Шырав

Киш

Киш ҫинчен ҫӳрекен юмах

Анчах Киш ҫапла малалла та хыттӑн каланӑ:
Но Киш продолжал говорить твердо и серьезно:

Пӗр каҫхине, Клош-Кван пуҫлӑхӑн пысӑк ҫуртӗнче канашлу пулса иртнӗ чухне, Киш хӑй ашшӗне хунӑ хастарлӑхпа харсӑрлӑхне кӑтартнӑ.
Но вот однажды вечером, на Совете в большой хижине Клош-Квана, главы племени, Киш показал, какая кровь течет в его жилах.

Анчах ҫынсем манаҫҫӗ ҫав, хӑйсене ҫӑлса хӑварнӑ Киш ашшӗ ҫинчен те манса кайнӑ вӗсем, Киш та ача кӑна пулнине кура тата унӑн амӑшӗ те мӗн тесен те хӗрарӑм, — вӗсем ҫинчен часах манса кайнӑ, ҫавна пула вӗсем ялти чи начар ҫуртра пурӑннӑ.
Но люди забывчивы, и скоро из памяти их изгладился подвиг его отца, а затем забыли и Киша с матерью, и они вынуждены были жить нищенски и в жалкой хижине.

Киш унӑн пӗртен-пӗр ывӑлӗ пулнӑ, ашшӗ вилнӗ хыҫҫӑн вӑл хӑй амӑшӗпе пӗччен тӑрса юлнӑ.
Киш — он был единственным сыном этого охотника — остался один со своей матерью.

Киш ашшӗ питӗ хастар ҫын пулнӑ.
Отец Киша был смелым охотником.

Киш паттӑр ача пулнӑ, — тет ун ҫинчен ҫӳрекен юмах, — вӑл вунвиҫӗ хутчен хӗвел курнӑ — ҫакӑн пек шутланнӑ вӗсен вӑхӑт.
Живым мальчиком был Киш, так начинается повесть, — здоровым и сильным.

Хӗллехи тӗксӗм каҫ, пӑрпа витӗннӗ ҫӗр тӑрӑх вӑйлӑ ҫил-тӑман варкӑшнӑ чухне, тӑмана пула никам та килтен тухма хӑяйман чухне, чухӑн пурӑнакан Киш мӗнле майпа ҫӗкленсе кайни ҫинчен, епле вӑл пуринчен те иртсе кайса пуҫлӑх пулни ҫинчен каласа пама питӗ лайӑх вӑхӑт пулнӑ.
А слушать эту повесть о Кише — о том, как он поднялся к власти и почему из самой бедной хижины в деревне, — лучше всего тогда, когда проносятся над ледяными полями северные метели, когда в воздухе кружатся снежные вихри и ни один человек не смеет высунуться из дома.

Киш Поляр тинӗсӗ хӗрринче ӗлӗк-авалах пурӑннӑ.
Давно-давно, в незапамятное время жил некто Киш у берегов Полярного моря.