Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Тикӗссӗн сулкаланать ылттӑн парча витнӗ тупӑк сакӑр юлташӗн алли ҫинче.

Мерно покачивается гроб под золотым парчовым покровом на руках восьми товарищей.

XVI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

— П-пӗтӗм рота п-пӗр ҫын пек п-пырать — ать! ать! ать! — калаҫрӗ Слива, тӑснӑ ал лаппине тикӗссӗн ҫӗкле-ҫӗкле те антара-антара, — ҫакскер пӗри вара, кулӑшӑнах тейӗн — о! о! — шӑп та шай леш качака таки пекех.

— В-вся рота идет, к-как один ч-человек — ать! ать! ать! — говорил Слива, плавно подымая и опуская протянутую ладонь, — а оно одно , точно на смех — о! о! — як тот козел.

XVI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Урисене ҫӗр ҫумне кӑшт ҫеҫ перӗнтерсе, тикӗссӗн те пиҫҫӗн пусса ҫывӑхарать вӑл леш хаклӑ йӗр патне.

Плавно-и упруго, едва касаясь ногами земли, приближается он к заветной черте.

XV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫӳлте-ҫӳлте, штыксенчен чылай ҫӳлерехре, ялав аври тикӗссӗн сулкаланать.

Высоко над штыками плавно заходило древко знамени.

XV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Тайлӑм тӑрӑх пӗр тикӗссӗн тӑсӑлса хӑпарать ҫӳлелле раща, курӑкӗ тӗттӗм, йывӑҫӗсем хура, сайра, чӗмсӗр, вӗсем тӗлӗрӳ витӗр темӗскере ним хускалми те тимлӗн итлеҫҫӗ.

Ровно подымалась по скату вверх роща с темной травой и с черными, редкими, молчаливыми деревьями, которые неподвижно и чутко прислушивались к чему-то сквозь дремоту.

XIV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

— Чӗрне вӗҫҫӗн ҫӗкленмелле те тикӗссӗн кукленмелле.

— Подымание на носки и плавное приседание.

X // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Урасем йывӑррӑн таплаттарнине пула урай чӗтӗрене-чӗтӗрене те лаштӑр-лаштӑр авӑна-авӑна илчӗ, мазурка такчӗпе пӗрешкеле килсе, тӗрлӗ тӗспе выляна-выляна чӑнкӑртатрӗҫ люстра ҫаккисем, тикӗссӗн хумхана-хумхана чӳхенчӗҫ чӳречесен тюль каррисем.

Пол задрожал и ритмично заколыхался под тяжелым топотом ног, в такт мазурке зазвенели подвески у люстры, играя разноцветными огнями, и мерно заколыхались тюлевые занавеси на окнах.

IX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Пӗчӗк чӳречесене хурарах хӗрлӗ карӑсем таччӑн хупланӑ, анчах вӗсен хыҫӗнче ҫутӑ тюл тикӗссӗн те ярт-уҫҫӑн ялтӑрани сисӗнсех тӑрать.

Маленькие окна были закрыты плотными коричневыми занавесками, но за ними чувствовался ровный, яркий свет.

IV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫӗр ҫийӗн ҫӳлте, ҫунаттисемпе пӗр тикӗссӗн авӑсса, хӑлат вӗҫет, унтан сасартӑк, пурнӑҫри кичемлӗх ҫинчен шухӑшлама тытӑннӑ евӗр, сывлӑшра чарӑнса тӑрать, ҫавӑнтах тата ҫунаттисене ҫӗнӗрен хӑвӑрт силлесе илет те ҫеҫенхир ҫийӗн малалла ухӑ йӗппи пек вирхӗнме тытӑнать, ӑнланма ҫук: мӗншӗн вӗҫет вӑл тата мӗн кирлӗ ӑна?

Летит коршун над самой землей, плавно взмахивая крыльями, и вдруг останавливается в воздухе, точно задумавшись о скуке жизни, потом встряхивает крыльями и стрелою несется над степью, и непонятно, зачем он летает и что ему нужно.

I // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

— Пӗр тикӗссӗн утар!

— Пошли в ногу!

XXIV сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Ҫекундлӑха унӑн чӗри тӑпӑртатса илчӗ, унтан вӑл каллех тикӗссӗн ӗҫлеме пуҫларӗ, анчах ун ҫӑвар ӑшӗ типсе ларчӗ, йӳҫӗ тутӑпа тулчӗ.

На секунду сдвоило у него сердце, а потом снова забилось ровно, но во рту стало горько и сухо.

XI сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Халӑх умӗнче вӑл яланах хӑйне йӗри-тавра хӳпӗрленӗ кастаркӑҫ-мӑчавӑрсемпе курӑннӑ, халӗ те пулин, акӑ, вӗсенчен пӗри ун пуҫне турткӑш тӗкӗсенчен тунӑ вӗрттеркӗчпе тикӗссӗн сула-сула уҫӑлтарса тӑнӑ вӑхӑтра, теприсем урайне ларнӑ та куҫӗсемпе майра-патша ҫине ӑссӑрла киленӗҫпе тӑрӑннӑ.

