Шырав

Шырав ĕçĕ:

ӑшӗнче (тĕпĕ: ӑш) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Амӑшӗн кӑкринче савӑнӑҫ кайӑк пек юрларӗ, куҫ харшисем чеен сиккелерӗҫ, вӑл хӑйӗн ӗҫне питӗ ӑста туса, хӑй ӑшӗнче пӗрмай: — Акӑ сана — татах!.. — терӗ.
В груди ее птицею пела радость, брови лукаво вздрагивали, и она, ловко делая свое дело, приговаривала про себя: — А вот — еще!..

XV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

— Эх, эсӗ те ҫав! — ачашшӑн пӑхса ӑсатрӗ ӑна амӑшӗ, хӑй ӑшӗнче ҫав вӑхӑтрах ӑна каҫаранҫи пулса: — Ача-ха! — терӗ.
— Эх ты!.. — проводила она его ласковым восклицанием, а про себя снисходительно подумала: «Дитя еще!»

V // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

«Пӑх-ха эс ӑна!» — терӗ те амӑшӗ хӑй ӑшӗнче, унӑн хохола мӗнле те пулин ачаш сӑмах каласси килчӗ.
«Ишь ты!» — внутренно воскликнула мать, и ей захотелось сказать хохлу что-то ласковое.

«Пурте ҫакӑн пек пулсанччӗ!» — терӗ вӑл хӑй ӑшӗнче.
«Кабы все такие были!» — горячо пожелала она.

Ывӑлӗ фабрикӑри ытти ҫамрӑксем пек пулма пӑрахни амӑшӗн кӑмӑлне кайрӗ, анчах та ывӑлӗ ҫине тӑрсах, тӑрӑшсах пурнӑҫӑн тӗксӗм юхӑмӗнчен таҫта аяккалла ишсе тухма тытӑннине асӑрхасан — кун пирки хӑй ӑшӗнче вӑрттӑн шикленме пуҫларӗ.
Матери было приятно видеть, что сын ее становится непохожим на фабричную молодежь, но когда она заметила, что он сосредоточенно и упрямо выплывает куда-то в сторону из темного потока жизни, — это вызвало в душе ее чувство смутного опасения.

III // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Салху та нӗрсӗр сасси унӑн мӑйӑхӗ ӑшӗнче пӑтрашнӑ, мӑйӑх ҫумне ҫыпӑҫнӑ ҫӑкӑр тӗпренчӗкӗсене шӑлса антарнӑ; слесарь сухалӗпе мӑйӑхне хулӑн пӳрнисемпе тӳрлетнӗ те — каллех юрланӑ.
Заунывные, некрасивые звуки путались в его усах, сбивая с них хлебные крошки, слесарь расправлял волосы бороды и усов толстыми пальцами и — пел.

II // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

«Пурте кунта ӗлӗкхи пекех, — шухӑшланӑ Лозинский хӑй ӑшӗнче, — анчах икӗ ҫул каялла ҫакӑнта ҫухалса ҫӳренӗ ҫын текех ҫук ӗнтӗ, ун вырӑнне халӗ урӑх ҫын пур…»
«Все здесь такое же, — думал про себя Лозинский, — только… нет уже того человека, который блуждал по этой улице два года назад, а есть другой…»

XXXIII // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Кашни ҫӗнӗ кондуктор унӑн шлепки хӑйӑвӗ хушшинчи билетне илнӗ чух ҫак сӑмаха каланине илтнӗ вӑл, кашни хутах ҫак сӑмах ун ӑшӗнче темӗнле салху туйӑм ҫуратнӑ.
Он слышал это слово каждый раз, как новый кондуктор брал билет из-за его шляпы, и каждый раз это слово будило в нем неприятное ощущение.

XXIX // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Кунти ҫанталӑк килӗшӳллӗрех, ӑнланмалларах, чӗрене ҫывӑхрах пулса пынӑҫемӗн, хӑнӑхнӑ лӑпкӑ пурнӑҫа курнипе чунӗ уҫӑлса, ҫемҫелсе, ирӗлсе пынӑҫемӗн, хӑй ӑшӗнче тӗллевсӗр курайманлӑха пусарса малтан пурне те пӗлес килни, унтан тӗлӗнни, шӑппӑн пӑхӑнни ҫуралма пуҫланӑҫемӗн Матвей хуйхи тарӑнлансах, йывӑрлансах пынӑ.
И по мере того, как природа становилась доступнее, понятнее и проще, по мере того, как душа лозищанина все более оттаивала и смягчалась, раскрываясь навстречу спокойной красоте мирной и понятной ему жизни; по мере того, как в нем, на месте тупой вражды, вставало сначала любопытство, а потом удивление и тихое смирение, — по мере всего этого и наряду со всем этим его тоска становилась все острее и глубже.

XXVII // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Темӗнле пысӑк япала, хӑйне ӗмӗр-ӗмӗр канӑҫ паманшӑн кӳреннӗ пек хуллен йӑнӑшса, тӗтре ӑшӗнче йӑваннӑн, чашлатнӑн туйӑннӑ.
Будто в тумане ворочалось и клокотало что-то огромное и глухо стонало, жалуясь, что нет ему покоя от века до века…

Пӗр шыв ҫеҫ вӗҫӗмсӗр шӑнкӑртатнӑ, тата читлӗхри каҫхи кайӑк кӑшкӑркаласа илнӗ, тем ӑшӗнче тем шурӑскер хускалкаланӑ, вӑхӑтӑн-вӑхӑтӑн ҫак ҫын тӗлӗкре темскер салхуллӑн та ҫилленчӗклӗн мӑкӑртатнӑ, те кӗлӗ каланӑ, те такама йӑлӑннӑ, те ылханнӑ.
Только плескалась струйка воды, да где-то вскрикивала в клетке ночная птица, да в кустах шевелилось что-то белое и порой человек бормотал во сне что-то печальное и сердитое, может быть, молитву, или жалобы, или проклятия.

XXI // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Ҫавӑнпа вӑл хӑй ӑшӗнче ҫапла шутланӑ:
И думал про себя:

XIX // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

«Акӑ, кунта кӗлтӑвасси те урӑх майлӑ», шухӑшланӑ вӑл хӑй ӑшӗнче, унӑн умне тӑван кӗтес тухса тӑнӑ.
Вот и шабаш здесь не такой, думал он про себя, и родное местечко встало в памяти, как живое.

IX // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Ҫак шухӑш ҫумне Хӑвалӑх ҫыннин ӑшӗнче тата тепӗр шухӑш ҫуралнӑ.
А, впрочем, в сердце лозищанина примешивалось к этому чувству другое.

VIII // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Сасартӑк Лозинский ҫӳлте, шурӑ тӗтре ӑшӗнче, йӑлтӑркка хӗрӗллӗ пӗлӗт пуррине асӑрханӑ, ҫанталӑк та сивӗте пуҫланӑ, сивӗ ҫил вӗрме тытӑннӑ.
И вдруг Лозинский увидел вверху, как будто во мгле, встало облако с сверкающими краями, а в воздухе стало холоднее и повеяло острым ветром.

IV // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Кӑнтӑр кунӗнчех шур тӗтре ӑшӗнче капитана темскер курӑннӑ пек туйӑннӑ пулас.
Среди белого дня, в молочной мгле что-то, видно, почудилось капитану.

Унӑн пуҫӗ те ҫаврӑна пуҫланӑ, шухӑшӗсем тӗтреленсе кайнӑ, ҫапах та ӑшӗнче вара татӑлса пӗтмен ыйту юлнӑ-юлнах.
У него кружилась голова, мысли туманились, а в душе оставался все-таки нерешенный вопрос.

III // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Каҫхине ҫамки ӑшӗнче те, вут куҫӗ ҫывӑхӗнче те лампӑсем ҫутаҫҫӗ, вӑра уйӑх ҫути пек, е унтан та вӑйлӑрах ҫутӑ йӑлтӑртатма тытӑнать.
Вечером зажигают огонь во лбу и около факела, и тогда выходит сияние, точно от месяца и даже много ярче.

Ӑшӗнче — пусма, ун тӑрӑх пуҫ ӑшне те, алли ӑшне те, факел тӑрӑх та хӑпарма пулать иккен.
Внутри лестница, — и можно войти в голову, и в руку, и даже на верхушку факела.

Лозинский вара, хӑй ӑшӗнче, кусем американецсем пулӗ ӗнтӗ, тесе шухӑшланӑ.
А Лозинский думал про себя, что это, должно быть, уже американцы.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика