Шырав

Катилина

Патрицирен вӑл шӑппӑн: — Паян каҫпа ман сан патна пымалла-и, Катилина? — тесе ыйтрӗ.
Он тихо спросил патриция: — Приходить мне сегодня вечером в твой дом, Катилина?

— Ахаль жалобӑсемпе пушӑ сӑмахсем кирлӗ мар пире, — терӗ Катилина ҫирӗппӗн.
— Не в бессильных жалобах и не в пустых криках, — сказал серьезным тоном Катилина, — нужно изливать чувства, юноша.

— Акӑ ӗнтӗ Римри ҫуртсенчен ҫурри унӑн аллинче, — терӗ Катилина.
— Так что теперь, — прервал Катилина, — половина всех домов в Риме принадлежит ему.

— Ҫак лайӑх тытса тӑракан республикӑра, — терӗ кӳреннӗ Катилина, — пӗчӗк чунлӑ та айван ӑслӑ ҫыншӑн асла тухма та хисеплӗх илме те аслӑ ҫул уҫӑ.
— Вот каким образом в нашей столь хорошо управляемой республике, — сказал с горечью Катилина, — для человека с низменной душой и с посредственным умом оказывается открытой широкая дорога к величию и к почестям.

Катилина, усаллӑн кулса, ҫав самантра хӑйӗн тусӗсене ҫапла калать:
Катилина, саркастически улыбаясь, говорил в эту минуту своим друзьям:

Катилина Спартака унта пыма сӗннӗччӗ.
Там Катилина назначил свидание Спартаку.

Вара Крикс: — Катилина мӗнле? — тесе ыйтрӗ.
Первым нарушил молчание Крикс, спросив: — А Катилина?

Катилина, хӑйсене ан чӑрмантарччӑр тесе тӑрӑшнӑ тӑрӑх шутласан, хӑйӗн библиотекинче вӑл гладиаторпа пит паха ӗҫсем ҫинчен калаҫрӗ пулмалла.
Катилина долго беседовал с гладиатором в своей библиотеке; вероятно, они говорили о секретных делах очень большого значения, если судить о предосторожностях, принятых Катилиной для того, чтобы ему не мешали во время этой беседы.

Калас пулать, Катилина, хӑйӗн уҫӑ кӑмӑлне пула, Долабеллӑран выляса илнӗ ытти сакӑр пин сестрецине те Спартака пачӗ, ҫав укҫапа хӑйӗн йӑмӑкне тӳлесе илме хушрӗ.
И нужно сказать, что Катилина со щедростью, свойственной его характеру, сейчас же передал в распоряжение бывшего гладиатора остальные восемь тысяч сестерций, выигранных им у Долабеллы, для того, чтобы Спартак мог выкупить сестру.

— Акӑ сана, йӗрӗнчӗк нӑйкӑшаканскер, Катилина сана ҫав вӑрӑ-хурахсемшӗн тӳлет.
— На тебе, несносная болтунья, Катилина платит за всех этих мошенников!

Катилина хупах хуҫине пилӗк ылттӑн укҫа тыттарчӗ.
Катилина бросил пять золотых хозяйке таверны.

— Ӗҫке ернӗ ирсӗрсем!.. — кӑшкӑрчӗ Катилина, йывӑррӑн сывласа.
— Мерзкое отродье! — кричал, тяжело дыша, Катилина.

Катилина тӑшманӗсем алӑк патӗнче кӗпӗрленсе тӑнӑ ҫӗртен каялла чакма пуҫларӗҫ, вара Катилина хӑйӗн хӗҫне туртса кӑларчӗ те хӑвалама пуҫларӗ.
Столпившиеся у дверей задней комнаты враги Катилины отступили, а Катилина, обнажив короткий меч, бросился за ними.

Катилина хӑй ҫине кинжалпа тапӑннӑ ҫынсенчен тепӗрне те тапса ӳкерчӗ.
Тем временем Катилина мощным пинком в живот свалил еще одного человека, который бросился на него с кинжалом.

Катилина чышкисене чӑмӑртаса тытрӗ.
Катилина расправил руки, словно готовился к драке.