Шырав

Шырав ĕçĕ:

ҫех сăмах пирĕн базăра пур.

ҫех (тĕпĕ: ҫех) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эсир вара ҫак керменре халиччен пурӗ те ҫӳп-ҫаппа тата эрешмен картисемпе тулса ларнӑ пӗртен-пӗр тӗттӗм, тӑвӑр чӑлана ҫех курнӑ, — хӑвӑр ҫаплах унтан тухма хӑратӑр.
А вы в этом дворце до сих пор видели один только темный, тесный чуланчик, весь в сору и в паутине, — и вы боитесь выйти из него.

XXI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫук, тӑванӑмҫӑм ман, пурӗ те пӗртен-пӗр ҫирӗп, ҫав тери илемлӗ те нимӗнле улӑшӑнман япала ҫех пур — ирӗклӗ чун, унпалан пӗрле тата пултарулӑх шухӑшӗ те пурнаслӑхӑн хыпса-ҫунса тӑракан хаваслӑхӗ.
Нет, мой родной, есть только одно непреложное, прекрасное и незаменимое — свободная душа, а с нею творческая мысль и веселая жажда жизни.

Вӗсем пурнӑҫӑн чи хаклӑ та питӗ пысӑк пӗлтерӗшне хупласа ҫех тӑраҫҫӗ, йӳнетеҫҫӗ.
Они только затеняют, обесценивают самый главный и громадный смысл жизни.

Эсир мӗн курни, илтни, туйни — пӗтӗмпех сирӗн, вӑл хӑвӑра ҫех тивӗҫет.
Все, что вы видите, слышите, чувствуете, принадлежит только вам.

Шутласамӑр ҫех, пӗрешкеллӗхӗ мӗнле нумай.
Подумайте только, как много общего.

Ҫакнашкаллине этемлӗх историйӗнче пурӗ те пӗр тӗслӗх ҫех пӗлетӗп эпӗ.
Только один подобный пример я знаю в истории человечества.

Вара ҫак — шӑпах савнӑ, ырӑ, тӗлӗнтермӗшле Брем сасартӑк лашипе горнҫӑ патне сиктерсе пырать те, — лешӗ кӑкӑрне ҫӑварӗ умӗнче тытса тӑратчӗ, — шарт ҫех тутарать кӑкӑра чышкипе пӗтӗм вӑйран!
И вдруг этот самый — милый, добрый, чудный Брем подскакивает на коне к горнисту, который держит рожок у рта, и изо всех сил трах кулаком по рожку!

Мӗн ҫисе пурӑннине шуйттан ҫех пӗлсе пӗтерӗ — керосинка ҫинче хайне валли хӑех тем лапӑркки хатӗрлет, ҫӗтӗк ластанкипе тенӗ пекех ҫӳрет, анчах хӑйӗн хӗрӗх сакӑр тенкӗ шалӑвӗнчен кашни уйӑхрах ҫирӗм пиллӗкшерне хӑварса пырать.
Питается черт знает чем — сам себе готовит какую-то дрянь на керосинке, носит почти лохмотья, но из своего сорокавосьмирублевого жалованья каждый месяц откладывает двадцать пять.

Пӗри коллекцилессине аппаланать, нумайӑшсем часрах каҫ пултӑрччӗ тесе ҫех чӑтӑмсӑррӑн кӗтеҫҫӗ, ун чухне вӗсем килӗнче, лампа умӗнче, йӗп тытса ларӗччӗҫ те канва тӑрӑх хӗрессемпе пӗр-пӗр ниме тӑман кавир пекки тӗрлӗччӗҫ е вӗтӗ шӑллӑ пӑчкӑна хӑйсен портречӗсене лартма чӗнтӗрленӗ рамӑсем каса-каса кӑларӗччӗҫ.
Один занимается коллекционерством, многие ждут не дождутся вечера, когда можно сесть дома, у лампы, взять иголку и вышивать по канве крестиками какой-нибудь паршивенький ненужный коверчик или выпиливать лобзиком ажурную рамку для собственного портрета.

— Калӑпӑр, сире ӗмӗр-ӗмӗрлӗхех тӗрмене хупса лартнӑ, эсир пӗтӗм пурнӑҫӑр тӑршшӗпе ҫурӑкран пурӗ те кивелсе ҫийӗннӗ ик кирпӗче ҫех курса тӑраятӑр… ҫук, ун пек те мар-ха, калӑпӑр, сирӗн тӗрмӗрте пӗр хӗлхем ҫутӑ, пӗр сасӑ пӗрчи ҫук — нимӗскер те!
— Положим, вас посадили в тюрьму на веки вечные, и всю жизнь вы будете видеть из щелки только два старых изъеденных кирпича… нет, даже, положим, что в вашей тюрьме нет ни одной искорки света, ни единого звука — ничего!

Кимӗ шыв ҫийӗпе майӗпен кӑна куҫса пычӗ, ҫакӑ симӗс ҫырансем хыҫалалла шӑппӑн шуса юлнинчен ҫех палӑрса тӑчӗ.
Лодка едва подвигалась по воде, и это было заметно лишь по тому, как тихо плыли в обратную сторону зеленые берега.

— Хе-хе-хе, куна эпир, эсир урӑ пулманнине, илтнӗ ӗнтӗ! — каллех пӳлчӗ ӑна Петерсон, — анчах эпӗ сирӗн унпала маларах мӗнле те пулин ҫакнашкал хирӗҫни таврашӗ пулман-и тесе ҫех ыйтасшӑн?
— Хе-хе-хе, это уже мы слыхали, о вашей нетрезвости, — опять прервал его Петерсон, — по я хочу только спросить, не было ли у вас с ним раньше этакого какого-нибудь столкновения?

XX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ыйтусем ҫине ҫех хуравлама ыйтатӑп, — чарчӗ ӑна Петерсон.
Прошу отвечать только на вопросы, — остановил его Петерсон.

Шалу илнӗ тесе алӑ ҫех пусакан та ӑна нихӑҫан илсе курман подпоручик-ҫке.
Подпоручик, который только расписывается в получении жалованья и никогда не получает его.

Вӑл столовӑйра уҫӑ чӳрече умне ларчӗ, хаҫат тытрӗ те вулама пуҫларӗ, анчах сӑмахӗсене пач ӑнланмасӑр, нимӗнле кӑсӑклӑхсӑр, саспаллисем тӑрӑх куҫсемпе ҫех ахаллӗн чупа-чупа тухса.
Он сел в столовой у открытого окна, взял газету и стал читать ее, не понимая слов, без всякого интереса, механически пробегая глазами буквы.

Пурте самантлӑха шӑпланса ларчӗҫ, ҫав шӑплӑхра пӗри ҫех, хӑшӗ-тӗр: — Ӳсӗр-и-мӗн вӑл? — мӑкӑртатса илчӗ ӑнланаймасӑр.
Среди общего мгновенного молчания только один чей-то голос промолвил с недоумением: — Он пьян?

XIX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Анчах халь ҫех тӳссе ирттерни пӑтрашу пӑтармахӗ пурин кӑмӑлне те пӑсса, улӑштарса ячӗ, пурте ҫук ҫӗртенех ҫӗтӗлме хатӗрччӗ.
Но волнение, которое было только что пережито всеми, сказалось в общей нервной, беспорядочной взвинченности.

Картишӗнче, чӳречесен хыҫӗнче шӑп-шӑпӑрт пулса кайрӗ, — ҫав тери шӑпӑрт, ҫакна пулах-тӑр ӗнтӗ, пӗр-ик утӑмра ҫех, тӗттӗмре, шӑпчӑк ним шутсӑр ирӗлӳпе сасартӑк хыттӑн тӗрлеттерсе, шӑрантарса ячӗ.
На дворе за окнами стало тихо, — так тихо, что где-то в двух шагах, в темноте, соловей вдруг залился громкой, беззаботной трелью.

XVIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Анчах Епифанов хӑнк та тумарӗ, кула-кула ҫех калаҫрӗ:
Но Епифанов смеялся и говорил:

Анчах шухӑшӗсенче унӑн нимӗскерле палӑртса хунӑ туйӑмлӑ тӗллев ҫукчӗ, — ӑна, пӗр хӗрарӑм тиркенӗскере, ҫак нимпе хупланман, уҫӑлчӑк та ансатлатнӑ юрату ытамне пурӗ те, ывӑннӑ та шӑнса ӗнтӗркенӗ вӗҫен кайӑксене сивӗ каҫ маяк ҫути патне туртнӑ евӗр, пӑхӑнтаруллӑ, ӑнсӑртла вӑй ҫех сӗтӗрчӗ.
Но в мыслях его не было никакой определенно чувственной цели, — его, отвергнутого одной женщиной, властно, стихийно тянуло в сферу этой неприкрытой, откровенной, упрощенной любви, как тянет в холодную ночь на огонь маяка усталых и иззябших перелетных птиц.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика