Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Сасартӑк, — хавхаланӑвӑн телейлӗ саманчӗсенче яланах ҫапла, — Шуан ӳкермен картинине уҫҫӑн, мӗн пур вак-тӗвеклӗхпе кӑларса тӑратрӗ; ку картина, сюжечӗ хальлӗхе тупӑнайманран, ӑспа фантазин тӗксӗм тӑрӑмӗнче салхуллӑн шухӑшлаттарать, — анчах уҫӑмлӑ плансӑр, мӗн шырани ҫиелтен те пулин палӑрмасӑр; темӗнле капмар та хӑватлӑ япала туса хурас кӑмӑл-туйӑм асаплантарма чарӑнмасть.

И вдруг, как это бывает в счастливые, роковые минуты вдохновения, — Шуан ясно, со всеми подробностями увидел ненаписанную картину, ту самую, о которой в тусклом состоянии ума и фантазии тоскуют, не находя сюжета, а властное желание произвести нечто вообще грандиозное, без ясного плана, даже без отдаленного представления об искомом, не перестает мучить.

III // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 305–313 с.