Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Клещова вӑл мӗнле пӑхнине ӑнланса илмелле марччӗ: вӑл мӑкӑртатнине кӗретех киленсе, хӑш чухне тата йӑл кулса та итлесе ларатчӗ, анчах унпа паллашмастчӗ, ун ҫинчен ӑна ним вырӑнне хуман пекле, сӑмаха тӳртен те хыттӑн каласа паратчӗ:

К Клещову он относился непонятно: слушал его с явным наслаждением, даже иногда с ласковой улыбкой, но не знакомился с ним и говорил о нем грубо, презрительно:

XIX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Яланах тенӗ пек трактир хуҫи Клещова ӗҫтерсе ӳсӗртме тӑрӑшатчӗ, анчах лешӗ, пӗр ик-виҫ юрӑ юрласа, кашнишӗн пӗрер стакан ӗҫсессӗн, пырне ҫыхнӑ шарфпала лайӑххӑн чӗркетчӗ, ҫӑмламас ҫӳҫлӗ пуҫӗ ҫине картусне таччӑн тӑхӑнса лартатчӗ те тухса каятчӗ.

Почти всегда трактирщик старался напоить Клещова, но тот, спев две-три песни и выпив за каждую по стакану, тщательно окутывал горло вязаным шарфом, туго натягивал картуз на вихрастую голову и уходил.

XIX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.