Шырав

Шырав ĕçĕ:

юрлаҫҫӗ (тĕпĕ: юрла) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Пӗр ҫӗрте: Сӑнчӑр пире тертлентерчӗ… тесе юрлаҫҫӗ.
В одном конце пели «Долго в цепях нас держали».

2 // Леонид Агаков. Жарков Л.М. Хастар тусӑм ҫинчен ҫырнӑ повесть. Вырӑсларан Л. Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 300 с.

Урам тӑрӑх пынӑ май, рабочисем юрлаҫҫӗ:
А рабочие шагали по улице и пели:

Вӗсем, пӗр тупӑкне ал ҫинче йӑтса пыраҫҫӗ, хӑйсем юрлаҫҫӗ:
Они несли на руках наскоро сколоченный гроб и нестройно, грозно пели:

6 // Леонид Агаков. Жарков Л.М. Хастар тусӑм ҫинчен ҫырнӑ повесть. Вырӑсларан Л. Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 300 с.

— Кун ҫинчен юрӑра та юрлаҫҫӗ:
— Об этом и в песне поется:

Ку — халӗччен пулманни, — хулара кӑвайт чӗртменни пин ҫул ытла ӗнтӗ, ташлакан ҫулӑм пирки авалхи юрӑра кӑна юрлаҫҫӗ.
Это показалось неслыханным: — вот уже тысячу лет в городе не зажигалось огня, — о пляшущем пламени пелось лишь в древней песне.

Лару-тӑру улшӑнать // Алексей Леонтьев. Толстой А. Н. Гарин инженер гиперболоичӗ; Аэлита (Марс пӗтмӗшӗ): романсем; Алексей Леонтьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Ҫӗнӗ Вӑхӑт, 2014. — 495 с. — 319–494 с.

Пилӗк пин марсиан пӗр карланкӑпа кӑшкӑрать: «Ай-яй!» — тем те пӗр ҫырса тултарнӑ капмар сунчӑкӗсене уҫса хучӗҫ те вилме кайрӗҫ, чарнӑ, авалхи юрра кичем ӳлевпе юрлаҫҫӗ:
Пять тысяч марсиан одною глоткой закричали: — Айяй! — Развернули огромные зонтики с надписями и пошли умирать, запели унылым воем старую, запретную песню:

Гусевӑн ҫак кунхи ӗҫ-хӗлӗ // Алексей Леонтьев. Толстой А. Н. Гарин инженер гиперболоичӗ; Аэлита (Марс пӗтмӗшӗ): романсем; Алексей Леонтьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Ҫӗнӗ Вӑхӑт, 2014. — 495 с. — 319–494 с.

Пульӑсем юрлаҫҫӗ.
Запели пули.

Ҫинҫен, чарӑна-чарӑна вӗсем саланаҫҫӗ те — акӑ хулӑн сасӑсем тӗттӗмлӗхрен тунсӑхлӑ кӗвӗпе йыхӑраҫҫӗ, — чӗнеҫҫӗ, пӗр-пӗринпе хавхаллӑн пӑшӑлтатаҫҫӗ, унтан каллех тӗл пулу ҫинчен юрлаҫҫӗ, ҫывхараҫҫӗ, ҫаврӑнаҫҫӗ; пӗтӗмпех — тахҫанхи, тахҫанхи вальс евӗр.
На высоких, замирающих звуках они расходились, — и уже низкие звуки взывали из мглы тоскующими голосами, — звали, перекликались взволнованно, и снова пели о встрече, сближались, кружились, похожие на старый, старый вальс.

Лось пӗччен юлать // Алексей Леонтьев. Толстой А. Н. Гарин инженер гиперболоичӗ; Аэлита (Марс пӗтмӗшӗ): романсем; Алексей Леонтьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Ҫӗнӗ Вӑхӑт, 2014. — 495 с. — 319–494 с.

Куполран икӗ сасӑ тухать: хӗлӗхлӗ тата вӗрсе калани; пӗрлешеҫҫӗ, хутӑшаҫҫӗ те пулма пултараймилӗх пирки юрлаҫҫӗ.
Из глубины купола лились два голоса, — струнный и духовой: сходились, сплетались, пели о несбыточном.

Ылтӑн та кӗмӗл ҫулҫӑллӑ пӗчӗк йывӑҫсем ҫинче чӗрне пысӑкӑш пукане-шӑнкӑрчсем юрлаҫҫӗ.
На маленьких деревьях с золотыми и серебряными листьями пели заводные скворцы величиной с ноготь.

Вӑрттӑн алӑк хыҫӗнче вӗсем мӗн тупрӗҫ // Иван Викторов. Толстой А.Н. Ылтӑн ҫӑраҫҫи е Буратино курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: [юмах]; вырӑсларан И. Викторов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 135 с.

Вӗҫен кайӑксем унтан нимӗн те хӑрамасӑр савӑнӑҫлӑн шӑхӑрса юрлаҫҫӗ.
Птицы, нисколько не боясь его, весело свистели.

Сенкер ҫӳҫлӗ хӗрача Буратинона пӑхса вӗрентсе ӳстересшӗн // Иван Викторов. Толстой А.Н. Ылтӑн ҫӑраҫҫи е Буратино курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: [юмах]; вырӑсларан И. Викторов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 135 с.

Ташлаҫҫӗ, юрлаҫҫӗ, кӑшкӑраҫҫӗ, анчах кашниех хӑй савӑннине астӑвать, пурте пӗр-пӗрне экзамен параҫҫӗ темелле, — ҫивӗч пулас та ывӑнма пӗлес мар енӗпе экзамен параҫҫӗ темелле.
Пляшут, поют, кричат, но каждый помнит, что он — веселится, и все точно экзамен сдают друг другу, — экзамен на ловкость и неутомимость.

XIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Урӑх юрӑсем те юрлаҫҫӗ, савӑнӑҫлӑ марскерсене, анчах кӑна — ыттисенчен ытларах юрлаҫҫӗ.
Поют и другие песни, тоже невеселые, но эту — чаще других.

Аллисене кӗсъисем ӑшне тата сарлака ҫурӑмӗсем хыҫнелле пытарса, ун йӗри-тавра юлташӗсем кӑшӑл пек тӑраҫҫӗ, ун пӑхӑр тӗслӗ пичӗ ҫине сиввӗн пӑхаҫҫӗ, сывлӑшра хуллен ярӑнакан аллине астуса, чиркӳре клиросра юрланӑ пек, чаплӑн та лӑпкӑн юрлаҫҫӗ.
Спрятав руки в карманы и за широкие спины, вокруг него венком стоят товарищи, строго смотрят на его медное лицо, следят за рукою, тихо плавающей в воздухе, и поют важно, спокойно, как в церкви на клиросе.

VII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Пароход корми ҫине кайсан лайӑхчӗ, — унта, тавар ещӗкӗсем хушшине, матроссем, кочегарсем пуҫтарӑнаҫҫӗ, пассажирсенчен картла укҫа выляса илеҫҫӗ, юрӑсем юрлаҫҫӗ, интереслӗ историсем каласа кӑтартаҫҫӗ.
Хорошо бы уйти на корму там, среди ящиков товара, собираются матросы, кочегары, обыгрывают пассажиров в карты, поют песни, рассказывают интересные истории.

V. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Хӗрлӗрех тӗслӗ кивӗ пароход, труби ҫинче шурӑ йӑрӑмлӑскер, хӑйӗн ураписемпе кӗмӗл тӗслӗ шыв ҫийӗпе васкамасӑр шӑмпал-шампӑл шӑмпӑлтаттарса пырать, шыв ҫинелле мӗлкесем ӳкерсе, парохода хирӗҫ тӗксӗм ҫырансем хуллен ярӑнса пыраҫҫӗ, ҫырансем тӗлӗнче пӳртсен чӳречисем хӗрлӗн ҫутӑлса лараҫҫӗ, ялта юрлаҫҫӗ — хӗрсем вӑйӑ выляҫҫӗ, «ай-люли» тесе юрлани аллилуя тени пекех илтӗнет…
Старенький рыжий пароход, с белой полосой на трубе не торопясь и неровно шлёпает плицами по серебряной воде, навстречу ему тихонько плывут тёмные берега, положив на воду тени, над ними красно светятся окна изб, в селе поют, — девки водят хоровод, и припев «ай-люли» звучит, как аллилуйя…

— Туррӑн таса амӑшӗ, ҫырлахтар пире, — ывӑннӑ сасӑпа юрлаҫҫӗ манахсем.
— «Пресвятая богородице, помилуй на-ас», — устало пели монахи.

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Икӗ ҫын ансӑр пусма тӑрах пысӑк, йывӑр турӑша ҫӗклесе хӑпартаҫҫӗ, эпӗ вараланчӑк алӑсемпе тата хулпуҫҫисемпе турӑш хӗррине тытса вӗсене пулӑшса пытӑм, хыҫалтан лӳппер манахсем тӗпӗртетсе пыраҫҫӗ, юрлас кӑмӑл ҫукран хулӑм сасӑсемпе юрлаҫҫӗ:
Двое обывателей вносили по узкой лестнице тяжёлый киот, я помогал им, поддерживая грязными руками и плечом край киота, сзади топали тяжёлые монахи, неохотно распевая густыми голосами:

Вӗсем океан ҫинче, карапӗ кӑнтӑрла та, ҫӗрле те ишет, матроссем юрлаҫҫӗ.
Они на океане, корабль плывет день и ночь, матросы поют.

III // Л. Борисова. Сенкевич Генрик. Ҫӑкӑр шыраса: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 62 с.

Вӗсем, тен, тӑван ҫӗршыва текех нихҫан та кураймӑпӑр, тесе шухӑшлаҫҫӗ пуль те, ҫапах хӑйсем савӑнӑҫлӑ, «Ӑҫта пирӗн тӑван Германийӗмӗр?» юрра хыттӑн юрлаҫҫӗ.
Оки громко распевали «Wo ist das deutsche Vaterland?», и хотя думали, должно быть, что никогда уже не увидят своего «Vaterland»'a, их не покидало веселое настроение.

I // Л. Борисова. Сенкевич Генрик. Ҫӑкӑр шыраса: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 62 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика