Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Нумай хуйхӑ курнӑ, ӗҫпе ҫапӑҫура пиҫнӗ, пурӑнӑҫра тӗрлӗ йывӑрлӑх тӳссе ирттернӗ ҫынсене тата нимех те курман, анчах ахах пек чӗрисемпе ҫакна туйса илсе хӑйсене ҫуратнӑ ватӑ ашшӗсене ӗмӗрлӗх савӑнӑҫ кӳнӗ ҫамрӑксене ватӑ Тарас сӑмахӗ нумай лайӑх ӗҫсене аса илтерчӗ пулас.

Знать, видно, много напомнил им старый Тарас знакомого и лучшего, что бывает на сердце у человека, умудренного горем, трудом, удалью и всяким невзгодьем жизни, или хотя и не познавшего их, но много почуявшего молодою жемчужною душою на вечную радость старцам родителям, родившим их.

IX // Куҫма Турхан. Гоголь Н.В. Тарас Бульба: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948. — 126 с.

Ретсенче тӑракан чи ватӑ козаксем, кӑвакарнӑ куҫӗсене ҫӗрелле пӗксе, ним хускалмасӑр тӑчӗҫ; ватӑ куҫсенчен майӗпен куҫҫуль юхать; вӗсем ӑна ҫаннисемпе васкамасӑр шӑла-шӑла илеҫҫӗ, унтан, малтанах калаҫса татӑлнӑ пек, пурте пӗр вӑхӑтра аллисемпе сулласа, нумай хурапа-шурра курнӑ пуҫӗсемпе чӗтретсе илчӗҫ.

Самые старейшие в рядах стали неподвижны, потупив седые головы в землю; слеза тихо накатывалася в старых очах; медленно отирали они ее рукавом; и потом все, как будто сговорившись, махнули в одно время рукою и потрясли бывалыми головами.

IX // Куҫма Турхан. Гоголь Н.В. Тарас Бульба: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948. — 126 с.

Кун хыҫҫӑн халӑх хушшинчен чи ватӑ та кӑвакарнӑ сухаллӑ тата кӑвакарнӑ вӑрӑм ҫӳҫлӗ козаксем тӑваттӑн тухнӑ (Сечьра ытлашши ваттисем пулман, мӗншӗн тесен, запорожецсенчен никам та хӑйӗн ватӑлӑхӗпе вилмен), унтан кашниех аллине ку вӑхӑта ҫумӑр ҫунӑран пылчӑк пулса кайнӑ ҫӗре илнӗ те, ӑна ун пуҫӗ ҫине хунӑ.

Тогда выступило из средины народа четверо самых старых, седоусых и седочупринных козаков (слишком старых не было на Сечи, ибо никто из запорожцев не умирал своею смертью) и, взявши каждый в руки земли, которая на ту пору от бывшего дождя растворилась в грязь, положили ее ему на голову.

III // Куҫма Турхан. Гоголь Н.В. Тарас Бульба: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948. — 126 с.

Пӗри, пӗлме те ҫук — те ватӑ старик, те ватӑ карчӑк, хӑранипе нӑйкӑшса илчӗ:

Испуганно проскулил кто-то, не разобрать — не то старик, не то баба:

X сыпӑк // Петр Золотов. Мстиставлский С.Д. Курак — ҫурхи кайӑк: повесть. Вырӑсларан П. Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 366 с.

Эсир ватӑ Пьюна пӑрахмастӑр вӗт, хаклӑ юлташсем, эсир ватӑ Пьюна хӑвармастӑр вӗт! — тесе кӑшкӑрать.

Ведь вы не кинете старого Пью, дорогие товарищи, ведь вы не оставите старого Пью!

V сыпӑк // Никита Волков. Стиветсон, Р.Л. Мул утравӗ: роман / вырӑсларан Н.Волков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1940. — 168 с.

Унӑн ячӗ латинла Seneх — ватӑ ҫын — сӑмахран тухнӑ, мӗншӗн тесен малтанхи вӑхӑтра сената чи ватӑ патрицисене суйланӑ.

Куҫарса пулӑш

Авалхи Римри тата Авалхи Грецири ятсемпе сӑмахсене ӑнлантарса пани // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 315–330 с.

Ватӑ Ҫерҫи ҫапла пуҫтахланни кулӑшла пулсан та, ӑна пурте хӑнӑхнӑ, шӑнкӑрч вӗллине те чӑнахах ватӑ Ҫерҫи валли тунӑ тесе ӗнене пуҫланӑ.

Как ни смешно было нахальство старого Воробья, но к нему все привыкли и даже стали верить, что действительно скворечник поставлен именно для старого Воробья.

II // Мирун Еник. Мамин-Сибиряк Д.Н. Тӑрантаракан тата ытти калавсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 48 с. — 19–29 с.

— Эй, ватӑ ускӑн! — кӑшкӑрнӑ ватӑ Ҫерҫи, хӑйӗн тӗп тӑшманне — Кушак аҫине курсан.

— Эй, старый плут… — кричал старый Воробей, завидев своего главного врага, кота Ваську.

I // Мирун Еник. Мамин-Сибиряк Д.Н. Тӑрантаракан тата ытти калавсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 48 с. — 19–29 с.

Мӑнтӑрскер мар, анчах пит те ҫемҫешке ӳтлӗскер, вӑл ӗнтӗ шӑши тытма пултарайман ватӑ кушак пек туйӑнатчӗ, тутӑ пурӑнӑҫпа йывӑрланса кайса, хӑйӗн ҫӗнтерӗвӗсемпе савӑнӑҫӗсем ҫинчен аса илсе хӗпӗртенипе мӑрласа ҫеҫ ҫӳрекен ватӑ кушак пекчӗ.

Не толстая, но мягкая до дряблости, она была похожа на старую кошку, которая уже не может ловить мышей, а, отягченная сытостью, только мурлычет, сладко вспоминая о своих победах и удовольствиях.

XIV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ун чухне маншӑн кирек мӗнле япала та урӑх пӗлтерӗшлӗ пулса тӑрать: ватӑ хурӑнсен, уйӑх ҫутатнӑ енче хӑйсен кӑтра турачӗсене йӑлтӑртаттараканскерсен, тепӗр енче — тӗмсемпе ҫула хӑйсен хура мӗлкисемпе салхуллӑн хупласа хунӑскерсен сӑнарӗсем те, пӗве шывӗн сасӑ евӗрлӗ тикӗссӗн вӑйланакан лӑпкӑ, чаплӑ йӑлтӑртатӑвӗ те, галерея умне илемлӗ мӗлкесем ӳкерекен чечексем ҫинчи сывлӑм тумламӗсем уйӑх ҫутипе йӑлтӑрани те, пӗве леш енче аҫа путене пӗтпӗлтӗклетни те, мӑн ҫул ҫинчи ҫын сасси те, икӗ ватӑ хурӑн пӗрне-пӗри перӗнсе хуллен, илтӗни-илтӗнми чӗриклетни те, вӑрӑмтуна утиял ӑшӗнче хӑлха ҫывӑхӗнчех сӗрлени те, туратсенчен ҫаклана-ҫаклана типӗ ҫулҫӑсем ҫине панулми ӳкни те, хӑш чухне терраса картлашкисем патнех ҫитсе, хӑйсен симӗс ҫурӑмӗсене уйӑх ҫутинче асамлӑн йӑлтӑртаттаракан шапасем сиккелени те, — ҫаксем пурте маншӑн тӗлӗнмелле пӗлтерӗшлӗ пулса тӑраҫҫӗ — ытла та чаплӑ илеме тата вӗҫне тухман темле телее пӗлтерме тытӑнаҫҫӗ.

Тогда все получало для меня другой смысл: и вид старых берез, блестевших с одной стороны на лунном небе своими кудрявыми ветвями, с другой — мрачно застилавших кусты и дорогу своими черными тенями, и спокойный, пышный, равномерно, как звук, возраставший блеск пруда, и лунный блеск капель росы на цветах перед галереей, тоже кладущих поперек серой рабатки свои грациозные тени, и звук перепела за прудом, и голос человека с большой дороги, и тихий, чуть слышный скрип двух старых берез друг о друга, и жужжание комара над ухом под одеялом, и падение зацепившегося за ветку яблока на сухие листья, и прыжки лягушек, которые иногда добирались до ступеней террасы и как-то таинственно блестели на месяце своими зеленоватыми спинками, — все это получало для меня странный смысл — смысл слишком большой красоты и какого-то недоконченного счастия.

XXXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ку сӑнлӑхра ҫыранӗсене курӑк пусса илнӗ пӗчӗкҫӗ пӗве пур, ун леш енче ҫыран ҫумӗнченех чӑнкӑ ту ҫӳлелле кармашать, тӑва ешӗл тумӗсене хутӑштарса янӑ акӑш-макӑш пысӑк ватӑ йывӑҫсемпе тӗмсем сӑрса илнӗ, ту пуҫланакан ҫӗртен пӗве ҫинелле ватӑ хурӑн ӳпӗннӗ, вӑл хӑйӗн хулӑн тымарӗсен пӗр ушкӑнӗпе пӗвен нӳрлӗ ҫыранӗнче тытӑнса тӑрать, тӑррипе йӑрӑс пӳллӗ ҫӳлӗ ӑвӑс ҫумне сӗвӗннӗ, кӑтра турачӗсене шыв тӳремӗ тӗлне уснӑ, ҫак туратсем ытти ешӗл йывӑҫсемпе пӗрле хӑйсен мӗлкисене шыв ҫине ӳкернӗ.

Его составляли небольшой, заросший с краев прудик, сейчас же за ним крутая гора вверх, поросшая огромными старыми деревьями и кустами, часто перемешивающими свою разнообразную зелень, и перекинутая над прудом, у начала горы, старая береза, которая, держась частью своих толстых корней в влажном береге пруда, макушкой оперлась на высокую, стройную осину и повесила кудрявые ветви над гладкой поверхностью пруда, отражавшего в себе эти висящие ветки и окружавшую зелень.

XXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хӗвел ҫӳлте мар ӗнтӗ, вӑл сылтӑмра, Кунцево садӗнчи ватӑ йывӑҫсем тӗлӗнче тӑрать, йӑлтӑртатакан хӗрле ҫаврашкан ҫуррине ҫутта кӑлари-кӑларми сӑрӑ пӗлӗт хупланӑ; тепӗр ҫурринчен вутлӑ пайӑркасем темиҫе пай пулса сирпӗнсе тухаҫҫӗ те садӑн ватӑ йывӑҫҫисене тӗлӗнмелле йӑмӑх ҫутӑпа ҫутатаҫҫӗ, йывӑҫсен ним хускалми ҫӑра туратлӑ симӗс тӑррисем тӳпен ҫуталнӑ таса пайӗ тӗлӗнче йӑлтӑртатаҫҫӗ.

Солнце уже стояло невысоко, направо, над старыми деревьями кунцевского сада, и половина блестящего красного круга была закрыта серой, слабо просвечивающей тучей; из другой половины брызгами вырывались раздробленные огненные лучи и поразительно ярко освещали старые деревья сада, неподвижно блестевшие своими зелеными густыми макушками еще на ясном,

XXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Мана ӗнтӗ, карчӑка, ватӑ шӑммӑмсене канма вырттарма тахҫанах вӑхӑт; унсӑрӑн ак мӗн куриччен пурӑнмалла килсе тухрӗ: ватӑ улпута — сирӗн аслаҫӑра, ӗмӗр асра юлтӑр, Николай Михайлович княҫа, икӗ пиччӗшне, йӑмӑкне Аннушкӑна — пурне те пытартӑм, вӗсем пурте манран ҫамрӑкчӗ, батюшка, халь ак вӑт, хамӑн ҫылӑхсене пула, ахӑр, аннӳнтен те вилмесӗр юлтӑм.

Ну уж мне, старухе, давно бы пора сложить старые кости на покой; а то вот до чего довелось дожить: старого барина — вашего дедушку, вечная память, князя Николая Михайловича, двух братьев, сестру Аннушку, всех схоронила, и все моложе меня были, мой батюшка, а вот теперь, видно, за грехи мои, и ее пришлось пережить.

XXVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӑл ватӑ, питӗ ватӑ, мансӑр пурӑнма пултараймасть вӑл.

Он старый, совсем старый, он не сможет жить без меня.

Том вилӗмӗ // Тани Юн. Шундик Н.Е. Инҫетри ҫурҫӗрте: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 340 с.

Ватӑ йытти пурӑннӑ чух, халлӗхе нимӗн те палӑртмасть, вӗҫне-пуҫне пытараҫҫӗ, анчах та ваттин чунне турӑ илсен, эпир йӑлтах тӑрӑ шыва кӑларатпӑр-ха, кучерӑн кӑвак хут ҫухалнине те каласа паратпӑр…

Покуда старой-то пес жив, так все шито и крыто, а как бог по душу пошлет, мы все выведем, и как синенькая у кучера пропала…

I // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

Мана, совет айӑплаканӗн ҫурӑмӗ хыҫӗнче, прокурор трибунӗ ҫинче хам пысӑк-пысӑк фронтӑн тӗрлӗ вырӑнӗсенче, тӗрлӗ вӑхӑтсенче курнӑ ҫынсем: Великие Луки таврашӗнчи ватӑ колхозник Матвей Кузьмин; малалла ҫапӑҫасшӑн пулнипе училищӗрен тарнӑ пӗчӗк гварди рядовой Михаил Синицкий те; урам кӗтессинче ларакан ҫурта крепость туса хума пултарнӑ молдаван виноградарӗ Юрка Таракуль та; танк полкӗн ялавне хӑтарас тесе хӑйӗн ҫемйине хӗрхенмен Украина хӗрарӑмӗ Ульяна Белогруд та; ватӑ разведчик Чередников пичче те; мирлӗ ӗҫшӗн хуйхӑрса кӗперсене, пӗвесене, ҫулсене, ҫуртсене сывлӑша сирпӗтекен Николай Харитонов та электричество ламписемпе ҫутӑлса тӑнӑн туйӑнчӗҫ.

И показалось мне, что за плечами советского обвинителя на прокурорской трибуне стоят в этом зале озарённые светом искусственных солнц знакомые люди, встречавшиеся мне в разное время и в разных местах огромного фронта: и великолукский колхозник дед Матвей Кузьмин, и маленький гвардии рядовой Михаил Синицкий, бежавший из училища, чтобы продолжать воевать, и молдаванский виноградарь Юрко Таракуль, сумевший когда-то превратить в неприступную крепость обычный дом на уличном перекрёстке, и украинская крестьянка Ульяна Белогруд, пожертвовавшая семьёй, детьми, домом, чтобы спасти знамя танкового полка, и старый разведчик дядя Чередников, и подрывник Николай Харитонов, мастерски рвавший мосты и плотины, пути и дома, неистово тоскуя по мирному труду.

Ӗмӗт тулчӗ! // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 319–328 с.

Утмӑл ҫула ҫитнӗ ҫын ватӑ мар, вӑтӑр ҫулта сӳрӗкленнӗ ҫын ватӑ.

Не тот стар, кому стукнуло шестьдесят, а тот, кто скис в тридцать.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Тимӗр тусанӗпе хуралнӑ кӑвак уссиллӗ ватӑ рабочисем те, комсомолкӑсем те, ҫар ҫыннисем те, карчӑксем те, куҫлӑхлӑ ватӑ инженер та.

И солидные, седоусые рабочие с въевшейся в кожу металлической пылью, и девушки-комсомолки, и военные, и пожилой инженер в больших роговых очках.

Ҫӗрулми уйӗнчи ҫапӑҫу // Тани Юн. Карнаухова И. В. Туслӑ ачасем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 256 с.

Арҫынпа юнашар пӗр ҫамрӑк ҫын тата ватӑ хӗрарӑм пыраҫҫӗ пулсан, ватти варринче пымалла.

Если рядом с мужчиной молодая и пожилая женщина, то пожилая идет посередине.

Урамра // Роза Митрушкина. Аасамаа И. Т. Хӑвна мӗнле тытмалла. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1976. — 192 с.

Ҫамрӑк ҫынна ватӑ хисеплӗ ҫынпа паллаштариччен ватӑ ҫынран ун ҫинчен ирӗк ыйтмалла: «Профессор юлташ, Павлов студента сирӗнпе паллаштарма юрать-и?» е «Министр юлташ, Казаков хушаматлӑ ҫамрӑк инженера сирӗнпе паллаштарма юрать-и?».

Молодого человека представляют уважаемому пожилому человеку, обычно, в вопросительной форме, например: «товарищ профессор, разрешите представить вам студента Павлова?» или «товарищ министр, можно вам представить молодого инженера Казакова?»

Мӗнле паллашасси тата паллаштарасси // Роза Митрушкина. Аасамаа И. Т. Хӑвна мӗнле тытмалла. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1976. — 192 с.