Шырав

Шырав ĕçĕ:

чул сăмах пирĕн базăра пур.

чул (тĕпĕ: чул) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Коновалов выртрӗ те чул пекех хытса кайрӗ, йӑшӑлтатмарӗ те.
Коновалов как лег, так и остался неподвижен, точно окаменел.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Ун тарӑнӑшӗ пӗр виҫӗ аршӑн, анчах унта пуҫпа кӗме кирлех те мар, ку хӑрушӑ та, мӗншӗн тесен шӑтӑк умӗнче ҫакӑнса тӑракан пысӑк чул йӑтӑнса анса ҫынна ӗмӗрлӗхе пытарса хумах пултарнӑ.
Глубина ее была аршина три, но влезать в нее с головой не представлялось надобности, да и было рискованно, ибо эта глыба над входом могла обвалиться и совсем похоронить нас там.

Анчах «маччи» унӑн лутра, унта кӗнӗ ҫӗрте аслӑк пек пулса тӑнӑ пысӑк чул ҫакӑнса тӑрать, ҫавӑнпа та, ҫав шӑтӑка кӗрес тесен, малтан ун умне ҫӗр ҫине выртмалла та, унтан шӑвӑнса кӗрсе каймалла.
Но она была низка, и над входом в нее висела глыба камня, изображая собой как бы навес, так что для того, чтобы попасть в дыру, следовало лечь на землю перед ней и потом засовывать себя в нее.

«Шӑтӑкӗ» чӑнах та питӗ меллӗ-мӗн — тахҫан ӗлӗк ҫак туран чул кӑларнӑ пулнӑ та, тӑваттӑн ҫӑмӑллӑнах вырнаҫмалӑх тӑватӑ кӗтеслӗ шӑтӑк пулса юлнӑ.
На самом деле «дыра» была весьма удобна — в горе когда-то давно брали камень и вырубили большую четырехугольную нишу, в которой можно было вполне свободно поместиться четверым.

Хумсене тытса чарасшӑн чул хӳме тӑвакан ҫынсемпе тулнӑ ҫырана хум пыра-пыра ҫапать, пырса ҫапӑннӑҫемӗн, ҫак ҫӗр ҫинче ӗмӗртен хӑй мӗн курни ҫинчен хӑйӗн янӑравлӑ та ачаш юррине юрлать…
Тихо взбегают волны на берег, усеянный толпой людей, созидающих каменную преграду их вечному движению, взбегают и поют свою звучную ласковую песню о прошлом, о всем, что в течение веков видели они на берегах этой земли…

Унта-кунта пӑрахкаланӑ авӑнчӑк хӑмасем тӑрӑх, чул тиенӗ тачкӑсем ҫинелле пӗшкӗнсе, ерипен, умлӑн-хыҫлӑн ҫынсем мекӗрленсе утаҫҫӗ, вӗсене хирӗҫ ыттисем, пӗр минутлӑх канӑва икӗ минута тӑсас тесе, ерипен, пушӑ тачкисене тӗксе пыраҫҫӗ…
По ломаной линии досок, набросанных тут и там, медленно двигалась вереница людей, согнувшись над тачками, нагруженными камнем, и навстречу им шла другая с порожними тачками, шла медленно, растягивая одну минутку отдыха на две…

Пӑчӑ сывлӑшра кӗрлени, шавлани илтӗнсе тӑрать, чул тӗпретекен кирка сасси янӑраса каять, тачкӑ ураписем хӑйӑлтатса юрлаҫҫӗ, йывӑҫ свай пуҫӗ ҫине ухлатса чугун тукмак ӳкет, йӗнӗ пек «дубинушка» илтӗнет, пӗрене чутлакан пуртӑ сасси чалтлатать, хӗвӗшсе ҫӳрекен тӗксӗм те сӑрӑ пӗчӗк кӗлеткесем темиҫе тӗрлӗ сасӑпа кӑшкӑрашаҫҫӗ.
В душном воздухе стоял ропот и гул, раздавались удары кирок о камень, заунывно пели колеса тачек, глухо падала чугунная баба на дерево сваи, плакала «дубинушка», стучали топоры, обтесывая бревна, и на все голоса кричали темные и серые, хлопотливые фигурки людей…

Ман умма ҫав ӗҫӗн сарлака картини тухса тӑчӗ: бухта патӗнче чуллӑ ҫырана пӗтӗмпех чавса тӑкнӑ, кирек ӑҫта та шӑтӑксем, чул тата йывӑҫ куписем, тачкӑсем, пӗренесем, тимӗр, свай ҫапмалли копёрсем тата йывӑҫран тунӑ тем те пӗр япаласем, — вӗсем хушшинче ҫынсем унталла-кунталла хӗвӗшсе ҫӳреҫҫӗ.
Передо мной развернулась широкая картина труда: весь каменистый берег перед бухтой был изрыт, всюду ямы, кучи камня и дерева, тачки, бревна, полосы железа, копры для битья свай и еще какие-то приспособления из бревен, и среди всего этого сновали люди.

«Стенка» текен хупаха, чул хӳмене шӑтарса кӗрсе, чее аспа тунӑ.
«Стенка» — кабак, хитроумно устроенный в каменном заборе.

Вӗсем, ҫав урасем, кӗлисемпе шӑтӑкӑн чул стенисене тапкаласа, темле масарла ҫапкаланса ҫакӑнса тӑраҫҫӗ.
Они висели и странно болтались, ударяя пятками по кирпичной стенке ямы, как бы ища себе опоры.

Сасартӑк, хыҫалта чӳрече чӑнкӑртатрӗ те, урайне пӗр пысӑках чул муклашки шаплатса ӳкрӗ.
Вдруг сзади нас раздался дребезг стекол, и на пол шумно грохнулся довольно увесистый булыжник.

Вӑл виҫӗ хутлӑ чул ҫуртчӗ, тӑрри ишӗлсе аннӑччӗ унӑн, чӳречи каҫакӗсем ҫӗмӗрӗлсе пӗтнӗччӗ, тӗпсакайӗсенчен ҫу каҫах шӗвӗ пылчӑк шӑрши ҫапатчӗ.
Это был трехэтажный каменный дом с провалившейся крышей, с изломанными рамами в окнах, с подвалами, всё лето полными жидкой пахучей грязи.

Иккӗшӗнчен пӗри — пысӑкки — ҫап-ҫутӑ чул пек йӑлтӑртатать, тепри — унран инҫех те мар, — аран курӑнать.
Одна из них — большая — блестела изумрудом, другая, неподалеку от нее, — едва видна.

Ҫӗлен каллех ҫӑмха пек пулнӑ, сапӑрланса мӑнкӑмӑлланнӑ пӗр чул ҫине тухса вӑл выртнӑ.
И он свернулся в клубок на камне, гордясь собою.

Сокол ҫинчен хывнӑ юрӑ // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–74 стр.

Ҫӳлтен ӳкен чул евӗрлех, ҫыр хӗррине ҫапкаланса, аялалла вӑл хӑвӑрт ӳкнӗ, ҫуначӗсене хуҫа-хуҫа, юнланнӑ тӗксене вӗҫтернӗ.
И сам, как камень, скользя по скалам, он быстро падал, ломая крылья, теряя перья…

Уйӑх тусен ҫӑмламас тӳписем хыҫӗнчен ишсе тухрӗ ӗнтӗ, халь вӑл хӑйне хирӗҫ йывӑррӑн сывласа выртакан тӳлек тинӗспе ун ҫыранӗсем ҫине тата пирӗн умра выртакан пысӑк чул ҫине хӑйӗн ҫутине салхуллӑн сапалать.
Она уже выплыла из-за мохнатых вершин гор и теперь задумчиво льет свой свет на море, тихо вздыхающее ей навстречу, на берег и камень, у которого мы лежим.

Пирӗн кӑвайт ҫулӑмӗ ҫак чулӑн ту еннелли аяккине ҫутатать; ҫулӑм варкӑшса чӗтренкелесе илет, вара тарӑн та ҫӑра ҫуркаланчӑксемпе каскаланса пӗтнӗ ватӑ чул тӑрӑх мӗлкӗсем чупаҫҫӗ.
Пламя нашего костра освещает его со стороны, обращенной к горе, оно вздрагивает, и по старому камню, изрезанному частой сетью глубоких трещин, бегают тени.

Вӑл чулӑн тинӗс енчи аякки ҫине хумсем шыв курӑкӗпе тинӗс лӑймакине каркаласа тултарнӑ; ҫак курӑксемпе витӗннӗ чул тинӗсе тусенчен уйӑрса тӑракан ансӑр хӑйӑр ярӑмӗ ҫумне кӑкарса хунӑ пек туйӑнать.
На тот бок его, который обращен к морю, волны набросали тины, водорослей, и обвешанный ими камень кажется привязанным к узкой песчаной полоске, отделяющей море от гор.

Ҫынсем тӗлӗннипе, чул пек хытса тӑнӑ.
Люди же, изумленные, стали как камни.

III сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Чул пек салтак умӗнче сулланкаласа тӑратӑп хам.
Я стояла и качалась перед этим каменным солдатом…

II сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика