Шырав

Фурсов

Фурсов хирӗҫлесшӗн пулчӗ.
Фурсов хотел возразить.

— Ҫапла, эпӗ Тополев инженер, сире, Фурсов инженера, ӗҫрен кӑларатӑп.
— Да, я, инженер Тополев, увольняю вас, инженера Фурсова.

Старик мӗнле улшӑннине Фурсов ӑнланса илме пултараймарӗ, анчах унӑн сассипе сӑмаххисенчен хӑйӗн ӗҫӗ начаррине туйса илчӗ.
Фурсов не мог понять, что за перемена произошла в старике, но почувствовал всю серьезность его тона и слов.

Эпӗ сирӗн сӑмахӑрсене ӑнланаймастӑп! — кӑшкӑрчӗ Фурсов.
Я отказываюсь понимать ваши слова! — воскликнул Фурсов.

Фурсов кулса ячӗ.
Фурсов даже рассмеялся.

Фурсов ӑшшӑн кулкаласа кӗчӗ, Кузьма Кузьмича хисеплӗн алӑ пачӗ, унӑн сывлӑхӗ ҫинчен ыйтса пӗлчӗ.
Фурсов вошел с готовой сладенькой улыбочкой, почтительно пожал руку Кузьме Кузьмичу, справился о его здоровье.

Кузьма Кузьмич сӑмах чӗнмесӗр шухӑша кайрӗ, Петька вара ӑна Фурсов ҫинчен каланӑшӑн пӑшӑрханчӗ те.
Кузьма Кузьмич молча раздумывал, и Петька уже сожалел, что сказал ему о Фурсове.

Фурсов мӗнпе те пулин унӑн кӑмӑлне ҫемҫетрӗ пулӗ.
Этот Фурсов, наверное, разжалобил его чем-нибудь.

Фурсов пек, пӗр майлӑ шухӑшласа тепӗр майлӑ тума юрать-и вара?
Разве можно так: думать одно, а делать другое, как Фурсов?

«Петр Ефимович хӑйӗнне ӗнентерсе пама пултарнӑ», тет Фурсов.
Фурсов говорит: «Петр Ефимович сумел свое доказать»…

— Фурсов инженер пирки.
— Относительно инженера Фурсова.

Сӗтел хушшинче ларакан техник Фурсов калаҫнине тарӑхса итлерӗ, ҫавӑнпа та Кобзев ӑна вирлех хирӗҫлесе тавӑрнишӗн савӑнчӗ.
Сидя за своим столом, техник с негодованием слушал Фурсова и был доволен тем, что Кобзев дал ему отповедь.

— Мӗн эсир, Анатолий Сергеевич, вӗчӗрхенетӗр? — килӗштерес шутпа каларӗ Фурсов.
— Что вы вскипятились, Анатолий Сергеевич? — миролюбиво проговорил Фурсов.

Калӑр-ха, Фурсов, мӗншӗн эсир Ковшова хирӗҫлемерӗр?
А скажите, Фурсов, почему вы не возразили Ковшову?

— Ӗненекен телейлӗ, — тӗртсе кулса каларӗ те Фурсов, ӗнси ҫинчи шарфне юсарӗ.
— Блажен, кто верует, — язвительно усмехнулся Фурсов и поправил шарф на шее.

— Эсир, Анатолий Сергеевич, ҫав хӗрӳллӗ кавказецӑн шухӑшӗсене хӑвӑрах йышӑнмарӑр, — аса илтерчӗ Фурсов.
— Вы же сами, Анатолий Сергеевич, отрицали идеи этого горячего кавказца, — напомнил Фурсов.

— Петр Ефимович Грубский хӑй ҫине пит те хисеплӗ ӗҫ илнӗ, эпӗ унӑн хӑюлӑхӗнчен савӑнса тӗлӗнетӗп! — хавассӑн каларӗ Фурсов.
— Петр Ефимович Грубский взял на себя благородную миссию, и я восхищаюсь его смелостью, — напыщенно высказывался Фурсов.

Фурсов, чипер тумланнӑ, илемлӗ питлӗ, шуралнӑ ҫӳҫлӗ ҫын ҫӗнӗ проекта татӑклӑнах хирӗҫ тӑнӑ.
Категорически осуждал новый проект лишь один Фурсов — хорошо одетый человек с красивым холеным лицом и седой головой.