Шырав

Ду

— Эпӗ Бай Юй-шань юлташ ҫапла каланине астӑватӑп, — пуҫларӗ Дасаоцза (Бай Юй-шань халӑх хушшинче ӗҫлеме тытӑннӑ хыҫҫӑн вӑл ӑна текех упӑшка е «хуҫа» тесе каламан), — Ду питрен пӑхма ҫеҫ святой пек курӑнать, чӗри унӑн Хань Лао-люнӑнни пекех путсӗр.
— Я слыхала от товарища Бай Юй-шаня, — заговорила Дасаоцза (с тех пор как Бай Юй-шань стал лицом официальным, она уже не называла его больше мужем или «хозяином»), — что Ду только лицом святоша, а в сердце у него такая же пакость, какая была и у Хань Лао-лю.

Акӑ мӗнле ҫын вӑл Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду!
Вот какой он есть этот Добряк Ду!

Ду помещик (кӑна Го председатель пит те тӗрӗс каларӗ!) пирӗншӗн пуриншӗн те тӑшман.
А помещик Ду (это очень правильно сказал председатель Го!) есть наш общий враг.

Ду помещик нумай-нумай ҫынсене хӗн-хур кӑтартнӑ.
Дело в том, что помещик Ду многим людям зло причинил.

Ду пуҫне ҫӗклерӗ, йӗри-тавра пӑхса ҫаврӑннӑ май, хӑй сӑнне ҫав тери кӑмӑллӑ ҫын пичӗ пек тума тӑрӑшрӗ.
Ду поднял голову и, поведя заплывшими глазками, постарался изобразить на лице одну из своих самых добродушных улыбок,

Пурте ҫаврӑнса пӑхрӗҫ те Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду килнине курчӗҫ.
Все оглянулись и увидели Добряка Ду.

Йытӑсене ҫакса хуни Ду помещикпа унӑн хулӑм арӑмне ҫакса вӗлернӗ пекех пулчӗ: ҫынсем ҫуйхашма, пӑлханма чарӑнчӗҫ.
И только после этого возбуждение несколько улеглось, точно повешены были не собаки, а сам помещик Ду со своей толстой женой.

— Ку Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду арӑмӗ.
— Это жена Добряка Ду.

Го Цюань-хай ушкӑнӗ Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду килӗ патне ҫитрӗ.
Когда группа Го Цюань-хая подошла к усадьбе Добряка Ду,

Сяо Ду хӑй килӗнчен тухса тарнӑ кинне каялла илсе каяс тесе нимӗн те туман.
Сяо Ду уже ничего не предпринимал, чтобы вернуть сбежавшую сноху.

Сяо Ду ун пӳлӗмне пырса кӗнӗ чух помещик шӑпах Халӑх Ҫарӗн хӗллехи ҫитӗнӗвӗсем тата Чан Кай-ши дивизийӗсене ҫапса аркатни ҫинчен калакан статьяна вуланӑ.
Когда расстроенный Сяо Ду ворвался к нему в комнату, помещик читал статью о зимних успехах Народно-освободительной армии, о разгроме и уничтожении дивизий Чан Кай-ши.

Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду вӑл пынӑ чух хаҫат вуласа выртнӑ.
Добряк Ду был занят чтением газеты.

Сяо Ду хӑйӗн пуян тӑванӗ патне чупнӑ.
Сяо Ду кинулся к своему богатому родственнику.

Сяо Ду хӑй кинӗ ӑҫта пытанса пурӑннине пӗлнӗ.
Наконец Сяо Ду узнал, где скрывается его сноха.

Ҫавна пула Сяо Ду та ятлӑ ҫын пулса тӑнӑ, вӑл мӑнкӑмӑлланса кайнӑ, ҫынсемпе те калаҫми пулнӑ.
Поэтому и Сяо Ду тоже оказался в почете и так возомнил о себе, что перестал считаться с людьми.

Парнесем пама хӗрхенмен Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду помещика вӑл уйрӑмах хисепленӗ.
К Добряку Ду, который был очень щедр на подарки, он особо благоволил.

Сяо Ду ӑна хӑйӗн кинӗ тума илнӗ.
Сяо Ду взял ее к себе, чтобы обручить со своим сыном.

Унӑн ашшӗ Сяо Ду ятлӑ ҫынна, Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду тӑванне, кивҫене кӗрсе кайнӑ.
Ее отец задолжал некоему Сяо Ду, родственнику Добряка Ду.

Го Цюань-хай хӑй ушкӑнӗпе Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду патне кайрӗ.
Го Цюань-хай со своей группой направился к усадьбе Добряка Ду.