Шырав

Шырав ĕçĕ:

пулса (тĕпĕ: пул) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Наталья Павловна Кондратьевпа пӗрле районсенче пӗр ҫӗрте ҫеҫ мар пулса курнӑ, вӑл ҫавӑн пек час-часах пӗччен пурӑнассипе хӑнӑхнӑ, райком секретарӗсен арӑмӗсем пурте шӑпах ҫавӑн пек пурӑнаҫҫӗ тесе шутланӑ вӑл.
Наталья Павловна побывала с Кондратьевым не в одном сельском районе, привыкла к такому частому одиночеству и считала, что именно так и живут все жены секретарей райкомов.

VIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Матвей Кириллович хӑйне хыттӑн тытни курӑнать-ха, вӑл хӑйне лайӑх мар пек пулнине кӑтартасшӑн, анчах, ӑҫта унта, мӗскӗне: куҫӗсене шурӑ тӗтре карса илчӗ, тӗнче илемлӗ те савӑнӑҫлӑ пулса тӑчӗ, йӗри-тавра хӑватлӑ сасӑсем янӑраҫҫӗ, пӳ-сийӗ тутлӑн йывӑрланать, аллисем усӑнаҫҫӗ, унӑн пурне те хӑй ҫине пӑхса тӗлӗнтерес килет, — вӑл пӗтӗмпех ыр сӑмахсен тыткӑнне кӗрсе ӳкет…
Видно, видно, что Матвей Кириллович крепится, хочет показать, что ему неловко, но куда там бедняжке: глаза уже заволокла мутная поволока, мир наполняется и радостными красками и торжественными звуками, а тело тяжелеет, руки опускаются, и ему уже хочется, чтобы все на него смотрели и восторгались, — весь он во власти лести…

VII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ҫакӑн хыҫҫӑн чун-чӗрере тем пекех ӑшӑ та лайӑх пулса кайнипе, ҫак хӗвеллӗ ир те, чӳрече тулашӗнче ҫулҫӑсем йӑлтӑртатни те, шурӑ ҫитӗ витнӗ сӗтел те, ҫӳҫне чӑмӑрласа ҫыхнӑ Ирина та, пуклакрах сӑмсаллӑ Хворостянкин та — пурте тӗлӗнмелле лайӑх пек туйӑнчӗҫ ӑна.
После этого, как на душе стало так тепло, даже это солнечное утро, даже блеск листьев за окном, даже стол, покрытый белой скатерьтью, даже Ирина, что завязала волосы в клубок, даже просконосый Хворостянкин — все казалось ему добрым и прекрасным.

Халӗ ӗнтӗ Хохлаков ҫук, районти ҫынсем ҫавсемех юлнӑ, анчах йӗри-тавра мӗн-мӗн пулса иртет-ха!
Теперь Хохлакова нет, люди в районе остались те же, а что у нас вокруг делается!

Хворостянкин пӗр сыпкӑм чей ӗҫрӗ, пӳрнисемпе уссине сӑтӑркаласа якатрӗ, вара унӑн тулли пит-куҫӗ уявра чухнехи пек пулса кайрӗ.
Хворостянкин отпил глоток чаю, пригладил ладонью усы, и мясистое его лицо сделалось строгим, даже торжественным.

Пирӗн «Красный кавалерист» колхозра мӗн пулса иртет-ха?
А то что ж получается в нашем «Красном кавалеристе»?..

V // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Вӑл тӗлпулусене, кампа калаҫнисене, куҫса ҫӳрекен кинопа библиотека ярса пама сӑмах панине аса илчӗ; культура работникӗсем пулса ӗҫлемелли ҫынсене асра палӑртма тытӑнчӗ; выльӑх пӑхакансене артистсем илсе килсе савӑнтарасси ҫинчен те шутларӗ.
Он стал вспоминать встречи, разговоры, свои обещания прислать кинопередвижку, походную библиотеку подбирал по памяти людей, которых можно было бы послать культурными работниками; подумал и о том, что хорошо бы порадовать животноводов приездом артистов…

IV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Хаҫатсем кунта сайра хутра ҫеҫ килкеленӗ, кинокартинӑсем те, радио та пулман, час-часах ҫӗршывра пулса иртекен чи пысӑк ӗҫсем ҫинчен выльӑх пӑхакансем икӗ эрнерен, тепӗр чухне тата виҫӗ эрнерен тин пӗлнӗ.
Газеты сюда попадали редко, не было ни кинопередвижки, ни радио, и часто самые важные новости доходили к животноводам с опозданием на две, а то и на три недели.

Ҫак тӑваткалсем вырӑнне пилӗк ҫул хушшинче пирӗн ҫирӗм миллион кӑк улма-ҫырла йывӑҫӗсемпе вӑрманта ӳсекен йывӑҫсем лартмалла, ҫапла вара вӗсем типӗ ҫилтен сыхлакан хӳмесем пулса тӑрӗҫ.
По этим квадратам предстоит в течение пяти лет посадить двадцать миллионов корней плодовых и лесных деревьев — барьеры против суховея.

III // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ҫавӑнпа эпир хамӑрӑн учӗнӑй-практиксем валли Родниковскинче, вӑл сӑртра ларнине тата унта выльӑх ӗрчетме лайӑх вырӑн пулнине шута илсе, — Зооветеринарин районти ҫуртне туса парас, терӗмӗр: Рощенскинче, вӑл тӗштырӑ хуҫалӑхӗн центрӗнче ларнине шута илсе, — Агротехникӑпа вӑрлӑх ӗрчетмелли ҫурт; садсен пуянлӑхӗпе чапа тухнӑ Белая Мечеть станицинче — Мичуринецсен ҫуртне; пирӗн энергетика центрӗ пулса тӑракан Усть-Невинскинче — электриксемпе механизаторсен ҫуртне тума палӑртрӑмӑр.
Вот и нужно для наших ученых-практиков построить: в Родниковской, как она стоит в горах близко к животноводству, — районный Дом зооветеринарии; в Рощенской, расположенной в центре зернового хозяйства, — Дом агротехники и семеноводства; в Белой Мечети, которая славится у нас садами, — Дом мичуринцев, в Усть-Невинской, являющейся нашим энергетическим центром, — Дом электриков и механизаторов.

Сергей сӗтел хушшинче ларакан пӗр коневодран саламат илсе, ӑна указка пек карта тӑрӑх шутарса, питӗ кӗскен ӑнлантарма тытӑнсан (кунта нумай калаҫни кирлӗ пулман), картина татах ҫутӑрах та илемлӗрех пулса тӑчӗ…
Сергей попросил у сидевшего за столом какого-то коневода плетку с махорком и начал, как указкой, водить ею по карте и давать самые краткие пояснения (тут многословия не требовалось).

Сергей аллине тӑсрӗ те пӗтӗм пуху, унӑн ирӗк-кӑмӑлне пӑхӑннӑ пек пулса, ҫутӑпа ялкӑшакан площадь ҫине пӑхса илчӗ.
Сергей протянул руку, и все собрание как бы по его воле посмотрело на площадь, освещенную огнями.

Президиум суйласа кун йӗркине ҫирӗплетсен, Никита Никитич, станица хуҫи пулса, председатель вырӑнне йышӑнчӗ те доклад тӑвакана сӑмах пачӗ.
Когда был избран президиум и утверждена повестка дня, Никита Никитич, как хозяин станицы, занял место председателя и предоставил слово докладчику.

Станица площадӗнчи ҫак сӑнлӑха клубсенче е пӗр-пӗр ҫуртра пулса иртекен пухупа ниепле те танлаштарма ҫук: ҫиелтен пӑхсан ку кӗске вӑхӑтлӑха пухӑннӑ митинг евӗрлӗ.
То, что образовалось на станичной площади, не имело ни малейшего сходства с обычным собранием, какие бывают в клубах или вообще в помещении: по своему внешнему виду это был скорее всего митинг.

Тӗттӗм пулса ҫитичченех станица Совечӗ умӗнче халӑх кӗрлеме пуҫларӗ: пӗтӗмпех тусанланса пӗтнӗ грузовик ҫитсе чарӑнать те, ун ҫинчен малтан арҫынсем сике-сике анаҫҫӗ, — вӗсем хыҫҫӑн, юбка аркисене ҫӗклесе, кулса-шавласа хӗрарӑмсем анаҫҫӗ.
Еще засветло у станичного Совета было людно и шумно: подкатывал, весь в пыли, грузовик, и первыми из кузова выскакивали мужчины, а за ними, подбирая подолы юбок, со смехом и криком слезали женщины.

— Ҫук, хам арӑм пулса…
— Нет, в качестве мой жены…

II // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Унтан вӑл кайри урисем ҫине тӑрса ларчӗ, хӑйӗн телейӗ килсе ҫитнишӗн савӑннӑ пек пулса, ҫӳлти катӑк тутине кулӑшла мӑчлаттарса илчӗ те тӗмесем хушшине кӗрсе ҫухалчӗ.
Потом он сел на задние лапки, повертел верхней, смешно разрезанной губой, точно улыбаясь своему счастью, и исчез в кустах.

Унӑн хура пуҫӗ е пӳске пек сике-сике илет, е ҫӳллӗ хумсем айне пулса ҫухалать.
Черная ее голова то подпрыгивала, как мяч, то скрывалась за высоким гребнем.

— Эсӗ ун вырӑнӗнче пулса кур-ха!
— А ты посиди на его месте!..

I // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Нумай пулмасть симӗссӗн ешерсе ларнӑ утравра, ешӗл те лапсака тураттисене саркаласа лӑпкӑн кашласа ларнӑ каврӑҫ вырӑнӗнче халӗ кӳлӗ пулса тӑнӑ.
Там, где еще недавно зеленел остров и мирно маячил пышный ясень, стоит озеро, а от ясеня осталась одна лишь торчащая шапкой верхушка.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика