Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Епле кӑмӑлламалла пулчӗ вӑл «chaine» тунӑ май мана пӗчӗк аллине панӑ вӑхӑтра!

Как мило она улыбалась, когда в chaîne подавала мне ручку!

XXI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Herr Frost нимӗҫ, анчах пирӗн ырӑ Карл Иваныч йышши нимӗҫ мар: вӑл вырӑсла тӗрӗс калаҫать, французла та перкелешет, пӗтӗмӗшпе илсен, уйрӑмах вӑл хӗрарӑмсем хушшинче нумай вӗреннӗ ҫын шутланать; вӑл хӗрлӗ мӑйӑхне ӳстерсе янӑ, хӑй ҫине йӑлтӑртатса тӑракан ҫутӑ кӑвак тӗслӗ, штрипкӑллӑ шӑлавар тӑхӑнса ҫӳрет, вӗҫӗсене шӑлавар ҫакки айне чикнӗ хура атлас шарфӗ ҫинче рубинлӑ пысӑк булавка йӑлкӑшать, вӑл ҫамрӑк, ҫи-пуҫӗ хӑйне хӑй кӑмӑлламалла хитре, мускуллӑ урисем тӳрӗ те тӗлӗнмелле илемлӗ.

Herr Frost был немец, но немец совершенно не того покроя, как наш добрый Карл Иваныч: во-первых, он правильно говорил по-русски, с дурным выговором — по-французски и пользовался вообще, в особенности между дамами, репутацией очень ученого человека; во-вторых, он носил рыжие усы, большую рубиновую булавку в черном атласном шарфе, концы которого были просунуты под помочи, и светло-голубые панталоны с отливом и со штрипками; в-третьих, он был молод, имел красивую, самодовольную наружность и необыкновенно видные, мускулистые ноги.

XIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Анчах пуринчен те аванни вӑл ҫакӑ, Гальцин князь кӑна мар, ҫак господасем пурте хӑшӗ чӳрече янаххи ҫине, хӑшӗ фортепьяно умне, хӑшӗ урисене ҫӳлелле туса вырнаҫса ларнӑскерсем, бульварта ҫӳренӗ чухнехипе танлаштарсан, пачах та урӑх ҫынсем пек туйӑнаҫҫӗ: ҫуран ҫар офицерӗсем умӗнче курнӑҫсӑрланнӑ пек, кулӑшла курнӑҫсӑрланмаҫҫӗ вӗсем, хӑйсене хӑйсем мӑнна хумаҫҫӗ; кунта вӗсем хӑйсем хушшинче, хӑйсем пек, уйрӑммӑнах Калугинпа Гальцин ҫав тери кӑмӑлламалла, уҫӑ чун-чӗреллӗ, савӑнӑҫлӑ та ырӑ кӑмӑллӑ ачасем пек курӑнаҫҫӗ.

Но замечательно то, что не только князь Гальцин, но и все эти господа, расположившись здесь кто на окне, кто задравши ноги, кто за фортепьянами, казались совсем другими людьми, чем на бульваре: не было этой смешной надутости, высокомерности, которые они выказывали пехотным офицерам; здесь они были между своими в натуре, и особенно Калугин и князь Гальцин, очень милыми, веселыми и добрыми ребятами.

5 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Сӑн-пичӗ унӑн ҫав тери кӑмӑлламалла, куҫӗсем хӗмленсе тӑраҫҫӗ, хӗр ҫине шӑтарасла пӑхаҫҫӗ.

и огненных очей, казалось, стремившихся видеть ее насквозь,

I // Василий Алагер, К. Никифорова, Михаил Рубцов, Афиноген Кузьмин. Николай Гоголь. Диканька ҫывӑхӗнчи хуторти каҫсем. Вырӑсларан чӑвашла В. Алагер, К. Никифорова, М. Рубцов, А. Кузьмин куҫарнӑ. Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 254 с.

Яланах обществӑра пулма хӑнӑхнипе вӑл хӑйне ҫынна килӗшмелле, уйрӑмах хӗрарӑмсем кӑмӑлламалла тыткаланӑ.

А привычка быть всегда в обществе придавала ему некоторую любезность, особенно с женщинами.

XIII сыпӑк // Никифор Ваҫанкка. Александр Пушкин. Дубровский. Никифор Ваҫанкка куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949