Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Ку повӗҫре вӑл каллех вӑхӑтлӑха нимӗҫ захватчикӗсем тытса илнӗ Севастопольре пирӗн паттӑр коммунистсем вӑрттӑн епле паттӑррӑн кӗрешнине кӑтартса панӑ.

В этой повести он вновь показал, как героически сражались наши доблестные коммунисты в Севастополе, временно захваченном немецкими захватчиками.

Иван Андреевич Козлов // Тани Юн, Иоаким Максимов-Кошкинский. Козлов, Иван Андреевич. Крымра вӑрттӑн ӗҫлени / [Тани Юн, И. Максимов-Кошкинский куҫ.]. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1954. — 352 с. — 349–351 с.

Манӑн тӑватӑ ҫул анчах кӗтмеллеччӗ, халӗ акӑ 5 уйӑх Севастопольре тӑма тиврӗ.

Мне и то всего 4 года до отставки оставалось, а теперь 5 месяцев простоял в Сивастополе.

23 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Пӗри: Севастопольре часах осадӑллӑ йӗрке пулас ҫукки ҫинчен, Кистентин — патша тӑванӗ — Америка флочӗпе пӗрле пире хӑтарма килни ҫинчен, салтаксене икӗ эрне хушши кантармалли ҫинчен, ҫав вӑхӑтра туп-пӑшалтан пеме юрамасть тесе килӗшӳ тӑвасси ҫинчен, кам та кам килӗшӳ вӑхӑтӗнче туп-пӑшалтан перет иккен, кашни перӳшӗн 75 пуслӑх штраф тӳлесси ҫинчен каласа пачӗ.

Один рассказывал, как скоро должно кончиться осадное положение (в)    Севастополе, что ему верный флотский человек рассказывал, как Кистентин, царев брат, с мериканским флотом идет нам на выручку, еще — как скоро уговор будет, чтобы не палить две недели и отдых дать, а коли кто выпалит, то за каждый выстрел 75 копеек штрафу платить будут.

22 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Володьӑран вӑл пӗрмай патша тата ҫарӗҫ министрӗ мӗн-мӗн туни ҫинчен ыйта-ыйта пӗлет, ӗненмеллех мар хаваслӑхпа Севастопольре пулса иртнӗ паттӑрла ӗҫсем ҫинчен кала-кала парать вӑл ӑна, шел, хӑйсен патриотизмне палӑртаканнисем сахал тӗл пулаҫҫӗ, пӗр шухӑшламасӑр-тумасӑр распоряженисем параҫҫӗ, тет вӑл ӑна т. ыт. те.

Он все расспрашивал его, что делает государь и военный министр, и рассказывал ему с ненатуральным восторгом подвиги храбрости, свершенные в Севастополе, жалел о том, как мало встречаешь патриотизма и какие делаются неблагоразумные распоряжения и т. д.

18 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Ҫав урамсемех вӑл хӑй ҫуркунне, Севастопольре пурӑннӑ чух курнӑ урамсемех, ҫав-ҫавах, ӗлӗкхинчен те тӑтӑшрах, ҫутӑсем чуласа иртеҫҫӗ, шилетнӗ, йынӑшнӑ сасӑсем илтӗнеҫҫӗ, аманнисем тӗл пулаҫҫӗ, батарейӗсем те, брустверӗсем те, траншейӗсем те ҫав-ҫавах, унчченхисемех; анчах та темшӗн халь кусем пурте салхуллӑрах пек, ҫав хушӑрах тата пурнӑҫ тени вӑйлӑнрах тапса тӑрать пек, — ҫуртсене ытларах шӑтӑкласа пӗтернӗ, чӳречесенче ӗнтӗ, Кушин ҫуртне (госпитале) шута илмесен, ҫутӑсем пачах курӑнмаҫҫӗ, хӗрарӑмсене курма ҫук, — халӗ ӗнтӗ унчченхилле пӗр хуйхӑ суйхӑсӑр тенӗ пек, пӗрре хӑнӑхнӑ пек пурӑнни мар, пур ҫӗрте те темӗскере йывӑррӑн кӗтни, ывӑнни, пурнӑҫ тӑвӑнса тӑни палӑрать.

Все те же были улицы, те же, даже более частые, огни, звуки, стоны, встречи с ранеными и те же батареи, бруствера и траншеи, какие были весною, когда он был в Севастополе; но все это почему-то было теперь грустнее и вместе энергичнее, — пробоин в домах больше, огней в окнах уже совсем нету, исключая Кущина дома (госпиталя), женщины ни одной не встречается, — на всем лежит теперь не прежний характер привычки и беспечности, а какая-то печать тяжелого ожидания, усталости и напряженности.

15 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Мӗн тери аван пулнӑ пулӗччӗ Севастопольре иксӗмӗр пӗрле пулнӑ пулсан.

А как бы славно нам было вдвоем в Севастополе!

8 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

— Халӗ ӗнтӗ эпир Дворянски полкра, улттӑн эпир, эпир пурте хамӑр ирӗкпе Севастополе каятпӑр, — терӗ калаҫма юратакан ҫамрӑк офицер, — анчах хамӑр батарейӑсем ӑҫтине пӗлместпӗр-ха: пӗрисем Севастопольре теҫҫӗ, а вӑт кусем, Одессӑра, терӗҫ.

— Мы теперь из Дворянского полка, нас шесть человек; мы все едем в Севастополь по собственному желанию, — говорил словоохотливый офицерик, — только мы не знаем, где наши батареи: одни говорят, что в Севастополе, а вот они говорили, что в Одессе.

4 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

— Пӗлетӗр-и эсир, капитан, — хӑйӗн сӑмахне малалла тӑсрӗ чей тултараканни, хӑрах алӑсӑрри еннелле ҫаврӑнса, вӑл ӳкернӗ ҫӗҫҫе ҫӗртен илсе хунӑ май, — Севастопольре лашасем ҫав тери хаклӑ терӗҫ пире, эпир вара пӗрлешсе Симферопольте лаша туянтӑмӑр.

— Вы можете себе представить, капитан, — продолжал разливавший чай, обращаясь к безрукому и поднимая ножик, который уронил этот, — нам сказали, что лошади ужасно дороги в Севастополе, мы и купили сообща лошадь в Симферополе.

4 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

— Тӑшман хупӑрласа илнӗ Севастопольре, паллах, ҫын нумай, ҫавӑнпа ӗнтӗ чапа е мухтава тухас кӑмӑл та нумай, урӑхларах каласан, аристократсем те нумай кашни аристократе аристократ маррин пуҫӗ ҫинче минутсерен вилӗм ҫакӑнса тӑрать пулин те ҫавах вӑл.

А так как в осажденном городе Севастополе людей много, следовательно, и тщеславия много, то есть и аристократы, несмотря на то, что ежеминутно висит смерть над головой каждого аристократа и не-аристократа.

3 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Ав ҫав обозпа ҫӳрекен пӗчӗк салтак ҫине пӑхӑр, халь акӑ вӑл виҫӗ тур лаша ҫавӑтнӑ та шӑварма илсе каять, хӑй, пӗр хуйхӑ-суйхӑсӑр, темӗскер мӑкӑртатса юрласа пырать, паллах ӗнтӗ, вӑл ҫак темӗн те пӗр тӗрлӗ халӑх хушшинче ҫухалса каяс ҫук, уншӑн пулсан ку халӑх ҫукпа пӗрех, анчах вӑл хӑйӗн ӗҫне, кирек мӗнле ӗҫ пулсан та — лаша шӑвармалла-и, тупӑ сӗтӗрмелле-и унӑн — пӗр хуйхӑ-суйхӑсӑр, пӑлханмасӑр туса пырать, ку ӗҫсене вӑл Севастопольре мар, Тулӑра е Саранскра тӑвать тейӗн.

Посмотрите хоть на этого фурштатского солдатика, который ведет поить какую-то гнедую тройку и так спокойно мурлыкает себе что-то под нос, что, очевидно, он не заблудится в этой разнородной толпе, которой для него и не существует, но что он исполняет свое дело, какое бы оно ни было — поить лошадей или таскать орудия, — так же спокойно, и самоуверенно, и равнодушно, как бы все это происходило где-нибудь в Туле или в Саранске.

Севастополь декабрь уйӑхӗнче // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Пӑшал пенӗ сасӑсем чаплӑн янӑраса кайни илтӗнет, сирӗншӗн вара Севастопольре вӑйлӑнрах пеме тытӑннӑ пек туйӑнать.

И величественные звуки стрельбы, которая, как вам кажется, усиливается в Севастополе.

Севастополь декабрь уйӑхӗнче // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Сайра-хутра Севастопольре пенӗ пӑшал сассисем янӑраса каяҫҫӗ те инҫетре пӗр вӗҫӗмсӗр илтӗнсе тӑракан тинӗс шавне хупласа иленҫи пулаҫҫӗ.

И далекий неумолкаемый гул моря, изредка прерываемый раскатистыми выстрелами в Севастополе.

Севастополь декабрь уйӑхӗнче // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Маняшӑран ҫырусем кӗтет, вӑл халӗ ҫарта, Львов хули таврашӗнче пулас, Митьӑран ҫырусем кӗтет — вӑл Севастопольре ҫар врачӗ тата, паллах ӗнтӗ, Владимир Ильичпа Надежда Константиновнӑран хыпарсем кӗтет — халӗ вӗсем Швейцарире, Российӑран чикӗпе кӑна мар, фронт линийӗсемпе те уйрӑлса тӑраҫҫӗ.

Ждет писем от Маняши, которая теперь в армии, где-то под Львовом, ждет писем от Мити — он служит военным врачом в Севастополе — и, конечно, ждет вестей от Владимира Ильича и Надежды Константиновны — теперь они в Швейцарии, отрезаны от России не только границами, но и фронтовыми линиями.

«Тӗп пултӑр вӑрҫӑ!» // Юхма Мишши,Асклида Соколова. Воскресенская, Зоя Ивановна. Амӑш чӗри: Мария Александровна Ульянова пурнӑҫӗ ҫинчен ҫырнӑ калавсем. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 286 с.

Темиҫе ҫул иртнӗ хыҫҫӑнах Севастопольре адмирал Корнилова хисеплесе бронза памятник лартнӑ.

А через много лет в Севастополе был сооружен бронзовый памятник адмиралу Корнилову.

Виҫҫӗмӗш бастион // Н. Ятманов. Дмитриев, Н. П. Тӑван ҫӗршывӑн чысӗ: халӑх геройӗсем ҫинчен ҫырнӑ калавсем / вырӑсларан Н. Ятманов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 126 с. — 95–110 с.

Вӗсем унӑн медалӗсене пӗрин хыҫҫӑн тепӗрне тыта-тыта пӑхаҫҫӗ, пӳрнипе унӑн кӑкӑрне, справкӑсен бюровӗн чӳречине шакканӑ пек, шаккаса, вӑл Сталинградра, Севастопольре, Киевра, Руманезире, Унгаринче, Венецире, Ленинградра пулнӑ-и, тесе тӗпчеҫҫӗ.

Они перебирали его медали и, стуча пальцами в грудь, как в окошечко бюро справок, интересовались, был ли он в Сталинграде, Севастополе, Киеве, Руманезии, Унгарии, Венеции, Ленинграде.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Севастопольре хӑҫан пулнӑ?..

А в Севастополе когда были?..

Иккӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.