Она всегда показывалась окруженная жрецами-кастратами, и даже теперь, когда один из них мерно обвевал ее голову опахалом из павлиньих перьев, другие сидели на полу, впиваясь в царицу безумно-блаженными глазами.

X сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Акӑ халь арӑмӗ ун юнашар ҫывӑрать, пӗр тикӗссӗн сывласа выртать.

Вот сейчас она спит с ним рядом, дышит ровно.

19-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Ҫак лӑпкӑн та тикӗссӗн юхакан сасӑ, аван сӑн-пит, сухалӗнчи кӑвак пӗрчӗсем, ҫыннӑн пӗтӗм сӑн-сӑпачӗ тата унӑн ӑнланма ҫӑмӑл тӗрӗс сӑмахӗсем салтаксен кӑмӑлӗсене хускатса ячӗ курӑнать.

Этот голос, спокойный и ровный, хорошее лицо и седые волосы бороды, весь облик человека и его простые, верные слова, видимо, волновали солдат.

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

Ҫил пӗр тикӗссӗн вӗрет, хутран-ситрен ҫеҫ, тем чӑрмавӗ урлӑ сиксе каҫнӑ пек, вӑр-вар ҫаврӑнкаласа илет те, хӗрарӑмсен пуҫӗсем тавра ҫӳҫӗсем юмахри ҫилхе пек ҫӗкленсе варкӑшаҫҫӗ.

Ветер тек широкой, ровной волной, но иногда он точно прыгал через что-то невидимое и, рождая сильный порыв, развевал волосы женщин в фантастические гривы, вздымавшиеся вокруг их голов.

I сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Юлашкинчен унӑн куҫӗ умӗнче мӗнпур япала пӗр тикӗссӗн хумханкаласа ташлама тытӑнчӗ.

И дошел наконец до того, что у него в глазах все стало колебаться ровными, волнообразными движениями.

I сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Сылтӑм енче уй хуп-хуран, вӗҫҫи-хӗррисӗр пӗр тикӗссӗн тӑсӑлнӑ…

Направо от землемера тянулась темная, замерзшая равнина, без конца и краю…

Ҫул ҫинче // Митта Петӗрӗ. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 3–10 стр.

Пичӗ ун шуранка пулнӑ, тути — йӑм-хӗрлӗ хӑю евӗр; хумлӑ-хумлӑ ҫӳҫӗ тӗм-хура, унра, Аэрмон хысакӗн тӗксӗм тӳпинчен ӳкекен ту шывӗсен кӗмӗл ҫипписем пек, кӑвак тӗс — ӑслӑлӑх эрешӗ — йӑлтӑртатнӑ; Ассири патшисен йӑлине вӗтӗ-вӗтӗ йӗрсемпе пӗр тикӗссӗн пӗтӗрттере-пӗтӗрттере кӑтралатнӑ хура сухалӗнче те кӑвак пӗрчӗсем ялтӑранӑ унӑн.

Бледно было его лицо, губы — точно яркая алая лента; волнистые волосы черны иссиня, и в них — украшение мудрости — блестела седина, подобно серебряным нитям горных ручьев, падающих с высоты темных скал Аэрмона; седина сверкала и в его черной бороде, завитой, по обычаю царей ассирийских, правильными мелкими рядами.

II сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Обломова хӑрушӑ тӗлӗксем курӑнсан та, чӗрине иккӗленӳ шаккасан та, Ольга ангел пекех хуралта тӑрать; вӑл хӑйӗн ҫутӑ куҫӗсемпе ӑна питӗнчен пӑхать те унӑн чӗринче мӗн пуррине пӗлет, — вара каллех шӑплӑх, каллех туйӑмсем, пӗлӗтӗн ҫӗнӗ тӗррисене хӑй ҫине ӳкерсе юхакан шыв пек, пӗр тикӗссӗн юхаҫҫӗ.

Если ему и снятся тяжелые сны и стучатся в сердце сомнения, Ольга, как ангел, стоит на страже; она взглянет ему своими светлыми глазами в лицо, добудет, что у него на сердце, — и все опять тихо, и опять чувство течет плавно, как река, с отражением новых узоров неба.

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

«Ҫакӑ мар-ши арҫынсемпе хӗрарӑмсен вӑрттӑн тӗллевӗ: хӑвӑн тусун чӗринче шанчӑклӑ лӑпкӑлӑха, туйӑмсем ӗмӗрӗпех, пӗр тикӗссӗн юхнине тупасси мар-и?

«Да не это ли — тайная цель всякого и всякой: найти в своем друге неизменную физиономию покоя, вечное и ровное течение чувства?

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956