтатать?
В горле совсем пересохло: сам бы догадался — слышишь, барин хрипит?

Йӑлтах сирӗншӗн, хресченсемшӗн; апла пулсан, саншӑн та.
Все для вас, для крестьян; стало быть, и для тебя.

Эпӗ ҫакна йӑлтах тума, тӳсме пултараятӑп-им?
Разве я могу все это делать и перенести?

Эпӗ ачаш ӳснине, нихҫан выҫӑхса, шӑнса курманнине, нуша мӗн иккенне пӗлменнине, хама ҫимелӗх ҫӑкӑр туманнине, хура ӗҫпе аппаланманнине те — эсӗ ҫакна йӑлтах пӗлетӗн, курнӑ.
Ты все это знаешь, видел, что я воспитан нежно, что я ни холода, ни голода никогда не терпел, нужды не знал, хлеба себе не зарабатывал и вообще черным делом не занимался.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика