Шырав

Ильсеяр

Ильсеяр Уметбаев патне пычӗ.
Ильсеяр шагнула к Уметбаеву.

Ильсеяр кружкӑран темле пылак, ҫӑра чей тӗслӗ шӗвек ӗҫрӗ те, ӑна тӳрех вӑй кӗчӗ.
Ильсеяр выпила из кружки что-то сладкое, похожее цветом на крепкий чай, и ей сразу стало легче.

Ильсеяр куҫӗнчен пӑхас мар тесе, вӑл, хӑйӗн темле васкавлӑ ӗҫ пур пек, аяккинелле пӑрӑнса кайрӗ.
Чтобы не встретиться взглядом с Ильсеяр, он, как будто у него было какое-то спешное дело, отошел в сторону.

Ильсеяр Уметбаев ҫине тинкерчӗ.
Ильсеяр обратилась к Уметбаеву:

Ильсеяр кӑштах куҫне уҫрӗ.
Ильсеяр раскрыла глаза.

Ильсеяр сывлать!..
Ильсеяр дышит!..

Ҫак чӗмсӗр шӑплӑха Ильсеяр патӗнче тӑрмашакан Уметбаевпа пӗр хӗрлӗармеец пӑсрӗҫ.
Наступившую тишину нарушали лишь Уметбаев и еще один красноармеец, хлопотавшие вокруг Ильсеяр.

Вӑл аллине Ильсеяр патне тӑсма хӑтланчӗ, анчах алли, нумаях та пулмасть-ха урса кайнӑ хумсемпе калама ҫук хӑватлӑн ҫапӑҫнӑскер, халсӑррӑн усӑнса анчӗ.
Он хотел протянуть руку к Ильсеяр, но рука, которая еще недавно с таким упорством боролась с волнами, безжизненно опустилась…

Бикмуш мучи текех пӗр сӑмах та калама пултараймарӗ, халтан кайса, пуҫне Ильсеяр кӑкӑрӗ ҫине хуллен усса антарчӗ.
Больше дед Бикмуш не мог произнести ни слова и в изнеможении склонился на грудь Ильсеяр.

Типнӗ тутине Ильсеяр ҫӳҫӗнчен юхса анакан шывпа йӗпетсе, хӑлхине унӑн кӑкӑрӗ ҫине хучӗ.
Он смочил пересохшие губы водой, стекавшей с волос Ильсеяр, и приложил ухо к ее груди.

Акӑ вӑл каллех, хӑрах аллипе суранне хӗссе, тепринпе Ильсеяр патне шуса пычӗ.
Но он опять сжал одной рукой рану и подполз к Ильсеяр.

Халӗ ӗнтӗ хӑрах алӑра кӑна юлнӑ Ильсеяр йӗпе хӑйӑр ҫине ӳкрӗ.
Ильсеяр, которую он держал другой рукой, скатилась прямо на песок.

— Ильсеяр?! — терӗ вӑл тепӗр хут.
— Ильсеяр?! — сказал он еще раз

— Ильсеяр?
— Ильсеяр?!

Бикмуш мучи Ильсеяр мӗншӗн ҫапла ыйтнине ҫийӗнчех ӑнланчӗ, вара, каялла ҫаврӑнса, Ильсеяра пилӗкӗнчен тытрӗ.
Дед Бикмуш сразу понял, в чем дело, и, повернувшись, схватил Ильсеяр за руку.

Ильсеяр аслашшӗне хӑй ывӑнни, малалла ишме пултарайманни ҫинчен каласшӑнччӗ, анчах, ватӑ ҫынна пушшех йывӑр тесе, сӑмаха урӑх енне пӑрчӗ:
Ильсеяр хотела сказать, что она устала и не может плыть дальше, но, подумав, что старику самому не легче, спросила:

Явӑнса килнӗ хум чыхӑнтарнипе Ильсеяр сӑмахне каласа пӗтереймерӗ.
Захлебнувшись в набежавшей волне, Ильсеяр не смогла говорить дальше.