Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Малтанах Ромашов именчӗ, килме килӗшнӗшӗн, ҫирӗп тӑрайманшӑн хӑйне хӑй кӳренчӗ, ӑна йӗрӗнӗҫлӗччӗ, тӑкӑсчӗ, кунашкал аван мар туйӑм вӑл ӳсӗрсем хушшине лекнӗ кашни урӑ ҫыннах пулса иртет.

Сначала Ромашов стеснялся, досадовал на самого себя за уступчивость и испытывал то нудное чувство брезгливости и неловкости, которое ощущает всякий свежий человек в обществе пьяных.

XVIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ромашова Веткинӑн шыҫӑнса кайнӑ пичӗпе шӑвӑҫланнӑ куҫӗсем, ҫӑварӗнчен перекен ырӑ мар шӑршӑ, йӗпенчӗк тӳтисемпе мӑйӑхӗ сӗртӗнни питӗ те йӗрӗнӗҫлӗччӗ.

Ромашову было противно опухшее лицо Веткина с остекленевшими глазами, был гадок запах, шедший из его рта, прикосновение его мокрых губ и усов.

XVIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫӗнӗччӗ, хӑрушӑччӗ, йӗрӗнӗҫлӗччӗ ҫакӑ пӗтӗмпех, ҫак вӑхӑтрах тата унра темле ҫынран хисепсӗрле лӗкленеслӗх те ҫуратрӗ.

Все это было ново, страшно и противно и в то же время вселяло в него какое-то брезгливое неуважение к человеку.

XVIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.