Чӑваш чӗлхин икчӗлхеллӗ ҫӳпҫи

Хӑй вӑхӑтӗнче ытларах калавсемпе пьесасем ҫырнӑ пулин те, паянхи вулаканшӑн Н. Мранька халӑх хушшине анлӑ сарӑлнӑ «Ӗмӗр сакки сарлака» романӗпе палӑрса юлчӗ.

Куҫарса пулӑш

«Ӗмӗр сакки сарлака» романпа унан авторӗ // Николай Григорьев. Мранька Н.Ф. Ӗмӗр сакки сарлака. Роман. 1-мӗш том. Виҫҫӗмӗш кӑларӑм. Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1989. — 592 с.

Юратнӑ ҫынпа ют хулара, палламан ҫынсем хушшинче ҫӳреме темле уйрӑммӑнах кӑмӑллӑ: пурте лайӑх та ыттисенчен палӑрса тӑнӑ пек туйӑнать, пурне те ырлӑх, килӗшӳ тата хӑвӑнни пек телей сунатӑн.

Ходить вдвоем с любимым существом в чужом городе, среди чужих, как-то особенно приятно: всё кажется прекрасным и значительным, всем желаешь добра, мира и того же счастия, которым исполнен сам.

XXXIII // .

«Вӗтӗ ҫӑмлӑ такасен ашшӗн» сӑн-питӗнче айванла мӑнкӑмӑллӑх, хастарлӑх, кутӑнлӑх, ҫаврӑнӑҫусӑрлӑх, тӑнсӑрлӑх питӗ лайӑх палӑрса тӑнипе тата ҫав вӑхӑтрах кӗлетке Инсаровпа каснӑ-лартнӑ пӗр сӑнарлӑ пулнипе Берсенев ахӑлтатса кулмасӑр тӳссе тӑраймарӗ.

Тупая важность, задор, упрямство, неловкость, ограниченность так и отпечатались на физиономии «супруга овец тонкорунных», и между тем сходство было до того поразительно, несомненно, что Берсенев не мог не расхохотаться.

XX // .

Берсенев ун патне кӗрсе Феербах ҫинчен калаҫрӗ, Инсаров ӑна тимлӗн итлерӗ, сайра хутра кӑна килӗшмесӗр хирӗҫлерӗ, анчах вӑл хирӗҫлени вырӑнлӑ пулчӗ; вӑл хирӗҫлесе каланинче Феераха вуласа вӗренмелле-и е унсӑрах ҫырлахма пулать-и, тенине татса парасшӑн тӑрӑшни палӑрса тӑчӗ.

Берсенев зашел к нему и потолковал с ним о Фейербахе, Инсаров слушал его внимательно, возражал редко, но дельно; из возражений его видно было, что он старался дать самому себе отчет в том, нужно ли ему заняться Фейербахом, или же можно обойтись без него.

XI // .

Инсаров ют ҫӗршывра ҫурални (вӑл болгар) сӑн-питӗнчен тата уҫҫӑнрах палӑрать: вӑл ҫирӗм пилӗк ҫулсене хитнӗ, типшӗм те тӗреклӗ, путӑк кӑкӑрлӑ, шӑнӑрлӑ ҫирӗп алӑллӑ ҫамрӑк ҫын; вӑл яр уҫҫӑн палӑрса тӑракан сӑн-сӑпатлӑ, курпун сӑмсаллӑ, кӑвакрах хура ҫӳҫлӗ, сарлакарах мар ҫамкаллӑ, витӗр пӑхакан пӗчӗк куҫлӑ, ҫара куҫхаршиллӗ; кулнӑ чухне ҫӳхе тути айӗнчен илемлӗ шурӑ шӑлӗсем самантлӑха курӑнаҫҫӗ.

Иностранное происхождение Инсарова (он был болгар родом) еще яснее сказывалось в его наружности: это был молодой человек лет двадцати пяти, худощавый и жилистый, с впалою грудью, с узловатыми руками; черты лица имел он резкие, нос с горбиной, иссиня-черные прямые волосы, небольшой лоб, небольшие, пристально глядевшие, углубленные глаза, густые брови; когда он улыбался, прекрасные белые зубы показывались на миг из-под тонких, жестких, слишком отчетливо очерченных губ.

VII // .

Вӑл Еленӑпа юнашар хуллен утрӗ, мелсӗррӗн яра-яра пуҫрӗ, ун аллинчен те мелсӗррӗн тытса пычӗ, хушӑран ӑна хул-пуҫҫийӗпе те тӗрткелесе илчӗ, пӗрре те ун ҫине пӑхмарӗ; анчах вӑл, ирӗккӗн пулмасан та, ҫӑмӑллӑн калаҫрӗ; вӑл ахаль сӑмахсемпе те тӗрӗс сӑмахларӗ, унӑн пӗрре йывӑҫ вуллисем ҫине, тепре хӑйӑр сарнӑ сукмак ҫине пӑхакан куҫӗсенче кӑмӑлӗ ырӑ туйӑмпа ҫӗкленни палӑрса тӑчӗ, лӑпкӑ сассинче вара хӑй шухӑшне урӑх ҫынна, хӑйшӗн хаклӑ ҫынна, каласа пама май килнӗшӗн хавасланни илтӗнчӗ.

Он тихо двигался рядом с Еленой, неловко выступал, неловко поддерживал ее руку, изредка толкал ее плечом и ни разу не взглянул на нее; но речь его текла легко, если не совсем свободно, он выражался просто и верно, и в глазах его, медленно блуждавших по стволам деревьев, по песку дорожки, по траве, светилось тихое умиление благородных чувств, а в успокоенном голосе слышалась радость человека, который сознает, что ему удается высказываться перед другим, дорогим ему человеком.

IV // .

Унӑн кӳлепи аякран питне-куҫне кукӑртса пӑрахнӑ упӑтен каҫӑр пуҫӗ пек курӑнса инҫетлӗхре уҫҫӑнах палӑрса тӑрать.

Контур её резко вырисовывался на горизонте и походил на запрокинутую голову гримасничающей обезьяны.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // .

Темӗнле тӗтреллӗ кӳлепесем аякранах палӑрса тӑраҫҫӗ.

Какие-то неясные контуры вырисовывались вдали.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // .

«Макари» команди капитан мӗн тунинех тӑвать, ҫавӑнпа та, тӳрех каламалла, Туфольд бухтинчен ҫӳрекен «Макари» пек пысӑк тимсӗрлӗхпе палӑрса тӑраканни урӑх пӗр карап та ҫук пуль.

Команда «Макари» следовала примеру своего капитана, и, кажется, ни один корабль не отличался большей беспечностью в плавании, чем «Макари» из бухты Туфольда.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // .

Унӑн хура куҫӗсем, ҫын ҫине пӑхсан, ҫынна лапчӑнтарсах антараҫҫӗ, ватӑ сӑнӗнче халӗ те ӗлӗкхи илемӗн йӗрӗсем палӑрса тӑраҫҫӗ.

С тяжелым, придавливающим взором черных глаз и со следами былой красоты на старом лице.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // .

Ун ҫумӗнче, чавсипе пианино ҫине тӗреленсе, Цветаев ларать, вӑл илемлӗ ҫырӑ ҫын, тути хӗррисем унӑн калама ҫук уҫҫӑн палӑрса тӑраҫҫӗ.

Около него, небрежно опершись локтем о крышку пианино, сидел Цветаев — красивый шатен с резко очерченным разрезом губ.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // .

Тӗп пролетари ҫынни Артём, тем пирки чипер сӑн-сӑпатлӑ ҫӗвӗҫ-работница Гальӑпа виҫӗ ҫул хушши пынӑ туслӑха татрӗ те пилӗк ҫынлӑ, пӗр ӗҫлекен ҫук ҫемьене, нимӗнпе те палӑрса тӑман Стёша патне, киле кӗчӗ.

Потомственный пролетарий, Артем неизвестно почему порвал свою трехлетнюю дружбу с красавицей Галей, дочерью каменотеса, работницей-портнихой, и пошел «в примаки» к серенькой Стеше, в семью из пяти ртов, без единого работника.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // .

Вӑл: ку ҫын — шайкӑн атаманӗ, хӑйӗн усал ӗҫӗсене пула мӗнпур ҫӗршывӗпе палӑрса тӑраканскер, терӗ.

Этот человек был атаманом шайки, успевшего стяжать себе мрачную славу.

Ҫирӗммӗш сыпӑк // .

Вӗсем чарӑннӑ вырӑнӑн пӗр айӑккипе, ҫурҫӗр енче, Дурмонди сӑрчӗ ҫӗкленсе ларать, тепӗр айӑккипе — Дройден сӑрчӗ, унӑн ҫӳллӗ мар тӑрри кӑнтӑр енчи горизонтра палӑрса тӑрать.

Между горой Друмонда, подымавшейся на севере, и горой Дройден, невысокая вершина которой вырисовывалась на южном горизонте.

Вуннӑмӗш сыпӑк // .

Тӑпри унти пекех курӑклӑ та тикӗс, горизонт унти пекех таҫта аякра уҫҫӑнах палӑрса тӑрать.

Почва была такая же травянистая и гладкая, горизонт такой же далёкий и резко очерченный.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // .

Вӗсем пурте акӑлчансемпе американецсем, арӑмӗсем вара Добрая Надежда сӑмсахӗнчи хӑйсен акӑш-макаш йӗркесӗрлӗхӗсемпе палӑрса тӑракан негритянкӑсемпе готентоткӑсем пулса тӑраҫҫӗ.

Это англичане и американцы, женатые на негритянках и готтентотках с мыса Доброй Надежды, славящихся своим исключительным безобразием.

Иккӗмӗш сыпӑк // .

Горизонтран аванах палӑрса килекен хура пӗлӗт ушкӑн-ушкӑн ҫумӑрсене пӗрин хыҫҫӑн теприне курӑнми туса пырать.

Тяжёлая тёмная туча, резко выделяющаяся на горизонте, скрывала от глаз созвездие за созвездием.

Ҫирӗм пиллӗкмӗш сыпӑк // .

Ҫакӑ ҫав тери тырпул аван ӳсекен ҫӗршывра акӑш-макӑш ҫӳллӗ ӳсекен курӑксенчен те, сип-симӗс курӑнса выртакан ҫарансенчен те аванах палӑрса тӑрать.

Это было видно по необычайной даже в этой плодородной стране высоте травы, по тёмной зелени пастбищ.

Ҫирӗм иккӗмӗш сыпӑк // .

Мануэль сержант ытла та ҫӗкленсе кайса калаҫнине пула ҫулҫӳревҫӗсем унпа вӑрҫӑ ӗҫӗ мӗнтен ытлашши палӑрса тӑни ҫинчен те, ҫавӑн пекех унӑн салтакӗсем хатӗрлекен ҫемьин аван пуласлӑхӗ ҫинчен те тавлашма пултараймарӗҫ.

Сержант Мануэль был в таком восторге, что у путешественников не хватило духа спорить с ним ни насчёт преимуществ профессии военного, ни насчёт блестящей будущности его воинственной семьи.

Ҫирӗм пӗрремӗш сыпӑк // .

Горизонтра Анд сӑрчӗсен йӗрки палӑрса тӑрать.

Цепь Андов виднелась на горизонте.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // .