Чӑваш чӗлхин икчӗлхеллӗ ҫӳпҫи

Ленинградра ҫеҫ тревога вӑхӑтне метрономпа пӗлтереҫҫӗ, тенӗччӗ мана такам пӗри.

Кто-то, помнится, говорил мне, что только в Ленинграде передают стук метронома во время тревоги.

Вунпиллӗкмӗш сыпӑк // .

«Эпӗ, хаклӑ Катя, пӗрмаях сирӗн ҫинчен шухӑшлатӑп, — тенӗччӗ вӑл ҫырӑвӗнче, — Саня пӑттӑрӑн та чаплӑн кӗрешсе вилнӗ!

«Я думаю и думаю о вас, дорогая Катя. Саня погиб мужественно, великолепно!

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // .

«Савнӑ Пира-Полейкин, — тесе васкаса ҫырнӑччӗ Саня хӑй блокночӗн сенкер хучӗ ҫине, — ыталатӑп сана. Ху ӗненнине асӑнта тыт», тенӗччӗ.

«Милый Пира-Полейкин, — было торопливо написано на голубоватом листке из его блокнота, — обнимаю тебя. Помни, ты веришь».

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // .

Эпир: «Кӗрешер те шырар, тупар та парӑнар мар», тенӗччӗ.

«Бороться и искать, найти и не сдаваться».

Пӗрремӗш сыпӑк // .

Шел, Симочка, эпӗ ҫав куна кураймасан…» — тенӗччӗ пӗрре Расщепей.

Жаль, если меня не будет тогда в живых, Симочка…» — сказал как-то Расщепей.

8 сыпӑк // .

Акӑ мӗн калас тенӗччӗ эпӗ сире.

Так я, собственно, вот о чем.

7 сыпӑк // .

«Малалли пулать» тенӗччӗ.

Там написано: «Продолжение следует».

6 сыпӑк // .

Палӑртса хӑварас тенӗччӗ, вӑл ав — лар та кай!

Извиниться перед этим дедушкой хотели заставить, а он уже уехал.

5 сыпӑк // .

Сӑмахран, пӗр артист пирки вӑл: «ӑшталанать, хуҫкаланать —тӗкӗр тытнӑ хӗр пекех» — тенӗччӗ, тата хамӑр шкулти историк ҫинчен; «ҫиессе те вӑл историллӗ апат ҫеҫ ҫиет, Бородино ҫӑкӑрӗ, Полтава кӑлпассийе», — тенӗччӗ.

К слову, он сказал про одного киноартиста, что он чересчур много хлопочет физиономией, а про нашего историка в школе — что он даже бутерброды ест исторические: бородинский хлеб с полтавской колбасой.

1 сыпӑк // .

Саня Энскра тупнӑ ҫырусенчен пӗринче атте акӑ мӗнле ҫырнӑччӗ: «утмӑл йытӑран нумайӑшне Ҫӗнӗ Ҫӗр ҫинче чухнех персе вӗлермелле пулчӗ», тенӗччӗ.

В письме, которое Саня нашёл в Энске, отец писал, что «из шестидесяти собак большую часть ещё на Новой Земле пришлось застрелить».

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // .

Эпӗ вӑл Евгений Онегина суд тунине аса илтӗм, ун чухне вӑл мана салхуллӑ куҫпа пӑхатчӗ, юлашки сӑмахне каланӑ чух Гришка Фабера «питӗ пултараканскер» тенӗччӗ.

А я вспомнила, как он судил Евгения Онегина и всё время мрачно смотрел на меня, а потом в заключительном слове назвал Гришку Фабера «мастистый».

Пӗрремӗш сыпӑк // .

«Вӑл чирлӗ-и, сывӑ-и, чӗрӗ-и, вилӗ-и, пурпӗрех ӑна курассӑм килмест манӑн», тенӗччӗ вӑл, ҫавна пула тӗлӗнмелле лӑплантӑм та ҫав тертлӗ кунхине темӗн чухлӗ ӗҫлерӗм.

«Больного или здорового, живого или мертвого, я не хочу его видеть», как все становилось на место, и я сам удивлялся спокойствию, с которым говорил и действовал в этот хлопотливый день.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // .

Нина Капитоновна эпӗ питӗ ҫӳлте вӗҫни пирки ыйтса пӗлчӗ, ун сӑмахӗ мана Даша инкен ҫыруне асилтерчӗ, ӑна эпӗ Балашов шкулӗнче вӗреннӗ чухнех илтнӗччӗ-ха: «Ытти ҫынсенни пек ҫӗр ҫинче ҫӳрес шӑпу ҫук пулсан, эппин, Санечка, аяларахран вӗҫме сӗнетӗп сана», тенӗччӗ.

Нина Капитоновна всё интересовалась, высоко ли я летаю, — и это напоминало мне тёти Да-шино письмо, которое я получил ещё в Балашовской школе: «Раз уж не судьба тебе, как все люди, ходить по земле, то прошу тебя, Санечка, летай пониже».

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // .

Асра-ха Кораблев кӑшкӑрни те: «Мӗн турӑн эс, Саня! Пӳлӗхҫӗм, мӗн туса хутӑн?» тенӗччӗ вӑл.

Я помнил, как Кораблёв кричал: «Что ты сделал, Саня! Боже мой, что ты сделал!»

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // .

— Пӗлетӗр-и, хӑвӑр мӗнле вӗҫнине? — тенӗччӗ мана Ленинградрах шкул начальникӗ.

— Знаете, как вы летаете? — ещё в Ленинграде сказал мне начальник школы.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // .

— Малалла: «…Санӑн Монготимо Хурчка Чӗрне…» — тенӗччӗ.

— А дальше было так: «…от твоего Монготимо Ястребиный Коготь…»

Ҫирӗммӗш сыпӑк // .

Эпӗ малалла та пуҫланӑ пекех калама тытӑннӑччӗ, Марья Ивановнӑпа пӗрлешни ҫинчен те, ыттине каланӑ пекех, чӗререн каласа парас тенӗччӗ.

Я хотел было продолжать, как начал, и объяснить мою связь с Марьей Ивановной так же искренно, как и все прочее.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк. Суд // .

Эпӗ, пароль пӗлменскер, нимӗн шарламасӑр вӗсем ҫуммипе иртсе каяс тенӗччӗ, анчах вӗсем мана сырӑнса илчӗҫ, вӗсенчен пӗри ман лашана йӗвенрен ярса тытрӗ.

Не зная пароля, я хотел молча проехать мимо их; но они меня тотчас окружили, и один из них схватил лошадь мою за узду.

Вунпӗрмӗш сыпӑк. Пӑлхавлӑ слобода // .

Халиччен эпӗ профессорсем больницӑсенче ҫеҫ обход тӑваҫҫӗ пулӗ тенӗччӗ.

До сих пор я думал, что профессора делают обходы только в больницах.

Вунҫиччӗмӗш сыпӑк // .

Ҫакӑн пек чухне Петькӑн письмовникӗ яланах манӑн асӑма килетчӗ: «Ырӑ пикем, эпӗ хам асӑмран тухма пӗлмен хӗрарӑмӑн чунне санра куртӑм та, ӗнтӗ халӗ сирӗн мӑшӑрӑр пулма, хамӑн ачамсене тивӗҫлӗ амӑшӗ тума ӗмӗтленетӗп», — тенӗччӗ унта.

Как всегда в таких случаях, Петькин письмовник живо припомнился мне: «Встретя в вас, милостивая государыня, все добродетели той, которую я так долго оплакивал, почитаю своим долгом сделаться вашим супругом и дать нежную мать моим малюткам».

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // .