Шырав

Шырав ĕçĕ:

алӑ сăмах пирĕн базăра пур.

алӑ (тĕпĕ: алӑ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эпӗ вара хам ал айне лекнӗ япалана ярса тытатӑп та, — отставкӑри студентӑн ҫырӑвне куҫарса ҫырнӑ хыҫҫӑн эпӗ ирхи апат тума ларнӑччӗ те, алӑ айне салфетка лекрӗ, — ҫапла, эпӗ салфеткӑна ярса тытатӑп та ун ҫӑварне персе чикетӗп:
Но я торопливо хватаю первое, удобное для моей цели, что попалось мне под руку, — попалась салфетка, потому что переписав письмо отставного студента, сел завтракать, — итак, я схватываю салфетку и затыкаю ему рот:

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫавӑнпа пӗрлех ун хулпуҫҫийӗ урлӑ тем пысӑкӑш алӑ тӑсӑлчӗ.
В тот же момент из-за его плеча показалась чья-то здоровенная ручища.

Халӑха кӑтартма // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 107–114 стр.

Эпӗ ун аллине ҫеҫ куртӑм: хӑй вӑл чаршав хыҫӗнче пытанса тӑчӗ, тӗлӗк курнӑ пиркиех вӑл вырӑн ҫинчен тӑрса кайрӑм эпӗ, — ман вырӑн тавра чаршав пур пек, хӑна ҫав чаршав хыҫне пытанса тӑнӑ пек курӑнчӗ; епле тӗлӗнмелле хитре алӑ, савнӑ тусӑм!
Только руку я и видела: сама она пряталась за пологом, мне снилось, что у моей постели, — за то же я ее и бросила, что на ней это приснилось, — что у ней есть полог и что гостья прячется за ним; но какая дивная рука, мой милый!

XX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Каллех алӑ курӑнса каять, страницӑна сӗртӗнет, алӑ айӗнчен каллех ҫӗнӗ йӗркесем курӑнаҫҫӗ, Вера Павловна вӗсене каллех вулама пуҫлать.
— Опять является рука, касается страницы, опять выступают под рукою новые строки, опять против воли читает их Вера Павловна.

XIX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ак ку мӗн? — тет хӑна, вара уҫӑлман чаршав витӗр каллех ытарма ҫук хитре алӑ курӑнса каять, каллех страницӑна сӗртенет, страница ҫинче каллех ҫӗнӗ сӑмахсем пулаҫҫӗ; Вера Павловна каллех ирӗксӗрех ҫӗнӗ сӑмахсем вулать: «Ман савнӑ тусӑм пире мӗншӗн час-часах ӑсатмасть-ши?»
А это что? — говорит гостья, и опять сквозь нераскрывающийся полог является дивная рука, опять касается страницы, и опять выступают на странице новые слова, и опять против воли читает Вера Павловна новые слова: «Зачем мой миленький не провожает нас чаще?»

Ҫӗнӗ хӑна алли страницӑна сӗртӗнет; алӑ айӗнчен паҫӑр пулман ҫӗнӗ йӗркесем курӑнса каяҫҫӗ.
Рука новой гостьи дотрогивается до страницы; под рукою выступают новые строки, которых не было прежде.

Ҫук, ку ытарма ҫук хитре алӑ Бозио алли мар, анчах епле-ха ҫак алӑ чаршава уҫмасӑрах чаршав урлӑ тӑсӑлать?
Нет, эта дивная рука не Бозио, и как же эта рука протягивается сквозь полог, не раскрывая полога?

Епле хитре ку алӑ.
Как хороша эта рука!

Вера Павловна, Бозиона алӑ парас тесе, чаршава уҫать, анчах юрӑ ӑсти ахӑлтатса ҫеҫ кулать, ара Бозио мар, «Риголеттора» цыганка рольне вылякан де-Мерик вӗт ку, анчах куласса ҫеҫ де-Мерик пек савӑнӑҫлӑ кулать, сасси вара Бозио сасси, авӑ, тӑрать те чаршав хыҫне кӗрсе пытанать; ку чаршав ӑна пытарать, епле кӳренмелле, унччен ҫукчӗ-ҫке, ӑҫтан тупӑнчӗ-ха вӑл?
Вера Павловна раскрывает полог, чтобы подать руку Бозио, но певица хохочет, да ведь это не Бозио, а скорее де Мерик в роли цыганки в «Риголетто», но только веселость хохота де Мерик, а голос Бозио, и отбегает, и прячется за пологом; как досадно, этот полог прячет ее, и ведь прежде его не было, откуда он взялся.

Марья Алексевна Сторешников сӗнӗвӗ пирки Лопухов мӗн каланине савӑнсах тепӗр хут калама пултарнӑ пулсан, Лопухов хӑй те Марья Алексевна Верочкӑна ӑса вӗрентни айне кӑмӑллӑнах «тӗрӗс» тесе алӑ пуснӑ пулӗччӗ.
Если Марья Алексевна могла повторить с удовольствием от своего лица его внушения Верочке по вопросу о предложении Сторешникова, то и он мог бы с удовольствием подписать «правда» под ее пьяною исповедью Верочке.

IX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Тата алӑ та ҫупаҫҫӗ.
— И аплодисменты.

IV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Килӗшетӗр пулсан, парӑр аллӑра, — Вера ӑна аллине тӑсса пачӗ; хӑй мӗн тунине ӑнланмасӑр, Сторешников ӑна алӑ тытрӗ.
Если вы согласны, дайте вашу руку, — она протянула ему руку; он взял ее, сам не понимая, что делает.

III // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Акӑ, Верочка ӑна алӑ пачӗ — ӑслӑланчӗ.
Вот Верочка подала ему руку — умна стала.

Арҫынсем ун аллине яланхи пек хытӑ чӑмӑртарӗҫ, хӗрарӑмсем, куҫран пӑхса, именсе алӑ пачӗҫ: хӑйсен казакӗсем вӗсене ун пек сума суса питех ачашламан, хӗрарӑма тӗл пулсан нихҫан та ӑна, пӗр тан ҫын пек, алӑ парса хисеп туман.
Мужчины обменивались с ним привычно крепким рукопожатием, а женщины, глядя в глаза, смущались и протягивали руки лодочкой: свои, местные казаки не очень-то баловали их таким вниманием и почти никогда не снисходили до того, чтобы при встрече, как равной, протянуть женщине руку.

VI сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Давыдов сӗтел тавра ҫаврӑнчӗ, пурне те алӑ тытса тухрӗ.
Давыдов обошел вокруг стола, со всеми здороваясь за руку.

Вӑл ҫурӑмӗ ҫине таянчӗ, чӗнмерӗ, унтан пӑшӑлтатнӑ пек ерипен каларӗ: «Ман айӑпа пула ку алӑ куҫҫуль те сахал мар шӑлнӑ…» — стена еннелле ҫаврӑнчӗ те вилчӗ, кайрӗ леш тӗнчене Власий туррӑн ут кӗтӗвӗсене кӗтме…
Он прилег на спину, помолчал, а потом почти шепотом сказал: «И слез она по моей вине вытерла немало…» — отвернулся лицом к стенке и помер, пошел на тот свет угоднику Власию конские табуны стеречь…

V сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Анне миҫе хут ун умне чӗркуҫленсе ларса ыйтман пулӗ: «Чунӑмҫӑм Федюшка, мана та пулин кала-ха: кам сана вӗлерме алӑ ҫӗкленӗ?
Мать, бывало, до скольких разов станет перед ним на колени, просит: «Родный мой Федюшка, скажи хоть мне: кто тебя убивал?

Кӗскен каласан, хамӑн урҫа пурнӑҫӑмра ман алӑ та, ура та ирӗклӗ, пуҫӑм та таса.
Словом, при моем холостом положении и руки и ноги у меня свободные, и голова светлая.

Яланхи пекех, салху, хутахай, ҫарти пек тирпейлӗ тумланнипе кӑштах мухтаннӑ пек, вӑл Разметнова сӑмах чӗнмесӗр алӑ пачӗ те, пуҫне сӗлтсе, урамран тухса каякан лав ҫине кӑтартрӗ:
Как и всегда, сухой, подтянутый, немного щеголяющий безукоризненной военной выправкой, он молча протянул Размётнову руку, кивком головы указал на удалявшуюся вдоль улицы подводу.

Хӑрах чӗркуҫҫи ҫине тӑрса, Половцев буркӑна туртса ҫыхнӑ шурӑ чӗнсене васкаса салтрӗ, буркӑна сирчӗ те алӑ пулемечӗн салатнӑ пайӗсене, ҫуланнӑ михӗпе чӗркенӗ тӑватӑ тӗксӗм ҫутӑ диск кӑларса хучӗ.
Став на одно колено, Половцев проворно распутал белые сыромятные ремни, туго спеленавшие бурку, развернул ее и достал части разобранного ручного пулемета, завернутые в промасленную мешковину четыре матово блеснувших диска.

I сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика