Шырав

Редько

Костинпа Уметбаев тата Редько капитан кӗперӗ ҫинче тӑраҫҫӗ.
Костин с Уметбаевым и Редько стояли на капитанском мостике.

— Гражданин Редько, манпа пӗрле!
— Гражданин Редько, пойдемте со мной!

Темиҫе офицер Редько ҫине хаяррӑн сиксе ӳкме хӑтланчӗҫ, анчах вӗсене хирӗҫ партизансен штыкӗсем ҫӗкленчӗҫ.
Несколько офицеров кинулись было в ярости на Редько, но навстречу им вытянулись штыки партизан.

Костинпа Редько пӗр-пӗрин аллисене чӑмӑртарӗҫ.
Костин и Редько пожали друг другу руки.

— Редько пуҫне хӑрах куҫлӑ полковник енне сӗлтрӗ.
— Редько кивнул на одноглазого полковника.

Редько пӗр самант чӗнмесӗр тӑчӗ те: — Сагитов поручик ҫук, — терӗ.
Редько, помедлив, ответил: — Нет поручика Сагитова.

— Халлӗхе ҫитет, — терӗ те Костин, офицерсен списокне пӑхса тухрӗ, унтан каллех Редько енне ҫаврӑнса: — калӑр-ха, офицерсем кунта пурте пур-и? — тесе ыйтрӗ.
— Пока достаточно, — сказал Костин и, проглядев список с фамилиями офицеров, снова обратился к Редько: — Скажите, все ли офицеры здесь?

— Гражданин Редько, айтӑр манпа.
— Гражданин Редько, идите со мной.

Юлашкинчен Редько офицер ҫапла каларӗ:
В заключение офицер Редько сказал:

Ҫапах та ватӑрах офицер Редько тӳрӗ кӑмӑлпа каласа панинчен ку батальон Шуратӑл тӑрӑх каялла чакакан интервентсене пулӑшма кайни, салтаксенчен ытларахӑшӗ ирӗксӗрлесе мобилизациленӗ хресченсем пулни, вӗсенчен нумайӑшӗ хӗрлисем енне куҫма хатӗр тӑни паллӑ пулчӗ.
Но из честного признания пожилого офицера Редько выяснилось, что батальон направлялся на помощь отступавшим по Белой интервентам, что большинство солдат были мобилизованные силой крестьяне и что многие из них готовы перейти на сторону, красных.