Шырав

Шырав ĕçĕ:

сӑмахсемпе (тĕпĕ: сӑмах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Алёнка хӑй вулакан романсенче тӗл пулакан ӗлӗкхи сӑмахсемпе калаҫма юратать.
Аленка любит употреблять эти старинные словечки из романов.

Ҫирӗм пӗрремӗш сыпӑк // Виссарион Синичкин. Козлов В.Ф. Чул утрав президенчӗ: повесть. Пӗрремӗш кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1983 — 224 с.

Каччӑ тӗссӗрленнӗ тутипе вӑрӑммӑн йынӑша-йынӑша ячӗ, хӑрӑлтата-хӑрӑлтата командӑсем пачӗ, намӑс сӑмахсемпе ятлаҫрӗ, тарӑхнипе тата ыратнипе, самантӑн-самантӑн пӗтӗм пичӗ-куҫӗ тӗссӗрленсе килчӗ.
И когда с выцветших губ текли тягучие стоны, хриплая команда, безобразные ругательства и лицо искажалось гневом и болью, —

Ют юн // Аркадий Малов. Михаил Шолохов. Ют юн. — Тӑван Атӑл, 1965, 3№, 82–91 с.

Анчах вӗсем пӗр-пӗрне хӑтӑрма пӑрахман, чи усал сӑмахсемпе ятлаҫнӑ.
Но те обменялись еще несколькими ругательствами, столь же изысканными, как и первые.

VI // Василий Алагер. Франс, Анатоль. Кренкбиль: повесть; В. О. Алагер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1941. — 57 с.

Рогов, ҫак сӑмахсемпе часах лӑпланнӑскер, клубалла утрӗ.
Рогов, мгновенно укрощенный этими словами, пошел в клуб.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Акӑ ӗнтӗ ман хаклӑ арӑм: эсӗ ҫемьере телейлӗ пурнӑҫ тӑвасшӑн тӑрӑшмастӑн тесе, икӗ сехет хушши мана хаяр сӑмахсемпе лӑркаса тинкене кӑларать.
И вот моя дорогая жена два часа сурово отчитывает меня, говоря, что я не стремлюсь к счастливой семейной жизни.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Пӗрремӗш сыпӑкри металл ҫийӗн ӗмӗрлӗхе вутпа ҫырса хунӑ ҫак сӑмахсемпе Умара Магомет сварщик нефтепровода хывас ӗҫе пуҫларӗ.
Этими словами, навек вписанными огнем на металле первого стыка, сварщик Умара Магомет положил начало нефтепроводу.

Иккӗмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Яков тӗлӗнчӗ — кӗрӳшӗ хӑйӗнчен ҫакӑн пек тӑрӑхланӑшӑн ҫилленмерӗ, кочегара малашне те сӑмахсемпе ҫакнашкал алхасма ирӗк парса, ахӑлтатсах кулса ячӗ.
К удивлению Якова, зять не обиделся на эту насмешку, а захохотал, явно поощряя кочегара на дальнейшее словесное озорство.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Кашни тӗл пулмассерен тенӗ пекех, вӑл манаха ӳпкевлӗ сӑмахсемпе лӳчӗркесе лапчӑтнӑ:
Почти при каждой встрече он мял и давил монаха упрёками:

Митя фабрика тӑрӑх тилӗ чуппипе чупса ҫӳренӗ, Мирон рабочисемпе тата служащисемпе кӳрентермелле хаяррӑн, ҫилӗпе калаҫнине кулӑшла сӑмахсемпе, хаваслӑ шӳтсемпе шӑлса якатса пынӑ.
Митя бегал по фабрике лисьим бегом и ловко заметал пушистым хвостом смешных слов, весёлых шуточек сухую, обидную строгость Мирона с рабочими и служащими.

Анчах таврара пурте сисӗнмесӗрех хӑвӑрт улшӑнса пынӑ, пур ҫӗрте те, сӑмахсемпе ӗҫсенче те ҫӗнни, пӑлхатаканни ҫине тӑрса кӑшкӑрнӑ.
А всё вокруг незаметно, но быстро изменялось, всюду, в словах и делах, навязчиво кричало новое, беспокойное.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӑл пиччӗшне гостиницӑна мӗнле каймаллине кирлӗ мар сӑмахсемпе тата нумайччен ӑнлантарса пачӗ, вара Петр тӗттӗм ҫӗре, сивӗ, тусан пек ҫумӑр айне тухсан, ун ҫинчен: «Лӑпӑртин мана хӑй патӗнчен ярас килмерӗ», — тесе шухӑшларӗ.
Он ненужно и многословно объяснил брату путь в гостиницу, и когда Пётр вышел во тьму, под холодненький, пыльный дождь, то подумал: «Не хотелось, болтуну, чтоб я ушёл».

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Манах сӑмах тӗртнине ӑнланмарӗ; вӑл, черккене ҫӑварӗ патне илсе пырса, чӗлхине эрех ҫине чиксе кӑларчӗ те, тутисене ҫулласа илсе, йывӑҫ пек хытӑ сӑмахсемпе малалла каларӗ:
Монах не понял намёка; он поднёс рюмку ко рту, окунул язык в вино и, облизав губы, продолжал жестяными словами:

Ывӑлӗ сахал калаҫни, калаҫсан та кӗскен, малтанах шухӑшласа хунӑ пек сӑмахсемпе кӑна калаҫни, ашшӗне кӑштах кӳрентернӗ, — ун пек сӑмахсем калаҫӑва малалла тӑсас кӑмӑла татнӑ.
Было несколько обидно, что сын неразговорчив, а если говорит, то кратко, как бы заранее обдуманными словами, они не возбуждают желания продолжать беседу.

Ҫапах духовнӑй пастырӗн пит те ҫирӗп кӑмӑллӑ пулмалла, вӑл уйрӑмах вирлӗ, чуна пырса тивекен сӑмахсемпе калаҫма тивӗҫлӗ, вӑл ҫынсене ҫылӑхран хӑракан, ҫылӑхран йӗрӗнекен тумалла.
Но духовный пастырь должен быть суров, он обязан знать и говорить особенные, пронзающие слова, обязан возбуждать страх пред грехом, отвращение ко греху.

— Ачине илӗр унран, — ҫилленсе канаш пачӗ Артамонов, вара ҫав самантрах ачан ҫемҫелсе кайнӑ кӗлетки патнелле темиҫе хӗрарӑм алли тӑсӑлчӗ, анчах Волков намӑс сӑмахсемпе вӑрҫса илчӗ те аяккалла тарчӗ.
— Возьмите младенца-то у него, — сердито посоветовал Артамонов, и тотчас же к раскисшему тельцу ребёнка протянулось несколько пар бабьих рук, но Волков крепко выругался и убежал.

Акӑ Елена ҫав тери йывӑр сӑмахсемпе ҫырать, ӑнланма та ҫук.
Вот Елена такими словами письма пишет, что и не поймёшь.

Вӑл аллисене хыҫалалла ярса стена ҫумне таянса тӑчӗ, анчах унӑн ҫав алӑсемпе ҫапса хуҫас, тумтире ҫура-ҫура тӑкас килчӗ; сӑмахсемпе чыхӑнса, куҫҫуль кӑлармасӑр ӗсӗклесе, вӑл хӑйне итлемесӗр тӗлӗнсе кайнӑ упӑшки кӑшкӑрнине илтмесӗр калаҫрӗ, — ҫак ҫуртра вӑл ют ҫын пулни, ӑна никам та юратманни, вӑл кунта тарҫӑ пек пурӑнни ҫинчен каласа ӳпкелешрӗ.
Она прислонилась к стене, прижав спиною руки, которым хотелось бить, рвать; захлёбываясь словами, сухо всхлипывая, она говорила, не слушая себя, не слыша окриков изумлённого мужа, — говорила о том, что она чужая в доме, никем не любима, живёт, как прислуга.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫынсем, сӑмахсемпе хӑйсен сехечӗсен ылтӑн е кӗмӗл вӑчӑрисене чӑнкӑртаттарса вылянӑ пек выляса, вӗсемпе хӑйсене илемлетеҫҫӗ.
Люди отличаются словами друг от друга и украшают себя ими, побрякивая, играя словами, как золотыми и серебряными цепочками своих часов.

Наталья хӑй таврашӗнчи ҫынсем пурте шанчӑклӑн калаҫнине, вӗсенчен кашниех мӗн те пулин ҫинчен лайӑх пӗлнине курать, вӑл ҫав ахаль сӑмахсемех, пӗр-пӗринпе таччӑн ҫыхӑнса тӑрса, кашни ҫын валли темле ҫирӗп чӑнлӑхӑн пӗр катӑкне катса панине, ҫынсем пӗр-пӗринчен хӑйсем калакан сӑмахсемпе уйрӑлса тӑнине курса тӑрать.
Наталья видит, что все вокруг её говорят уверенно, каждый что-то хорошо знает, она именно видит, как простые твёрдые слова, плотно пригнанные одно к другому, отгораживают каждому человеку кусок какой-то крепкой правды.

Калаҫасса та вӑл ҫавӑн пекех сахал, ҫынна кӑмӑл тӑвасшӑн кӑна, шухӑша яракан сӑмахсемпе кӑштах мӑнкӑмӑлланса тата яланах темӗн ҫинчен асӑрхаттарса калаҫнӑ: — Эпӗ татах та нумай пӗлетӗп; эпӗ куна ҫеҫ мар калама пултаратӑп, — тенӗ вӑл.
И говорил он так же: немного, милостиво, многозначительно, с оттенком небрежности, намекающе: — Я и ещё много знаю; и не то ещё могу сказать.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика