Шырав

Шырав ĕçĕ:

ячӗҫ (тĕпĕ: яр) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Пӗр уйӑх пек иртсен, арестленисене пурне те кӑларса ячӗҫ, Мирон Якова хыттӑн, хирӗҫ каламалла мар сасӑпа хушрӗ:
Через месяц приблизительно всех арестованных выпустили; Мирон строго, не допускающим возражений голосом, сказал Якову:

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Епле хӑвӑрт хӑваласа ячӗҫ вӗсем Воропонов рабочийӗсемпе тир-сӑран тӑвакансене.
Как они живо прогнали воропоновских рабочих и кожевников.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ӑна пуринчен ытла Ольга ачалла тарӑхса каланӑ сӑмахсем нимле мар туса ячӗҫ.
Его особенно смутили детски гневные слова Ольги.

Шӑллӗн сӑмахӗсем ӑна каллех пӑлхатма пуҫларӗҫ, хӑйсем ҫивӗч пулнипе тӗлӗнтерсе, хӑратса хускатса ячӗҫ.
Слова брата снова тревожно толкали, раскачивали его, удивляя и пугая своей неожиданностью, остротой.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Никита, кулнӑ чухнехи пек, ҫӑварне чалӑштарчӗ, хӑйӗн тӗксӗм кӑвак сухалне ывҫи ӑшне пуҫтарса тытрӗ те, кулма чарӑнса, тӗттӗмлӗхре малаллах калаҫрӗ; унӑн сӑмахӗсем Петра хускатса ячӗҫ, унӑн ытларах пӗлес туйӑм ҫуралчӗ, ҫав вӑхӑтрах вӑл темле хӑрушӑ япала пуласса кӗтрӗ.
Никита усмешливо растянул рот, собрал серую бородку свою в горсть и стёр ею усмешку, продолжая сеять в сумрак слова, которые, толкая Пётра, возбуждали в нём и любопытство и настороженное ожидание опасного.

Тихон сӑмахӗсем ӑна тӳрех ҫиллентерсе ячӗҫ пулин те, вӑл ӑна хирӗҫ калама ҫителӗклех ҫивӗч сӑмахсем тупаймарӗ.
Он не находил достаточно сильных возражений, хотя слова Тихона сразу рассердили его.

Ӗҫе те ман пек тытӑнас ҫук: мана тӳрех кӳлсе ячӗҫ те — туртса кайрӑм эпӗ!
И в дело войдёт не так, как я: впрягли и повёз!»

Ҫынсем, пӗр харӑсах мар пулин те, хыттӑн урра кӑшкӑрса ячӗҫ, кӑмӑлӗ ҫемҫелсе кайнӑ Наталья, хӗрарӑмсем сӑрса илнӗскер, сӑмса витӗр, сӑмахне юрланӑ пек тӑсса, каларӗ:
Недружно, но громко люди рявкнули ура; растроганная, окружённая бабами, Наталья сказала в нос, нараспев:

Кӗсле янӑранине тата Серафим хавассӑн такмакласа юрланине каччӑсем шӑхӑрни хупласа лартрӗ; унтан хӗрсемпе хӗрарӑмсем ташӑ кӗвви юрласа ячӗҫ:
Звон гусель и весёлую игру песни Серафима заглушил свист парней; потом запели плясовую девки и бабы:

Ольгӑпа Алексей кулса ячӗҫ.
Алексей и Ольга засмеялись.

Апат хыҫҫӑн, сӗтелсем ҫинчен пуҫтарсан, хӗрарӑмсем юрӑ пуҫласа ячӗҫ, арҫынсем хӑйсен вӑйӗсене тӗрӗслеме тытӑнчӗҫ, патаксемпе тытса туртӑшрӗҫ, кӗрешрӗҫ; Артамонов пур ҫӗре те ӗлкӗрчӗ, — ташларӗ, кӗрешрӗ; ҫынсем ирчченех ӗҫсе-ҫисе шавларӗҫ.
После обеда, убрав столы, бабы завели песни, мужики стали пробовать силу, тянулись на палке, боролись; Артамонов, всюду поспевая, плясал, боролся; пировали до рассвета.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Баймаковӑна ӑна хирӗҫ тӗртсе ячӗҫ, ӳсӗр хӗрарӑм сулӑнса кайса такӑнчӗ, унтан пуҫне ҫӗклесе шӑмшакне тӳрлетрӗ те йӗри-тавра хупӑрласа тӑракан ҫынсем хушшинче ташша ячӗ.
Баймакову толкнули встречу ему, пьяненькая женщина пошатнулась, оступилась и, выпрямясь, вскинув голову, пошла по кругу.

Алексей кашни праҫникрех ҫапӑҫӑва кайрӗ, анчах кашнинчех ӑна хытӑ хӗнесе ячӗҫ, вара вӑл урнӑ пек хаярланса таврӑнчӗ.
Алексей каждый праздник выходил на бой и каждый раз возвращался домой злым и битым.

Шыв хӗрринче пӑхса тӑракансем пурте сасартӑк савӑнӑҫлӑн ахӑлтатса кулса ячӗҫ, пӗр Ольгушка Орлова ҫеҫ, ӗҫке ернӗ сехет ӑстин вунвиҫӗ ҫулхи хӗрачи, салхуллӑн: — Ой, ой, путать, путать, — тесе кӑшкӑрса ячӗ.
Все зрители на берегу отрадно захохотали, только Ольгушка Орлова, тринадцатилетняя дочь пьяницы часовщика, крикнула жалобно: — Ой, ой — утонет!

Ҫапах та вӗсем Машка Ступа будочника, пӗтӗм хулана култарса пурӑнакан, яланах ӳсӗр ҫӳрекен ҫынна, ун патне хӗтӗртсе ячӗҫ; Ступа вара намӑса пӗлмесӗр, мӗнпур ҫын умӗнчех, хӗрарӑмсенчен те вӑтанмасӑр, хыснаран панӑ йӗмне хывса йӑтрӗ те, лутӑрканса пӗтнӗ киверне хывмасӑрах, юшкӑнлӑ Ватаракша урлӑ утса каҫрӗ, унтан, хӑйӗн эрех кӳпсе тултарнӑ хырӑмне каҫӑртса, ют ҫын патне кулӑшла, хур евӗрлӗ пускаласа пычӗ, паттӑрланас шутпа юриех хыттӑн: — Кам пулатӑн? — тесе ыйтрӗ.
Но всё-таки послали будочника Машку Ступу, городского шута и пьяницу; бесстыдно, при всех людях и не стесняясь женщин, Ступа снял казённые штаны, а измятый кивер оставил на голове, перешёл илистую Ватаракшу вброд, надул свой пьяный животище, смешным, гусиным шагом подошёл к чужому и, для храбрости, нарочито громко спросил: — Кто таков?

Баракра ҫӑмӑллӑн сывласа ячӗҫ.
По бараку прошел вздох облегчения.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Шӑпах ҫав вӑхӑтра эпӗ ертсе пынӑ строительствӑна туса пӗтернӗ май мана канма ячӗҫ.
Кстати, подоспела сдача стройки, которую я вел, мне дали отпуск.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Унӑн сӑмахӗсем мана тӗлӗнтерсе ячӗҫ, эпӗ ҫавӑн чухне тин темле тивӗҫлех пурӑнманни ҫинчен шухӑшлама тытӑнтӑм.
Меня ее слова поразили, я впервые задумался над тем, что живу как-то неладно.

Пурте ахӑлтатса кулса ячӗҫ.
Куҫарса пулӑш

Вуннӑмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Ҫапах та проект тӑвас ӗҫре вӑл сахалах мар ӗҫленӗ, халӗ акӑ ӑна хӑваласа ячӗҫ.
Все-таки, он немало сил вложил в проект, и вдруг — изгнан.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика