Шырав

Шырав ĕçĕ:

ҫын сăмах пирĕн базăра пур.

ҫын (тĕпĕ: ҫын) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Кала-ха эс, хӑш-пӗр ҫын ман пирки ҫапла калать пулсан, эпӗ шӑпах ҫавӑн пек пулам та, эс мана савнӑ пулӑттӑн-и?
Скажи, ты могла бы меня полюбить, будь я таким, каким меня хотят изобразить некоторые люди?

XII. Бойчо Огнянов // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Сана пӑлхавҫӑ та тет, хурах та тет, ҫын вӗлерекен те тет!..
Ты и бунтовщик, и разбойник, и убийца!..

Радӑн хӑйне ҫак ҫын рыцарле хӳтӗленӗ чухнех-ха чун хӑвачӗпе тав тӑвас туйӑм хускалнӑччӗ, тав тӑвас туйӑм вӑл малтанхи самантра кӑначчӗ-ха, тепӗр саманчӗ вара — савассиех пулчӗ ҫав ӗнте.
Еще в тот день, когда он так по-рыцарски ее защитил, она почувствовала к нему ту горячую благодарность, которая в первый момент — только благодарность, а во второй — уже любовь.

Ҫак ушкӑнран пӗртен пӗр Мердевенджиев кӑна кӑмӑла кайман чурӑс ҫын.
Из всей этой компании только Мердевенджиев был человек неприятный.

Ун пек ҫын вӑл кӗрешӳре ҫирӗпленет, хӑйне йӗрлесрен сехрине хӑптармасть, хӑрас-тӑвас пулсан та, хӑйне хавхалантарма пултарать; ҫаксем вӗсем пӗтӗмпе кӗрешӳ-ҫке, кӗрешӳ ун пеккине вӑй-хал парать, ыр кӑмӑллӑ тӑвать.
Сопротивление их укрепляет, гонения не страшат, опасности воодушевляют, ибо все это — борьба, а борьба вдохновляет и облагораживает.

Вӑл крепоҫран тарса тухрӗ, халь те пулин ют ятпа пурӑнать, тӑван кил-йышӗпе те тахҫан пӗлнӗ тусӗсемпе курнӑҫаймасть, ӑна хӑйне сехетсерен палласа илме пултараҫҫӗ, каллех хупса хурасран та сыхланмалла, иртен кунра вӑл хӑй валли хаваслӑх-мӗн кӗтмест, ӳлӗм чипер пурӑнӑп-ха тенӗ шанчӑк та тытмасть вӑл, — ҫакӑн пек ҫынна пӗртен пӗр аслӑ идейӑ кӑна Болгарие таврӑнмашкӑн хистеме пултарнӑ, вара вӑл, ҫакӑнта икӗ ҫын вӗлернӗ хыҫҫӑн та, тӑван ҫӗршывне пӑрахса каясшӑн пулмарӗ.
Такого человека, как он, — бежавшего из крепости, живущего под чужим именем, лишенного всяких семейных и общественных связей, ежечасно подвергающегося опасности быть узнанным и выданным, не ожидающего от жизни никаких радостей — такого человека одна лишь великая идея могла заставить приехать в Болгарию и не покинуть ее даже после того, как он совершил два убийства…

Анчах нимӗнле тӗрме те, чӑтса ирттернӗ асап та ӑна хӑй тытнӑ ӗмӗтӗнчен сивӗтеймен, унтан та ытларах калас пулсан, вӑл тӑван ҫӗршывне таврӑннӑ хыҫҫӑн, ӑсран каяс пек хӑюллӑн та хӑй вилме хатӗр пек тӳрӗ ҫын пулса, пусмӑрҫӑсемпе хӗрсе кӗрешме таврӑнчӗ, тӑван Болгарине вӑл фанатизмла юратать.
Но и заточение и страдания не только не охладили преданности Огнянова той идее, ради которой он столько вытерпел, а наоборот, способствовали тому, что он вернулся на родину еще более пламенным и бескорыстным борцом, смелым до безумия честным до самопожертвования, любящим Болгарию до фанатизма.

— Пикеҫӗм, эпӗ хам та учительте ӗҫлесе курнӑ ҫын, паҫӑр сире мӗнле йывӑр килнине пит лайӑх ӑнлантӑм.
— Я сам работал учителем, госпожица, и потому понял, как вам было тяжело.

XI. Рада пӑшӑрханӑвӗ // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Унпа пӗрле Нечо Пиронков та тата виҫ-тӑватӑ ҫын тухса кайрӗ.
Нечо Пиронков и еще три-четыре человека пошли за ним.

Вӑл ҫын халь уншӑн ҫӑлӑнӑҫ кӳрекен пирӗшти вырӑнӗнче!
Да он сейчас стал ее ангелом-хранителем!

Пӗрремӗш хут ӑна ҫакӑн пек юлташла пулӑшаҫҫӗ — кам пулӑшать-ха тата, пӗр палламан ҫын!
Впервые она встретила теплое, дружеское участие — и со стороны незнакомого человека.

Тен, ҫӗр ҫын та пӑхать пуль ӑна ҫак самантра, ҫавӑнпа вӑл хӑйне халь-халь аптраса ӳкес пек тыткалать.
Рада чувствовала, что на нее устремлены сотни любопытных взглядов, и это смущало ее до потери самообладания.

Госпожина Рада (Равоама хаджи пикен келейници пулнӑран ҫапла чӗнеҫҫӗ ӑна) ҫӳллӗ те чипер, илемлӗ пике, тап-таса куҫлӑ, хитре сӑн-сӑпатлӑ, ырӑ кӑмӑллӑ ҫын, пуҫне ҫыхнӑ хура тутӑрӗ унӑн шур питне тата ытларах палӑртса тӑрать.
Рада Госпожина (так ее называли потому, что она была келейницей госпожи Хаджи Ровоамы) была высокая, стройная и красивая девушка, с простодушными, чистыми глазами и; миловидным ясным лицом, белизну которого оттеняла черная косынка.

— Хӑлхасӑр ҫын та ҫав хыпара илтнӗ, пӗртен пӗр эс кӑна пӗлместӗн.
— И глухие об этом слышали, один ты не знаешь.

X. Хӗрарӑмсен мӑнастирӗ // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Тепӗр кун ирхине вара ҫӑк палламан ҫын, ҫак Огнянов, кам иккенне пӗтӗм мӑнастир пӗлсе ҫитрӗ — тӗрӗксен шпионӗ иккен вӑл!
Наутро весь монастырь уже знал, что этот незнакомец, этот Огнянов — турецкий соглядатай!

Рипсимия пике: вӑл шӑлан ҫӑвӗпе сут тӑвакан ҫын, тесе шантарать.
Госпожа Рипсимия уверяла, что он торгует розовым маслом.

— Ӑҫтан килнӗ вара вӑл? — ыйтрӗ тухтӑр, Бойчо Огнянов пирки шухӑша кайса, вӑл ҫын ӑна пит маттур пек туйӑнса кайрӗ.
— Откуда он пришел? — спросил доктор, на которого незаурядная личность Бойчо Огнянова произвела сильнейшее впечатление.

IX. Ӑнлантарса пани // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Мана ҫав инкекрен ҫӑлса хӑварса, Огнянова вилӗмрен хӑтаракан ҫав пархатарлӑ ҫын кам-ши вара?
Кто тот неизвестный благодетель, что спас меня от опасности, а Огнянова от верной гибели?

Мӗнле пархатарлӑ ҫын вӑл, Марко бай!
Что за благородная душа, дядюшка Марко!

Ӗнер хам куртка панӑ ҫын пулчӗ кайрӗ.
Это был тот, кому я вчера отдал свою куртку!

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика